– Не особенно, – сказала Марина. – А это зачем?

Дверь распахнулась, и вошел молодой широкоплечий китаец, спустился по широким каменным ступенькам, остановился у топчана. На Марину он смотрел так, словно не видел вообще, и в этом было столько равнодушного презрения, что ее передернуло от ненависти. Вытянувшись перед Гуань почти по-военному, он кратко что-то доложил – определенно доложил, как младший по званию старшему, не нужно знать китайского, чтобы это понять. Выслушав его, китаянка удовлетворенно хмыкнула, сделала знак, и ее сообщник отошел к изголовью топчана.

– Ну вот, события сдвинулись с мертвой точки, – сказала Гуань. – Бородин взял билет на ночной поезд, едет с двумя охранниками. Судя по всему, контейнер при нем... Лежи спокойно. И смотри очень внимательно.

Она осторожно вытянула свой странный жезл, не причинив Марине боли, поднесла поближе к ее лицу и сделала движение, словно нажимала потайную кнопку.

Марина невольно отшатнулась. По всей поверхности жезла из тех самых крохотных дырочек выскочили десятки коротких стальных игл, жезл ощетинился ими, превратившись в нечто жуткое.

– Мы, китайцы, мастера на всякие игрушки, – сказала Гуань. – Ну-ка, ножки пошире, вставим на место...

Марина инстинктивно рванулась, но стоявший над головой китаец мертвой хваткой зажал ее горло так, что сознание на миг помутилось, перед глазами потемнело. Чуть опамятовавшись, она обнаружила, что конец жезла с потайной кнопкой вновь виднеется меж ее раздвинутых ног. И затаила дыхание, боясь пошевелиться. Вот это, признаться, был настоящий страх...

– Представляешь, во что у тебя все превратится внутри, если я нажму кнопочку? – с улыбкой спросила Гуань. – Ни один доктор не вылечит. Это убедительно? Убедительно, я тебя спрашиваю?

– Убедительно, – сказала Марина. – Но я ведь тогда не смогу ничего для вас сделать...

– А ты хочешь для нас что-то сделать?

– Не хочу. Но, боюсь, придется...

– Умница, – сказала Гуань. – На глазах превращаешься в образец благонравия и послушания.

– Вынь из меня эту штуку.

– А волшебное слово?

– Пожалуйста!

– Подождешь... Сначала побеседуем по душам. Нужно кое-что прояснить окончательно. Контейнер у Бородина?

– Да.

– И вы собираетесь скопировать дискеты в столице?

– Именно.

– Ты знаешь тех, кто этим должен заниматься?

– Всех без исключения.

– Ну, а какого черта ты за ним следила? Все же контролируешь?

– Конечно.

– Что вы затеяли? Чересчур уж большой размах для обычного переворота...

– Я не знаю.

Гуань грозно нахмурилась, сделала движение рукой, словно хотела коснуться торца жезла, где была кнопка.

– Да пойми ты, я и в самом деле не знаю! – отчаянно вскрикнула Марина. – Меня в такие детали не посвящают, я на десятых ролях!

– А как ты вообще во все это впуталась?

Марина постаралась, чтобы ее голос звучал саркастически:

– По-твоему, меня спрашивали? Когда твой дядя, который и устроил в разведку, делает предложение, трудненько отказаться. В особенности если разговор происходит у вас дома, где присутствуют отец, другой дядя, когда тебя уверяют, что в этом проекте участвует масса добрых знакомых вашего круга... Это все затеяли свои, ясно тебе? Люди моего круга. Истеблишмент, элита. Своим в подобных просьбах не отказывают...

– Ну что же, – задумчиво сказала Гуань. – Это очень похоже на правду. Чисто семейное дело? Собрался истеблишмент, решил устроить какую-то крупномасштабную пакость, и ты подчинилась зову классовой солидарности... Что тебе обещали?

– Много хорошего, знаешь ли.

– Не сомневаюсь. Ладно, это и в самом деле выглядит правдиво... Теперь слушай внимательно! Если все будет гладко, ты останешься в живых. Нам нет смысла тебя убивать, гораздо полезнее будет перевербовать, пригодишься и в будущем. Только хорошенько заруби себе на носу: если попытаешься выкинуть что-нибудь, прикончу к чертовой матери... Поняла?

