— Мисс Спаркс, — услышала она его мягкий голос совсем рядом. — Хотите обтереться? Я прихватил с собой полотенце.

Синтия открыла глаза и посмотрела на него.

Он стоял в двух шагах от нее. Не стоял, а возвышался во всей своей мужественной красоте. Его лицо было спокойным. Смоляные волосы гладко покрывали голову. Золотистая кожа блестела на солнце. От него веяло свежестью и чистотой. На идеально пропорциональном теле при каждом малейшем движении перекатывались и играли упругие, отточенные мышцы. Он был так мучительно красив, что Синтии хотелось заплакать.

Она сглотнула слюну и, протянув руку, взяла у него полотенце.

— Спасибо, — тихо сказала она и принялась нервно тереть мокрую стерню своих волос.

— Вы не замерзли? — снова вкрадчиво спросил он.

Он издевается, подумала Синтия. А если замерзла? Может, он предложит согреть ее своим большим и наверняка безумно горячим телом?

— Нет, — ответила она и невольно опустила глаза на свое тело.

Мокрая ткань футболки плотно облепила его. Округлые груди светились бледно розовой наготой, а упругие кончики коричневых сосков любопытно и дерзко топорщились.

Синтия положила полотенце на камень и инстинктивно, как это делают все женщины, скрестила на груди руки. Потом снова отважилась посмотреть на него.

Он улыбался, глядя на нее с умилением.

— Говорите, что не замерзли, а сами съежились, — осторожно заметил он.

Синтия встала.

— Да, пожалуй, пойду переоденусь. — И, путаясь в подоле мокрой футболки, она неуклюже побрела за скалу.

Как давно в присутствии мужчины она не чувствовала себя просто женщиной…

Дорога от озера к замку показалась ей намного короче.

Наслаждаясь стремительным бегом лошади по просторам высокогорных лугов, Синтия на время забыла о том, что кроме этих прекрасных и величественных картин, которые, одна за другой, открываются перед ее глазами, существует какой-то другой мир. Казалось, прошлое и будущее растворились в одном необъятном моменте бесконечной свободы.

Порой, она вырывалась вперед, заставляя Махеша догонять ее. Он тоже время от времени затевал с ней игры наперегонки, пока наконец, оказавшись на вершине холма, они не увидели едва заметное, гармонично сливающееся с окружающей природой здание замка.

— И все же, должна заметить, что у вас здесь свой маленький рай, — сказала Синтия и, нежно пришпорив Красавицу, стала спускаться с холма.

Он быстро поравнялся с ней.

— Не такой уж маленький. Все это и еще огромное небо над головой. Но даже в раю человеку может чего-то недоставать.

— Чего же?

Он вздохнул.

— Свободы.

Синтия промолчала. У каждого человека свое представление о свободе…

Когда они приблизились к замку, Махеш соскочил с лошади первым и подошел к ней.

— Разрешите помочь вам, мисс Спаркс? — Он протянул к ней руки.

Она перекинула ногу через спину лошади и позволила ему взять себя за талию и опустить на землю. Он сделал это так осторожно и бережно, будто держал в руках птицу.

— Спасибо, — сдержанно уронила Синтия, продолжая чувствовать прикосновение его больших, сильных рук к своему телу.

Он стоял очень близко к ней. Так близко, что она ощущала тепло его тела, его силу и запах свежести, окутывающий его.

— Я отведу лошадей в конюшню, а вы можете подниматься в дом, если хотите, — сказал он. — Время близится к обеду. Хари, несомненно, побалует нас чем-то особенным.

Синтия отошла на шаг назад.

— Да, конечно. — Она погладила гриву Красавицы и улыбнулась, заглядывая ей в глаза. — Спасибо, милая, за прогулку. Ты хоть и с характером, но, кажется, мы подружились.

В холле замка ярко горели светильники и по-прежнему пахло сосной и благовониями.

Синтия уселась в кресло.

Да, это тебе не гоняться с диктофоном за каким-нибудь политиком, выпуская в него пулеметную очередь вопросов.

А что же это? Синтия вздохнула. А то, что ни к чему хорошему не приводит.

