С идеей жертвы тесно связана идея жертвенника. Это наше главное литургическое понятие. Очень важно, что хотя жертвоприношения существовали ещё до Потопа, слово «жертвенник» [мизбеах] впервые употребляется в Библии по выходе Ноя из Ковчега (Быт. VIII, 20). Т. о. жертвенник в своём литургическом значении (а не просто куча камней, как у Каина и Авеля) связывается с заключением Общего Завета со всем человечеством (восстановителем которого является Христос, архиерей по типу Мелхиседекову, совершенный Агнец).

Впервые мы встречаем упоминание об Агнце в Быт. XV, 9, когда Бог заключает Ветхий Завет с Авраамом. Здесь трёхлетний овн упомянут в числе других жертвенных животных и птиц. Заменительная роль Агнца впервые проявляется, когда Авраам приносит его в жертву вместо сына Исаака. Наконец, во время Исхода из Египта Агнец прямо выступает как образ искупления и очищения. И сама пасхальная трапеза — яркий образ единения народа с её учредителем, Богом. На это указывают даже условия приготовления Агнца: без раздробления на части (ибо он — символ единства и целостности!). Все вкусившие его вступают в общение с Господом. Пресный хлеб, с которым вкушают Агнца — символ очищения (удаление порочной закваски египетского рабства). Именно с момента Исхода из Египта Агнец и все последующие жертвы становятся прообразами той высшей Жертвы, которую принесёт Сын Божий для восстановления разорванного единства людей с Богом.

А как выглядел жертвенник в эпоху Моисея? Это был квадратный полый ящик из дерева ситтим, обитый медью и с четырьмя медными рогами по углам. К этим рогам привязывался жертвенный агнец. В первохристианском гимне, который мы будем проходить, рог жертвенника означает Христа:!"

!"Благословен Господь Бог Израилев,! что посетил народ Свой! и сотворил избавление ему,! и!воздвиг рог спасения нам! в дому Давида, отрока!своего…"

Приносящий! жертву за грех, клал свою руку на голову привязанного к рогу агнца, и этот жест означал переход его грехов на невинную жертву. Далее священники закалывали агнца и кровью его кропили бока и рога жертвенника. Часть жертвенного животного сжигали, а другие части отдавались священнику и жертвователю для устроения жертвенного пира. Пир означал, что возмездие за грех совершилось и попранная грехом правда Божия восстановлена.

Ниже мы увидим, что Евхаристия по своему глубинному смыслу есть именно такой жертвенный пир народа Божьего. И именно в этом контексте надо понимать слова Иоанна Предтечи, который, увидев идущего к нему Христа, воскликнул:!"Вот Агнец Божий, который!берет на Себя грех мира" (Ин. I, 29).

Кроме жертвы за грех (т. е. жертвы умилостивительной) у евреев существовали и жертвы благодарственные (например за хороший урожай), и для них преимущественно употреблялись растительные компоненты: Ладан, хлеб и вино.

Ладан — это благовонная смола тернистого кустарника Custus Creticus (возможно того самого, из которого был изготовлен терновый венец). Вспомним, что именно ладан принесли волхвы в дар Младенцу Христу, предвещая Его мученическую кончину. Клубы ароматного дыма, возносящиеся к небу указывали на запредельность божества и, вместе с тем, обозначали его духовное присутствие. Язычники воскуряли ладан перед своими богами, а христиане употребляли его при погребении своих мучеников.

Хлеб и вино — очень ёмкие символы, которые даже реально и вещественно аккумулируют в себе все плоды человеческих усилий: труд пахарей, сеятелей, жнецов, мукомолов, пекарей, виноградарей и виноделов. Очень важно, что с развитием цивилизации круг этих участников всё более расширяется, потому что подразумевает и тех, кто вложил свой труд в развитие современного производства, т. е. инженеров, сталеваров, строителей домов для этих людей, строителей амбаров, работников торговли и транспорта и всех, всех, всех.

Хлеб и вино — не только плод общечеловеческой солидарности. Это основа жизни (сейчас мы это понимаем лучше!), это сама жизнь, со всеми её радостями и страданиями. Вот что приносится в жертву Богу от лица людей.

