– Я думаю... – девушка осторожно облизнула губы, прежде чем продолжить. – Что я усложняю твою жизнь. Я запуталась, Нихил. Меня переполняют эмоции. Я счастлива, что жива, и одновременно боюсь, что сошла с ума. Друзья, они единственные, кто действительно понимает, через что я прошла, и всё же...

– И всё же?

– И всё же я не хочу покидать тебя, – прошептала она. – Это не справедливо по отношению к тебе, не тогда, когда ты делаешь это потому, что считаешь необходимым из-за этого.

Мак потянулась и коснулась его бусины истинной пары в волосах.

– Маккензи... – гнев, который наполнил его, быстро угас. Он подвел её, потому что он не смог адекватно объяснить связь между истинной парой. Маккензи чувствовала это, и это сбивало её с толку. Особенно после всего, что случилось с ней. Он не подведет её снова. Глубоко вздохнув, Нихил обратился к ней от всего сердца. – Ты действительно не понимаешь, какой подарок... благословение от самой Богини, истинная пара. Ты дополняешь меня… Я не могу выразить это адекватно... Я больше не одинок, теперь есть нечто большее в моей жизни, чем просто долг и сражения. Есть ты.

Мужчина окинул её взглядом, всё ещё не веря, что она находилась здесь.

– Я знаю, что это всё ново и непонятно для тебя. Ваши люди, кажется, исповедуют разные традиции и не имеют истинных пар, но…

– У нас есть что-то подобное, – прошептала она. – Мы называем их родственные души.

– Родственные души, – Нихил пробовал слова на вкус.

– Да. У нас говорят, что это – половинки людей. Те, кто делает их цельными.

– Как ты сделала меня, – костяшками пальцев Нихил нежно приласкал её щеку.

– Я? – спросила она, глядя на него неуверенно.

Нихил нахмурился из-за сомнений, что увидел в её глазах.

– Да! Что заставляет тебя в этом сомневаться? Я уже чувствую тебя здесь, – он стукнул кулаком по груди. – Ты – часть меня. Самая драгоценная часть.

– Тогда почему... – она прикусила нижнюю губу и отвела взгляд.

– Тогда почему, что? – Нихил обхватил её подбородок, приподняв его вверх, затем дождался, пока Мак взглянет на него. – Маккензи... скажи мне.

– Почему ты не желаешь моих прикосновений и поцелуев? Это что-то, что кализианцы не делают?

– Нет! Я имею в виду, да! Да, мы прикасаемся и целуемся.

– Но ты не хочешь со мной.

– Конечно, хочу.

– Тогда почему ты остановил меня от прикосновения к тебе? Почему тебе не понравилось, когда я тебя поцеловала?

– Мне понравилось! – мгновенно возразил он. Он не мог в это поверить. Это и вызывало все её сомнения и смятение? Что он пытался сдерживать себя, чтобы не давить на неё? Хорошо, если это так, он собирается показать, как сильно он желает её! Погрузив пальцы в её пышные темные волосы, мужчина притянул её губы к своим.

Мак была потрясена, когда пальцы Нихила внезапно погрузились в её волосы и потянули её вперед, захватывая её губы в жёстком поцелуе. Девушка не ожидала этого, и прежде чем она смогла ответить, мужчина отстранился.

– Ты думаешь, что я не хочу? – прорычал он, отрываясь от её губ. – Что я не приветствую твои прикосновения, твои губы где-нибудь на мне?

Прежде чем Маккензи успела ответить, Нихил снова захватил её губы в более длинном, более крепком поцелуе, от которого сердце девушки заколотилось, а руки – зарылись у него в волосах.

– Ты моя истинная пара, – сказал он, снова разорвав поцелуй, глядя вниз на неё, – и теперь, когда я нашел тебя, я никогда не смогу жить без тебя.

– Нихил! – теперь пришла очередь Мак рычать, она потянула его за косы. – Перестань дразнить и поцелуй меня!

Глаза Нихила слегка расширились от её заявления, и мужчина повиновался, накрыв её рот, лаская губы своим языком, требуя впустить его, и Мак подчинилась.

Она вскрикнула от радости, когда её язык прикоснулся к Нихилу, и она отведала его в первый раз. Он был как первый яркий намёк на зиму, холодным утром в горах. Свежий, чистый и приветливый, по крайней мере, для неё.

