- Что здесь происходит, Кеша? Почему только что полураздетая девушка выбежала из студии? Вы что, пытались ее изнасиловать? А как же я?

- Никто никого не насиловал. Я всего лишь делал фотографии для этой фотомодели.

- Фотографии для фотомодели?.. Гм.. Ой, Кеша, хорошо, что напомнил. Хочешь, я расскажу тебе о своей главной цели в жизни?

- Предупреждаю сразу, для этой цели я не подойду.

- Только ты и подойдешь. Я тебе заплачу, сколько потребуется.

- Ты думаешь, такого "сокровища" как ты будет недостаточно.

- Моя заветная мечта... Ой мне так стыдно. Моя самая заветная мечта... стать фотомоделью. Представь только, мое лицо на обложке журнала мод!

- Представляю. Мимо такого точно не пройдешь не вздрогнув.

- Да. Все мужчины будут вздрагивать от желания, а женщины от черной зависти. И ты, как фотограф и как мужчина, неравнодушный ко мне, просто обязан мне в этом помочь.

- Детка, я фотограф, а не Господь Бог. Я не в состоянии переделывать все ужасное, что до меня натворили. Хотя постой! Если на этом твои желания заканчиваются, я сделаю из тебя супер-модель. По крайней мере, это будет что-то новенькое безобразие, как эстетическая вершина!

- Ты меня совсем не любишь. Но я тебя прощаю, и даю одну минуту, чтобы ты меня полюбил. Вот. Посмотри, что у меня для тебя есть.

Зулейка раскрыла сумку, заставив Карманова онеметь от изумления. Сумка оказалась доверху забита долларами. Только не говори, что это ты случайно нашла у папы в кабинете и прихватила, чтобы нам было на что жить,- сглотнув слюну, чтобы справиться с сухостью в горле, произнес фотограф.

- Угадал, любимый. Знаешь, сколько здесь?

- Думаю, больше, чем та мелочь, которую принято тырить у родителей из карманов.

- Здесь полмиллиона зеленых,- со светящимися от гордости глазами сообщила Зулейка.- Правда, я редкая женщина, любимый?

- Да! Ты редкая женщина, очень редкая. Ты просто такая редкая дура, что и не встретишь еще.

- Ты думаешь, нам не хватит?

- Тебе не знаю, а мне хватит, но не на долго, пока твой папаша не догонит.

- А зачем ему за нами гнаться?

- А чтобы добавить, деточка. Ты что, не понимаешь, на что способен человек, у которого утащили такие деньжищи?

- А! Ты об этом. Так и вовсе не о чем беспокоиться. Деньги-то не его. Он их сам в банке одолжил.

- О, Господи! Час от часу не легче. Ты сейчас пойдешь, и положишь деньги на место.

- И не подумаю. У нас в семье это не принято. Я их лучше на улицу выброшу, пусть кто хочет берет. Мне без тебя ничего не нужно. Выбросить?

- Делай, что хочешь, только меня не впутывай.

Зулейка подняла редикуль:

- Так я выбрасываю?

- Швыряй!

Зулейка размахнулась со всей силы швырнула редикуль, целясь в сторону выхода. На свою беду в это время в студию входил Казанова. Редикуль попал ему точно в голову, после чего Козя в легком нокдауне свалился на пол, а редикуль, отскочив от головы, закатился за дальнюю декорацию.

- Я же говорил, деньги до добра не доведут,- укоризненно произнес Карманов.- Одного клиента, Зулейка, ты уже, кажется, прикончила.

- Да пошли вы все!- воскликнула в сердцах Зулейка, не обращая внимание на упавшего Козю, достала косметичку и стала нервно наводить порядок на лице.

* * *

Кеша подбежал к лежащему без чувств Казанове и стал хлопать его по щекам. Когда тот начал приходить в себя, Карманов быстро заговорил:

- Козя, ты хорошо помнишь мои уроки? Сейчас тебе прийдется применять на практике полученные знания.

- Почему сейчас?- ничего не понимая, спросил Казанова.

- Потому что это она и есть.

- Кто?

- Невеста на выданье.

- Вот эта уродина?!- сразу пришел в себя Козя.

- Тише ты!- Карманов с опаской посмотрел на занятую своим лицом Зулейку.- Какая тебе разница, ты же ничего не видишь?

- Это еще не значит, что я ничего не соображаю.

- Подумай, Козя, хорошенько. Отец дает за нее в приданое квартиру, машину, загородный домик и вообще будешь до конца дней в полном шоколаде.

- А кто у нее отец?

- Ты что, не знаешь? Ее отец Папа Кубик - самый богатый и влиятельный в городе человек. Слыхал о таком?

- Как ты сказал?- вскочил на ноги Казанова.

- Папа Кубик.

- Что, сам Кубик?

- Ну.

- Так это же меняет все дело. Господин фотограф, вы не оставите нас минут на десять, я хочу один на один потолковать с этой красоткой.

- Вот это другой дело,- похлопал Кеша слепого по плечу и направился в проявочную комнату, сокрушаясь на ходу,- все-таки это ужасно, что в наше время люди так падки до денег.

* * *

Казанова приблизился к занятой подкраской губ Зулейке:

- Девушка, вы не дадите мне свой телефончик?- спросил вкрадчиво он.

- Не дам, он мне самой нужен,- презрительно бросила в сторону слепого Зулейка.

- Да вы не поняли, я с самыми серьезными намерениями.

- Изнасиловать, что ли, хотите?

- Да у меня и в мыслях ничего подобного не было!

- А чего тогда голову морочишь?

- Потому что вы мне очень нравитесь. Я хочу прижаться щекой к вашей щеке и так пройтись по жизни.

- Что, мы так и будем ходить скособочившись?

- Нет, мы будем жить, как вольные птицы, высоко паря над бушующим океаном мира в безумных объятиях.

- А, так ты извращенец! Ну ладно, так и быть, если ты в сексе знаешь всякие там штучки, то я согласна.

- На что согласна?

- Ну как же? Ты же сам говоришь, что жить со мною хочешь.

- Безумно! Я так рад, что и вы готовы разделить мои чувства.

Казанова подошел к Зулейке и начал расстегивать ей пуговицы на кофточке.

- Ты чего это удумал?- от неожиданности опешила Зулейка. Затем она вытащила из подвязки чулка пистолет, вставила его в рот Казанове и задала вопрос, который девушки в таких случаях задают всегда.- Зачем это ты, нахал, без спросу расстегиваешь мои пуговицы?

- Честное слово, я не хотел,- с пистолетом во рту, проговорил Козя.- Это все он, фотограф, меня научил. Я больше так не буду.

- То есть, как это "не будешь"!- Зулейка вынула пистолет изо рта Кози и воткнула ему в живот.- Еще как будешь!

- Буду, буду,- согнулся пополам Козя.

- Так-то лучше,- подобрела Зулейка и убрала пистолет на место.- Дурачок, раздеться я и сама могу. Но сначала я хочу выяснить, с какой это стати ты ко мне приставать начал. Что-то подозрительно. Еще ни один мужчина первым ко мне не лез.