Была еще одна странность, с которой Блейд тоже не мог разобраться. Он уже не раз спускался в город и в какой-то степени представлял частную жизнь его обитателей. Там были огромные казармы-дворцы, в которых размещались шесть трехтысячных корпусов воительниц столичного гарнизона и бесчисленное множество рабов обоего пола, которые обслуживали их; там были роскошные мастерские мужчин-меотов, которых он, по земной привычке, называл инженерами - в них выполнялись тонкие работы по металлу, создавались проекты зданий и кораблей; не менее роскошные студии художников были заполнены превосходными изваяниями, картинами на шелке, мозаиками, расписной посудой; конторы купцов - тоже, естественно, мужчин - буквально дымились деловой активностью. Блейд осмотрел два десятка посольств, райнитское и государств Айталы, с которыми поддерживались постоянные связи; он посетил кабачки, винные погреба, храмы и бани, достойные Древнего Рима, заглянул в портовые таверны и пошатался рядом со столичными эстрадами. Он понял, что среди коренных меотов не было бедноты; каждый, мужчина или женщина, находился при деле и, по-видимому, жил при этом своем деле - в великолепной воинской казарме или в особняке при мастерской, торговом заведении, студии. Но жили они одни.

Конечно, каждого мужчину окружал сонм невольников, невольниц и их отпрысков. И у каждого имелись приятели - Блейд не раз натыкался на развеселые компании в кабачках и питейных заведениях. Однако общество оставалось сугубо мужским; более того, раз-другой он ловил довольно странные намеки и плотоядные взгляды, повергавшие его в смущение. Итак, где же женщины? Не амазонки, не воительницы с копьями и мечами, не бесстрашные наездницы, а просто женщины, жены и подруги, которым положено ублажать мужчин, вести их дом, растрясать кошелек - и, не в последнюю очередь, рожать детей? Их не было. Впрочем, дети ему тоже не попадались, если не считать ребятишек рабов.

На восьмой день вселения в Голубой Дворец он совершал неспешный променад в парке после утренних занятий, размышляя, как убить время до обеда. Выбор был довольно обширен: очередной визит в город (ему хотелось осмотреть гигантский храм Сата и десятка мелких божков, его клевретов), конная прогулка по живописным окрестностям, ученая беседа с почтенным Лартаком, посещение стадиона (хотя ему уже надоело попусту облизываться на жаркое), осмотр богатейших коллекций оружия, картин, статуй, гобеленов, резных ларцов, хрустальных изделий, шкур и чучел редкостных зверей, которые переполняли длинные галереи по обе стороны тронного зала. Не последним пунктом в этих праздных планах значилась прелестная кареглазая Гралия. Блейд подстерегал ее в укромных аллеях и лез вон из кожи, пытаясь продолжить знакомство. Но девушка чаще всего гуляла в обществе Кавассы или других подруг, и у них всегда были с собой мечи. Эта патологическая тяга к оружию смущала Блейда, но нарываться на неприятности он не хотел.

Остановившись у мраморной беседки, он бросил взгляд на статуи двух амазонок, что окаймляли вход. Прекрасные нагие тела были отлиты из бронзы, но копья, воздетые к небесам, и щиты оказались настоящими. Эти овальные щиты блестели, как зеркала, отражая нового Ричарда Блейда - такого разодетого и ухоженного, каким он не был даже во дворце Лали Мей, повелительницы Серендина. Гладко выбритый, с кольцами темных волос, падавших на плечи (раб-парикмахер завивал их целый вечер), благоухающий, как парфюмерная лавка, в белой тунике, расшитой золотыми колосьями по вороту и подолу, с филигранной серебряной цепью на шее, Блейд походил скорее на римского патриция времен упадка империи, чем на наемного мастера фехтования, вчерашнего раба.

Внезапно на его плечи легла тонкая холеная рука. Обернувшись, разведчик увидел худощавого мужчину лет пятидесяти, облаченного в богатую тогу с множеством изящных складок; лицо у него было значительным и властным.

- Блейд из Альбиона, наперсник нашего принца? - спросил незнакомец.

Наперсник? Недурной титул! Блейд, польщенный, поклонился. Мужчина, не отнимая руки, внимательно разглядывал его.

- Принц сделал неплохой выбор, - заметил он наконец. - Красота, сила и великолепное тело... достойный образец для подражания, который днем и ночью находится перед глазами юноши, нашего будущего властителя.

Блейд отметил, что похвала сформулирована почти в тех же выражениях, как это недавно сделал сам принц. Правда, ему осталось неясно, причем тут ночи - ведь он даже не стоял на страже у дверей своего повелителя. Снова поклонившись, он заметил:

- Сын Сата пока удостаивает меня только вечерними беседами.

- Вот как? - казалось, это слегка удивило незнакомца. Плавным жестом он предложил Блейду продолжить моцион, и они, обогнув беседку, неторопливо двинулись по аллее под сенью цветущих апельсиновых деревьев. - Однако, заметил вельможа, - я полагаю, у тебя все впереди.

Блейд поклонился в третий раз. Спутник его несомненно принадлежал к числу местной элиты и мог оказаться источником любопытной информации.

- Могу я узнать имя достопочтенного? - спросил он, стараясь приноровиться к неспешным шагам незнакомца.

- Можешь, - мужчина в тоге милостиво кивнул. - Зирипод, недостойный слуга великого царя, уста десницы Сата.

- О! - Блейд восхищенно закатил глаза. - Я уже наслышан о мудрости первого советника, опоры престола!

- Желаешь ли ты приобщиться к этой мудрости, путник из далеких краев?

- Безусловно!

- Ну что ж... Ты знаешь, где мои покои?

- В северном крыле дворца, сиятельный Зирипод?

- Именно там, именно там... Ты можешь посетить меня после беседы с принцем в любой вечер.

Они церемонно раскланялись, и вельможа неторопливо продолжил путь к Пактадиону, Блейд некоторое время глядел ему вслед, пытаясь сообразить, кого послала ему судьба - друга, союзника или врага. Цель и смысл полученного приглашения оставались ему непонятными, и он решил не спешить с визитом

Вечером Блейд сидел в кабинете принца, смежном с его опочивальней. Тархион на этот раз был неотразим. Зеленоватый полупрозрачный хитон мягко облегал стройное молодое тело, кудри пышной волной падали на плечи, глаза сияли столь же ярко, как аметистовые и сапфировые перстни на пальцах; благовониями от юноши несло за пять шагов. Возможно, у него свидание с девушкой, подумал разведчик, пригубив сладкое вино из хрустального фиала. Он не подсматривал за тем, кто входит к принцу в поздний час, однако за немногие дни, проведенные во дворце, пока не заметил, чтобы юный Тархион питал сердечную склонность к какой-нибудь особе противоположного пола. Это казалось странным вдвойне: красивый юноша в таком возрасте был просто обязан интересоваться девушками - тем более, что полдюжины красоток каждую ночь несли караул у его дверей. Возможно, существовал тайный ход в его покои, которым пользовались женщины? Например, рабыни... Среди них было много хорошеньких, и Блейд, отчаявшись сломить неприступность амазонок, уже не раз обращал взоры в сторону их служанок.