Руки Нихила сдвинулись: одна обхватила затылок девушки, наклоняя его так, чтобы мужчина мог атаковать рот девушки под другим углом. Это было изумительное ощущение. Маккензи позволила себе раствориться в поцелуе, её язык играл с его, возвращая ласки. Она и раньше целовала мужчин, целовалась с ними, но никогда это не было настолько хорошо. Нихил был силён и мягок, требовал и отступал, его язык сначала ласкал, а затем вступал в схватку с её собственным. В то же время другой рукой Нихил скользнул вниз по спине девушки, пока не достиг обнаженной кожи там, где кончалась его рубашка – на уровне её бедер. Мозолистые кончики его пальцев начали ласкать её кожу. Мак прервала поцелуй и, тяжело дыша, взглянула в светящиеся глаза Нихила.

– Чёрт, ты хорошо целуешься, – прошептала она.

– Как и ты, – проворчал Нихил, притягивая её губы назад к своим, и она не могла дождаться следующего раунда. Вместо этого Нихил замер и отстранился, окинув её пристальным взглядом, свечение в его глазах изменилось.

– Ты целовала мужчину в губы раньше.

– Конечно, – Мак попыталась сократить расстояние между их губами, но оно осталось прежним, и девушка в замешательстве взглянула на мужчину. – Нихил?

– Много мужчин? – спросил он.

– Пару. Я не вижу, что...

– Только работники удовольствий целуют мужчин в губы, – коротко ответил он.

– Работники удовольствий? – Мак отдернула свой рот от его. Она знала, кем были работники удовольствий. Залудианцы намеревались продать её в дом удовольствий. Тот, с красными нашивками, подробно рассказал девушке о том, как благодаря её многочисленным «отверстиям», множество видов самцов могли бы найти своё облегчение с ней. Он собирался выручить головокружительную сумму от её продажи. – Работник удовольствий? Ты думаешь, что я работник удовольствий, потому что поцеловала нескольких парней?! – девушка спрыгнула с его коленей. – Как ты смеешь!

– Женщина целует в губы только своего Дашо.

– Что?

– Женщина...

– Я услышала тебя. Ты говоришь мне, что ты никогда раньше не целовал женщин? Никогда не занимался сексом ни с одной из них?

– Я целовал женщин раньше, – Нихил дернулся при мысли, что она считает его неопытным. – Было несколько женщин, которые искали моей дружбы, и мой рот доставлял им огромное удовольствие, но я никогда не целовал их в губы, и они никогда не целовали меня!

– Дружба – это секс? – хмурясь, спросила она.

– Я не знаю этого слова, – сказал ей Нихил.

– Секс. Ты помещаешь это, – она указала на видимые очертания члена в его штанах, – внутри женщины.

– Да, это – дружба.

– Итак, у тебя был секс с работниками удовольствий! – обвинила она.

– Никогда, я никогда не искал работника удовольствий! Я предлагал свою дружбу достойным и честным женщинам! Которых я уважал! Мы обменивались дружбой, но мы не целовались в губы!

Мак побледнела от его слов.

– Достойные и честные... Таким образом, вы и ваши женщины можете трахать всех, кого хотите, делать всё, что хотите своими ртами, и до тех пор, пока вы не поцелуете друг друга в губы, вас считают достойными и честными.

– Да. Встреча губ является наиболее интимным актом и хранится лишь для Эша. Это всем известно.

Мак попятилась. Нихил решил, что она какая-то шлюха, потаскушка, работница удовольствий, потому что умеет целоваться. Потому что она целовала других мужчин в губы.

– Маккензи... – Нихил нахмурился от её реакции на его слова. – На Земле не так?

– Нет. Поцелуи – это не самый интимный акт.

– Тогда что?

– Это не имеет значения. Этого не произойдет, – она заставила себя решительно посмотреть на Нихила, медленно поднимающегося с дивана. – Ты должен отвести меня к Луолу.

– В первую очередь мы закончим обсуждать это.

– Нет, мы не будем это обсуждать. Мне не хорошо, и я хочу увидеть Луола.

Мак не лгала: пища, которую она съела, не желала оставаться у неё в желудке. Развернувшись на пятках, девушка направилась к двери.