И снова ее мысли побежали по кругу. И опять Френ чувствовала неуверенность и тревогу.

Что ей делать?

Гордость диктует ей отступить, а чувства подсказывают, что она не вынесет потери этого мужчины.

А вдруг он все еще любит Мелинду и та тоже надеется, что чувства Блейза не угасли, хотя сегодня он отверг ее? А его заявление, что он нашел другую невесту, – только способ преподать ей урок, сделать покладистой? А сбив с нее спесь, он скажет: кто старое помянет, тому глаз вон – и примет ее обратно.

И она, Френ, ничего не сможет поделать, потому что ее роль будет сыграна и заменять Мелинду не будет нужды.

Она взглянула на часы. Уже половина двенадцатого. Возможно, он не вернется. Память услужливо напомнила, как Мелинда молила его поговорить с ней наедине. Это могло означать только одно: она намеревалась использовать свою сексуальную привлекательность.

Уже засыпая, Френ жалела о том, что не согласилась на предложение Блейза, когда они вместе были в джакузи. Как и три года назад, она снова теряет этого мужчину, которого мечтала видеть своим мужем, нарожать ему детей, прожить с ним всю жизнь.

Уснула Френ, испытывая чувство отчаяния и отирая слезы с мокрых щек…

Проснулась она от чьего-то прикосновения. С трудом открыв глаза, она увидела Блейза, сидевшего на диване и пристально смотревшего на нее. Выражение лица у него было злое.

– Почему ты не в постели?

Приподнявшись, она отбросила спутанные пепельно-русые волосы с пылающих щек.

– Я не могла успокоиться… продолжала думать…

– … что Варли попадет в тюрьму? Могу тебя успокоить. В данный момент он в аэропорту ждет самолета на Рио-де-Жанейро.

Френ зачем-то спросила:

– Один?

– Нет. Они уладили свои разногласия, и Мелинда поехала с ним.

Какое счастье! Мелинда и Керк уехали, а Блейз остался с нею! Закрыв глаза, она безмолвно вознесла благодарственную молитву.

– Этот факт, кажется, тебе неприятен, – хладнокровно заметил он.

– Я удивлена, – призналась она. – Я была уверена, что она вернется к тебе.

– Так вот что у тебя в голове.

Она вызывающе посмотрела на него.

– Ты что же, совсем забыла о нашей завтрашней свадьбе? Можно сказать, сегодняшней.

– Нет, конечно… Но Мелинда хотела поговорить с тобой наедине, и я… я подумала, что она изменит твое решение.

– Подумала? Или надеялась!

Она только покачала головой.

– Ладно, – кивнул он. – Уже половина третьего. Предлагаю отправиться спать.

Еще так много он не сказал ей, так много вопросов осталось без ответа. Но сейчас все, чего она хотела, – это положить голову на плечо Блейза.

Она с трудом встала на ноги и пошатнулась.

Склонившись, Блейз поднял ее и донес до спальни. Здесь он повернулся и собрался уходить.

– Блейз… – Она выдохнула его имя почти про себя, но он остановился и взглянул на нее. – Не уходи. Пожалуйста, не уходи.

– Я решил, ты хочешь отдохнуть.

– Я передумала.

– Нуждаешься в утешении? – иронично спросил Блейз. Он снял с нее халат, а затем, ухватив за подол ночную сорочку, снял и ее, отбросил в сторону. После этого откинул пуховое одеяло, приказал: – Забирайся, – и, быстро сняв с себя одежду, лег рядом.

Френ затаила дыхание. Обаятельный мужчина, соблазнявший ее в джакузи, исчез, в кровати лежал незнакомец, злой и суровый.

– Что? – вкрадчиво поинтересовался он.

– Ничего, просто устала, – прошептала Френ.

– Тогда не будем тратить время на прелюдию.

Нежный, внимательный любовник, Блейз на этот раз не сделал даже попытки возбудить ее. Когда сто шестьдесят с лишним фунтов тяжелых мышц оказались на ней, Френ напряглась и дала слабый отпор. Понимая и злясь, что от ее сопротивления он получает наслаждение.

Схватив ее запястья, Блейз прижал их к подушке и, навалившись всей своей массой, пригвоздил извивающееся под ним тело девушки к постели. Она вздрогнула и закусила губы, чтобы удержать стон.