Добавим, что согласно книги Левит II, 2, употреблялись красное вино и пресный (а не квасной) хлеб. Отсюда армянские опресноки и католические гостии. А православный квасной хлеб появился позже, как сознательная антитеза иудейству.

Итак, современная Евхаристия соединяет в себе и жертвенное и хвалебно-благодарственное значение, которые в Ветхом Завете были разделены. В Ветхом Завете было вообще очень много обрядовых частностей и сложностей. Например, жертвы различались не только по назначению, но и по разрядам лиц, по степени их греховности, по видам жертвенных животных, к которым предъявлялись совершенно особые требования: они должны были быть беспорочны (т. е. без телесных недостатков), определённого возраста, первенцы и т. д. Все эти сложности и частности регулировались обрядовым законом.

? 3. ЗАКОН.?

Мы обязаны очень хорошо понимать, что такое Закон, потому что непонимание этого ведёт к ошибочным и даже нелепым трактовкам Библейских текстов. Например, некоторые протестанты вырывают из контекста слова ап. Павла:!"Ибо мы признаем, что человек оп!равдывается верою, независимо от дел закона" (Рим. III, 28) и трактуют это в том смысле, что дела вообще ничего не значат, делать для своего спасения ничего не надо, а надо только веровать. Так же трактуют слова ап. Павла из Эфес. II, 8–9:!"Ибо благода!тию вы спасены через веру, и сие не от вас, Божий дар: не от дел,!чтобы никто не хвалился".

Между тем ап. Павел во всех подобных случаях под!" делами за!кона" разумел обрядовый по происхождению Закон Моисеев, разумеется, потерявший своё значение после искупительного подвига Христа.

Но что такое Закон Моисеев? Это отнюдь не 10 заповедей, как иногда думают. Закон Моисеев был результатом препарирования Торы (т. н. Пятикнижия Моисеева), откуда иудейские книжники извлекли 643(!) заповеди: 365 запретов и 278 повелений. Обратим внимание на то, что это цифровые константы: 365 — число дней в году; 278 число костей и суставов человеческого тела. Как неизменны эти величины, так неизменны и заповеди Моисея.

Для иудея обряд не имел символического значения (как в христианстве). Он не иллюстрировал никаких догматов, ничего не изображал. Он просто предписывал. Это было требование Бога, которое предпологало от человека только один ответ — безусловное послушание. Это очень важно! У евреев не было понятия моральной добродетели (не было даже такого слова! потому что это понятие греческое по происхождению). У них было понимание необходимости безусловного послушания Богу в форме исполнения обрядового закона. Идеал иудея — не добродетельный человек, а человек денно и нощно изучающий Закон (Тору) и любой свой поступок оправдывающий Законом.

Следовательно, иудейская этика была не моральной, а правовой (как если бы у нас вместо морали был только законодательный кодекс). Заслуги человека перед Богом определялись законопослушным поведением. Отсюда подсчеты заслуг и фарисейски-горделивое превозношение ими, что так раздражало Иисуса.

Однако, что противопоставил этому Иисус? Проповедь морального идеала, которым мы должны руководствоваться в своих поступках? Так часто и думают, но это не так. У Иисуса нет ни индивидуальной, ни социальной этики. У него — тоже самое послушание воле Божией. И даже ещё большее послушание (!"Я пришел не нарушить! Закон, но исполнить"). Все антитезы Нагорной проповеди (!"Вы слы!шали, что сказано древним "не прелюбодействуй". А Я говорю вам,!что всякий кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодей!ствовал с нею в сердце своем." и т. д.), все Его высказывания требуют "всецелой отдачи себя воле Божией. Но — без оглядки на Закон! Из одной только любви!

В этом было то неслыханно новое, что смущало фарисеев всех времён и нас сейчас смущает. Ничто не должно стоять между человеком и Богом. Даже самые священные вещи (Закон и обряд!), заняв место Бога, превращаются в идолов. Только любовь (и притом предельная, жертвенная) — угодна и ведёт к Богу, ибо есть свойство божественное.