– Ну, еще бы!

– Сегодня мы сядем в поезд. Твоя задача – проникнуть к Бородину и завладеть контейнером. Он вряд ли всполошится, увидев тебя. Человек опытный, понимает, что в таких делах все друг друга контролируют и перепроверяют. Время еще есть, мы придумаем нечто убедительное, на что он обязательно клюнет... Ну, а потом...

– Подожди, – сказала Марина. – Завладеть контейнером... Как это?

– Не строй из себя дурочку! Забрать.

– Но у него охрана, ты сама говорила...

– Мы тебя снабдим кое-чем, что поможет справиться с этой проблемой...

– Но мне не приходилось...

– Убивать? – усмехнулась Гуань. – Не сомневаюсь. И убивать не приходилось, и пачкаться в грязи тоже, ты всегда была чистюлей! Для грязных дел существовали слуги... Ну, что поделать, дорогая! Сама виновата, что во все это впуталась. Если ты оплошаешь и не сможешь с ними разделаться, они же тебя и пристукнут. А если, заполучив контейнер, попытаешься выкинуть какой-нибудь фокус, тебя пристукнем мы. Небогатый выбор, да? Ну, конечно, есть еще и третья вероятность: работать на нас добросовестно и старательно. Тогда все будет в порядке. Так что... Ничего не поделаешь. Придется тебе из кожи вон вывернуться ради сохранения своей драгоценной жизни. После этого нам с тобой будет гораздо проще работать. Как только мы возьмем контейнер для копирования, ты окажешься на надежном крючке... На всю жизнь. Надеюсь, ты это понимаешь?

– Не дура, – сказала Марина сердито.

Она чувствовала себя почти прекрасно. Как же иначе, если эти азиатские головорезы собирались, сами того не зная, облегчить ей задачу? Помочь в том, чем она и сама собиралась заняться – любой ценой проникнуть в поезд и взять контейнер. Остается лишь прикинуть, как отбиться от них потом. Ну, это уже детали, главное, ее, похоже, искренне считают безобидной холеной паршивкой... Все было бы великолепно, если бы не эта чертова штука, заполнявшая все влагалище и из-за своей жуткой начинки казавшаяся нестерпимо горячей… Чрезвычайно поганое ощущение, врагу не пожелаешь...

– Ну что, договорились?

– Договорились, – сказала Марина. – Но я тебя умоляю, вынь из меня эту штуку, еще сработает сама по себе...

– Все, что мы делаем – делаем надежно! – отрезала Гуань. – У нас за спиной – тысячи лет цивилизации, в отличие от вас, белых дикарей... Лежи спокойно.

Она аккуратно вынула жезл, положила его на пол и резко что-то скомандовала. Китаец с непроницаемым выражением лица прошел к выходу, прямо-таки промаршировал, бесшумно притворил за собой дверь. Марина так и не успела рассмотреть, что там за ней.

– Ну вот, с делами пока все, – сказала Гуань, безмятежно потягиваясь, обнаженная по пояс, похожая на красивую статуэтку.

Стянула джинсы, черные трусики и танцующей походкой подошла к топчану, несколькими небрежными движениями освободила Марину от остатков разодранного платья. Прилегла рядом, закинула руки за голову, глядя в потолок, протянула задумчиво:

– Только не вздумай рассчитывать на романтические чувства. Ничем подобным я не страдаю. Просто давненько хотелось, чтобы все мои желания послушно исполнила такая вот белая холеная сучка... Ну, чего ждешь?

Марина приподнялась, наклонилась над ней и потянулась поцеловать в губы, но Гуань, фыркнув, запустила пальцы ей в волосы и потянула голову вниз, прижав лицо Марины к своему плоскому животу, с той же хозяйской грубостью надавила на затылок. Ну ладно, подумала Марина, старательно водя языком вокруг пупка, без романтики, так без романтики – именно эту формулу я тебе потом припомню при первом удобном случае, и вряд ли она тебе понравится...