Нет, Синтия Спаркс, все что угодно, но только не вздумай влюбляться в этого мужчину. Ты ведь просто свихнешься, если полюбишь его. Не выдержишь. Это слишком для тебя, малышка Синтия. Он слишком притягателен, слишком красив, слишком сексуален, слишком непрост. Он обворожил тебя уже с первой минуты знакомства. С таким мужчиной ни одна женщина не сможет быть счастливой, потому что каждую секунду будет бояться потерять его. Так что держи свое сердце под крепким замком. Ты сильная, Синтия. Не позволяй ему овладеть своим сердцем, иначе…

— Скупаете?

Предостерегающий монолог здравого смысла с голове Синтии был прерван приятно волнующим, низким голосом Махеша. Она подняла глаза, и ее рассеянный взгляд натолкнулся на его статную фигуру, застывшую на миг в огромных дверях парадного входа.

— Извините, что заставил вас так долго ждать. — Он вошел и остановился посреди холла. — Пришлось покормить лошадей. Теперь, надеюсь, и нас покормят. — Он улыбнулся. — Загляну в столовую, проверю.

Он открыл дверь столовой и исчез за ней. Через минуту снова появился.

— Там безумно вкусно пахнет и никого нет. Пойдемте, — сказал он голосом заговорщика, подмигнул ей и поманил рукой.

Синтия оживилась, увидев его таким необычно игривым.

— А что, если нас застукают? — спросила она с улыбкой, проскальзывая в открытую дверь столовой.

— До обеда осталось пять минут. Вообще, если честно, мы придумали весь этот дурацкий распорядок дня от скуки. — Они прошли к столу, и он снова галантно отодвинул для нее стул. — Подумайте, чем могут занять себя три холостяка, кроме как колотить груши в тренировочном зале и вовремя являться к столу?

Синтия рассмеялась.

— Шпионить за журналистками. Кстати, вы говорили, что еще пишете пейзажи… Хотелось бы взглянуть на ваши картины.

— А-а-а. — Он махнул рукой. — Моя живопись — просто блажь. Забава. Но я покажу вам несколько работ после вечернего чая.

Хари с Дипаком к обеду вообще не явились. Синтия все ждала, что эти грозные похитители журналисток вот-вот ввалятся в столовую, но этого не произошло. Наконец, закончив обедать, она решилась спросить об этом у Махеша.

— А почему Хари и Дипак не пришли обедать?

— Скорее всего, боятся нам с вами мешать.

— А чем они нам могут помешать? — Она сделала круглые глаза.

Он усмехнулся.

— Поймите, мисс Спаркс, одинокие мужчины… В их головах начинает бродить столько безумных фантазий, когда в их обществе появляется красивая женщина. Они наверняка решили, что я собираюсь вас обольстить. — Он посмотрел ей в глаза.

Синтия почувствовала, что они коснулись нежелательной темы. Неужели он успел заметить, что она, как простушка, очарована им? Она попыталась скрыть свое состояние за шуткой.

— А вам самому такой мысли в голову не приходило? — с иронией в голосе спросила она, кокетливо склонив голову к плечу.

Он искренне вздохнул.

— Красивую и умную женщину не так легко обольстить. Да и что особенного в этом? Разве это все, чего может хотеть мужчина от женщины?

— Не знаю. Мужчины бывают разные. Одним бывает достаточно того, чтобы почувствовать себя победителем.

— Что ж, насколько мне известно, я к этой категории мужчин не отношусь. Использовать доверчивость женщины только для того, чтобы… — Он не договорил, опустил глаза и как-то странно улыбнулся.

Синтия наблюдала за ним с недоверием. И все же ты хорошо знаешь себе цену, господин Бхаттараи, думала она. Уверена, что не одна американка теряла голову от твоего обаяния, готовясь с радостью потерять и многое другое. Не поверю, что ты ни разу этим не воспользовался.

Она чувствовала, что он чего-то недоговаривает.

Наконец он сделал глубокий вздох и смущенно усмехнулся.

— Я должен вам кое в чем признаться, мисс Спаркс, — сказал он.

Синтия насторожилась.

— И в чем же? У вас уже успели появиться от меня секреты?

Он покачал головой и снова усмехнулся.

— Увы, еще до знакомства с вами. Это была не моя идея. Я знал, что это глупо. — Он помолчал. — Но, надеюсь, вы простите…