— Береговая охрана мне не враги и вам тоже. Нам нужно найти другой выход, — быстро сказал Холден.

— Да, мой друг, конечно, вы правы. Но если бы это была настоящая береговая охрана, с законными полномочиями, их бы здесь не было. К тому же у них другое оружие — посмотрите, — и он кивнул на приближающиеся ялики. Холден увидел автоматы. Он не знал, что сейчас на вооружении береговой охраны, но подумал, что Димитропулос разбирается в таких вещах. В любом случае автоматы были похожи на «Узи».

— Итак, вывод, друзья мои, — заключил Димитропулос, — они либо пираты, либо их прислали ваши друзья из ФОСА.

Подошел матрос, отдал честь и вручил Димитропулосу записку. Димитропулос посмотрел на лист желтой бумаги и объяснил:

— Это радиосигнал от береговой охраны Соединенных Штатов. Они предупреждают, что все суда, плавающие в этом районе, подвергаются осмотру, — он через плечо взглянул на катер, — есть подозрение, что экипаж одного из судов был убит, так как несколько тел были найдены в районе, где дрейфовало судно.

Рози Шеперд пробормотала что-то, из-за ветра плохо было слышно, но, похоже, она ругнулась.

Холден смотрел на приближающиеся шлюпки.

— Мы не можем позвать на помощь настоящую береговую охрану, потому что они нас прихлопнут.

— В нейтральных водах у них нет никаких прав. Мы могли бы обратиться к военно-морскому флоту, но пока прибудет помощь, все будет кончено. Идите вниз и ждите. Бой будет, но я хочу, чтобы он был на моих условиях.

Холден отступил назад, поднял руку, отдавая честь и пошел вниз. За поясом чувствовалась тяжесть «Орла пустыни». Он знал, что это не пираты. Кто-то проговорился, что он и Рози вернулись в Соединенные Штаты. Это были люди ФОСА, они прибыли специально, чтобы убить его и Рози, и всех на борту.

Холден ускорил шаги. Он кое-чему научился, когда служил в осназе морской пехоты. И если у Димитропулоса на борту было все необходимое, то он мог попробовать хоть как-то уравнять шансы.

Дэвид посмотрел через плечо на палубный пулемет на катере.

Как только он спустился вниз и его не стало видно с катера, Холден побежал.

— Через час мы уничтожим самое главное препятствие для вашего успеха. С его смертью, ограничив права этих американцев, что меньше чем через час сделают для нас Белый Дом и Конгресс, мы сможем начать основную часть операции.

У Дмитрия Борзого болела нога, но все равно он стоял, опираясь на палку. Перед ним, на металлических раскладных стульях, сидели люди, которые должны были выполнить следующий, наверное, последний этап в разрушении Соединенных Штатов. Он откашлялся и продолжал:

— Террор будет нашим оружием. Правительство разоружает собственный народ, и самоустраняется от управления. Эти свиньи разделятся на маленькие воюющие группки и будут уничтожать друг друга. Мы иногда использовали террор, но теперь он будет нашим главным оружием. Никто не будет чувствовать себя в безопасности. Ни один ребенок, возвращаясь домой из школы, ни одна женщина у себя на кухне, ни один мужчина на работе. Их будет преследовать смерть, самая жестокая смерть. Обычная американская семья, мужчина, женщина и двое-трое детей сидят дома и смотрят телевизор, например, комедию. Ваши люди ворвутся в дом этой обычной американской семьи. Застрелят мужчину. Изнасилуют женщину и дочь. Разрубят тела на кусочки. Оставят их, пока смрад разлагающихся тел не привлечет кого-нибудь в дом. В вечерних новостях будет еще одно сообщение о зверском убийстве. Страх заполонит страну. К концу выпуска новостей еще один мужчина и женщина и два-три ребенка умрут, потом еще и еще, и еще.

Было так много военных, которые захотели подать в отставку, что президент Маковски, уже как главнокомандующий, вспомнил, что в стране чрезвычайное положение и больше никому отставки не подписывал.

Микроавтобус остановился, и Вентуорт быстро осмотрел своих людей. Потом открыл дверь в салон и крикнул:

— Пошли.

Это было, как во Вьетнаме.