Но он уловил уже вдох страсти и начал двигаться медленнее, прислушиваясь к ней и желая вместе достичь наивысшей точки наслаждения…

Когда он освободил ее, Френ лежала, страдая и стараясь изо всех сил сдержать слезы.

Она хотела его близости, мечтала уснуть в его объятиях. А он… ублажил себя, не подарив ей ни нежности, ни ласки и причинив только боль. И унизил, вымещая на ней злость, что позволил Мелинде уйти.

– Я сделал тебе больно?

Френ дернулась, но промолчала.

– Сделал больно? Франческа… ответь мне, – начал он трясти ее.

– Нет.

– Но ты плачешь.

– Я не плачу, – проворчала она.

Это была очевидная неправда, и, явно обеспокоенный, он настаивал:

– Я грубо обошелся с тобой. Я, должно быть, сошел с ума. Обещаю, подобное больше не повторится.

– Все не то…

– Не то? – переспросил он, и голос его заледенел. Вдруг его осенило. – Я дурак. Не понял сразу, что… – Он осекся.

– Что? – не удержалась она от любопытства.

– … что я не очень подходящая замена Варли.

Она схватила его за руку.

– Что ты говоришь? Все не то ты говоришь.

Откинув ее руку, он встал.

– Пожалуйста, Блейз, выслушай меня…

Не обращая внимания на ее мольбы, он собрал свои вещи и закрыл за собой дверь тихо, но решительно.

Френ откинулась на подушки и, не в силах больше бороться с усталостью, заплаканная, уснула.

Какой-то звук разбудил Френ. Открыв глаза, она увидела, что яркие солнечные лучи заливают светом всю спальню.

Несколько секунд Френ не могла вспомнить, где она и что делает здесь. И тут все разом вернулось к ней. Сегодня ее свадьба! Если, конечно, Блейз не передумал.

Раздался резкий стук в дверь, и она тут же открылась. Вошел Блейз.

– Извини, что разбудил. – Его голос был сдержанно-вежливым. – Сейчас половина десятого. Завтрак принесут через пятнадцать минут.

– Я буду готова. – Она невольно подражала его тону.

– Хорошо, – коротко согласился он и вышел.

Подождав, пока Блейз покинет номер, она вылезла из кровати и поспешила в ванную. Френ быстро приняла душ, затем, надев желтовато-коричневый жакет и юбку, вышла в гостиную.

Столик на колесиках с завтраком только что привезли, и Блейз наполнял бокал свежим апельсиновым соком. Френ села в кресло рядом со столиком, Блейз уселся напротив и, снимая серебряные крышки, стал предлагать блюда. Потом внимательно взглянул на нее и решительно сказал:

– Ты почувствуешь себя намного лучше, если что-нибудь съешь. – Положив ей хрустящий бекон и омлет, он добавил: – Не хочу, что бы ты потеряла сознание у алтаря.

Проглотив воздушный омлет, она хрипло спросила:

– Значит, ты не передумал? Я имею в виду свадьбу.

– Нет. А ты? – Он пристально разглядывал своими серыми глазами ее бледное лицо. – После прошлой ночи я не буду тебя упрекать, если это так.

– Нет, – твердо сказала она. – Я не передумала.

– Но Варли больше не грозит скамья подсудимых.

– А ты действительно угрожал?

– Ты как думаешь?

– Я очень сомневаюсь в этом. – Френ намазала тонким слоем масла тост.

– И по-прежнему согласна выйти за меня замуж?

Проигнорировав вопрос, она спросила:

– Значит, ты больше не угрожал им? Почему?

– Потому что питаю отвращение к огласке. Это история наверняка попала бы в газеты. Мне этого не надо. Я хотел лишь вернуть ожерелье. Считай, что я позволил себе быть великодушным.

– Когда я покидала отель, что-то не было похоже это на великодушие, – с чувством сказала она.

– Я был еще очень зол и хотел заставить их обоих немного попотеть. Для этого имело смысл надавить, чтобы получить ожерелье.

– И они уехали в аэропорт после того, как вернули его?

Вместо ответа он достал из кармана тонкий коричневый бумажный конверт, открыл его и положил содержимое на ладонь.

Френ глубоко вздохнула, захваченная видом кроваво-красных огоньков, вспыхивающих в ожерелье.