Он побежал, пригибаясь, как будто лопасти вертолета свистели у него над самой головой.

Было не так жарко, как в джунглях, но он сразу же вспотел. Вентуорт со своими людьми бросился на штурм дома.

…По приказу номер 128946 право владения любым огнестрельным оружием, которое может быть спрятано на теле, или снаряжается отсоединяемыми обоймами, включая пистолеты, винтовки и тому подобное, отменяется на период кризиса. Все частные лица и организации, владеющие вышеуказанным оружием, обязаны по закону сдать его под расписку, где будет указана стоимость и номер ствола.

Эрл Вентуорт выучил закон почти дословно, хотя он был введен всего три дня назад. Они бежали к воротам дома номер 138 по шоссе Меплвуд.

На дорожке, ведущей к воротам, стоял пластмассовый трехколесный велосипед, и Вентуорт пинком отбросил его с дороги.

— Обыщите вон тот фургон, не забудьте.

— Да, сержант.

Вентуорт, держа в руках М-16, подошел к двери и позвонил.

Двое из его людей стояли по обе стороны от него, остальные окружили дом.

Дверь открылась.

Женщина, которая выглянула из-за двери, закричала и попыталась захлопнуть дверь. Вентуорт сунул рант армейского ботинка между дверью и коробкой.

— Миссис Каннингем?

— Да. Но кто…

— Сержант Эрл Вентуорт, мэм. Подразделение Национальной гвардии. Приводим в исполнение закон 128946, по которому…

— Пит! — закричала женщина, и попыталась захлопнуть дверь. Вентуорт ударил в дверь прикладом своего М-16, разбив одно из маленьких стеклышек в раме, и плечом оттолкнул ее.

— Пит!

— Мы никому не причиним зла, мэм. У нас есть информация, что вы и ваш муж скрываете оружие, запрещенное по закону 128946. Информация была сообщена в отдел по борьбе с гражданским бандитизмом заинтересованным гражданином.

— Пит! Пит! Пит!

Она кричала и пыталась убежать. Капрал Вишневски загородил дверь.

— Я бы не делал этого, мэм.

В дверях, ведущих на кухню, появился мужчина. Эрл Вентуорт автоматически пригнулся и направил дуло М-16 человеку в грудь.

— Вы — мистер Питер Гаррисон Каннингем, сэр?

— Какого хрена вы здесь делаете?

Мужчина явно угрожал ему, и у Эрла Вентуорта не было выбора. Согласно приказу он мог применять силу, если это было необходимо. Удар прикладом в живот опрокинул мистера Питера Гаррисона Каннингема на стоящий рядом диван. Ваза с сухими цветами упала с журнального столика, осколки разлетелись по полу.

— Мэм…

Она уже бежала через комнату, потом упала на колени рядом с мужем. Подняла ему голову, посмотрела на Вентуорта и закричала:

— Вы, сволочь! Вы, грязный…

— Мэм, я могу вас арестовать за оскорбление Национальной гвардии, но не буду этого делать, если вы прекратите.

Вентуорт опустился на одно колено рядом с мистером Каннингемом. Мистер Питер Гаррисон Каннингем был без сознания, струйка крови стекала из левого угла рта. Вентуорт носил перчатки, как предписывалось, в связи с опасностью заражения синдромом приобретенного иммунодефицита. Никогда не бейте человека в зубы, если у вас нет перчаток. Если вы разобьете ему губу и поцарапаете руку, никто не гарантирует вам жизнь.

— Обыщите дом. Нам известно, что здесь спрятано несколько десятков автоматов.

— Это ложь! — она рыдала, держа на коленях голову мистера Питера Гаррисона Каннингема. — У Пита был пистолет и охотничье ружье, которое досталось ему от отца!

— Прошу прощения, мэм, мы должны осмотреть дом и участок. Если мы обнаружим тайник, где он хранит оружие, вам придется многое объяснять, когда мы передадим вас гражданским властям. Поэтому лучше помогите нам найти все.

— Я могу показать вам, где он хранит свое ружье и пистолет!

Вишневски отстегнул свой металлоискатель. Остальные люди Вентуорта уже входили в дом. Он слышал, как открываются двери комнат.