Король был уже в нескольких ярдах от Тюдора, который не на шутку испугался. Но в этот миг оруженосцы короля пронзительно закричали, предупреждая его об опасности, и мы сразу же увидели, как кавалерия Стэнли бросилась наперерез и окружила его. Я услышал, как король закричал: «Изменник! Предатель!» Он попытался вырваться от них, он, наверное, еще надеялся добраться до Тюдора, ведь ему надо было преодолеть всего несколько ярдов! Один человек сражался в толпе врагов! Но они окружили его, как гончие псы окружают добычу, и сбросили его на землю.

Больше мы короля не видели. Наверное, они топтали его тело, когда оно лежало на земле. Ведь он настиг своего противника, и они расправились с ним за это с особой жестокостью. В войсках не было священников, и король отправился на встречу с Богом без причастия. Но я уверяю вас, что как бы ни грешил этот человек, он искупил все своей необыкновенной храбростью.

Дикон замолчал, и на сеновале стало совсем тихо. Потом юноша неуверенно добавил:

– Я чувствовал себя так, словно сражался и погиб вместе с ним.

– О, Дикон!

– Я не верил своим глазам. Слезы мешали мне смотреть. Казалось, что этот кошмар никогда не кончится, но через пару часов сражение завершилось. – И он добавил совсем другим тоном, словно одна история была досказана до конца и начиналась совсем другая:

– Когда я оглянулся вокруг, оказалось, что этот трус Джервез исчез!

– И деньги исчезли вместе с ним? – уточнила Танзи, которая была гораздо опытнее Дикона во всем, что касалось людей и денег.

Дикон кивнул головой и покраснел.

– Таким образом, я просто нищий, – произнес он грустно, вставая и глядя на пустую тарелку, в которой Танзи приносила ему еду.

Танзи взяла ее в руки.

– Не все вокруг такие, как Джервез или Стэнли, – зло сказала она. И вдруг увидела, что выражение лица Дикона меняется так же быстро, как и у его отца. Юноша уже смотрел на нее с улыбкой.

– Нет, вы созданы по образу и подобию какого-то доброго ангела. Первой мыслью там, в Босворте, было вернуться к вам.

– Как вам это удалось?

– Я дождался, когда сражение совсем закончилось, и мне не оставалось ничего другого, как попытаться верхом добраться до Лестера – единственного места, куда я мог найти дорогу. До «Белого Кабана», который меня приютит. К вам. Но какое печальное зрелище я представлял! Вы уже знаете, как плохо я езжу верхом. Я боялся заблудиться. К тому времени Тюдора уже не было там, но кто-то из его войска вместе со мной оказался у Баубридж. Они вели с собой пленных, тех, с которыми еще не успели расправиться. Я спешился и побежал к монастырю, надеясь спрятаться там.

Вдруг я увидел, что они везут что-то странное. Это было обнаженное тело – тело короля, перекинутое поперек лошадиной спины. Оно было сплошь покрыто ранами, кровь стекала по лицу и волосам. Они обмотали его шею веревкой, как будто он был пленником, и заставили одного из королевских знаменосцев идти впереди с разорванным штандартом, на котором был изображен белый кабан. Они потешались над ним. Над ним, который сражался более храбро, чем обе армии, вместе взятые! И когда они подошли к узкому мосту…

– Не надо, Дикон, не продолжайте! – взмолилась Танзи, видя, как он страдает, и вспоминая торжественный отъезд короля из Лестера.

Но Дикон должен был закончить свой рассказ, даже если он никогда больше не рискнет никому повторить его.

– Недалеко от монастыря, за рекой, я оказался совсем близко к королю и мог бы дотронуться до него рукой. Они так везли тело, что на мосту израненная голова все время ударялась о перила…

– Голова помазанника! – прошептала Танзи, спрятав лицо в ладонях.

– Я не мог вынести этого и побежал к настоятелю. Я нашел его в монастырском саду, очень опечаленного всем, что случилось, и бросился перед ним в колени, умоляя забрать тело короля Ричарда и похоронить его. Увидев мое отчаяние, настоятель положил мне руку на голову и сказал: «Не беспокойся, сын мой. Я пошлю людей попросить об этом победителя, так называемого короля Генриха. Может быть, они смогут добиться разрешения».

– Да, они сумели. Этот Генрих Тюдор появился в городе в полдень и не привязанный к телеге, как предсказывали многие, а с английской короной на голове, – грустно вставила Танзи. – Том Худ, наш друг, сказал, что он постарался снискать расположение лестерцев, но наш учитель считает, что Генрих просто до сих пор не знает, как ужасно обошлись с телом короля Ричарда. Во всяком случае, Генрих решил, что тело Ричарда будет выставлено здесь для прощания, а потом его похоронят.

– Неужели им было мало просто убить его, а потребовалось еще и надругаться над мертвым?! – воскликнул Дикон, сжав кулаки.

– Мистер Джордан, школьный учитель, сказал, что они привезли тело только для того, чтобы никто не смог пустить слух о том, что ему удалось спастись и посадить на трон какого-нибудь подставного Ричарда.

– Именно об этом и предупреждал меня сам король.

Танзи слишком поздно осознала, какая опасность угрожает королевскому внебрачному сыну, и замолчала. Однако его мысли вновь вернулись к тому, что происходило на Баубридж.

– Как собирается Генрих выставлять тело короля, израненное и окровавленное? Как он осмелится?

– Монахи вымыли тело… Он лежит на катафалке, накрытом бархатным покрывалом. Только его лицо…

– Откуда вы знаете, разве вы его видели?

– Нет, нет! Я не могла! Я помню, как он был добр со мной. Но мы слышали, как рассказывали другие. Многие ходили туда сегодня утром. И мачеха моя тоже… пошла. Иначе… я не могла бы сидеть здесь и разговаривать с вами…

Она встала, собираясь уходить, потому что только теперь поняла, как долго они были вдвоем и как она была поглощена его рассказом.

– Вы действительно лучше себя чувствуете, Дикон?

– Рана на голове почти не болит. Добрый старый Джод сменил повязку. И, посмотрите, я уже могу держаться на ногах…

– Вы еще не можете ходить. К тому же, вы остались без лошади…

– Да, когда эти пьяные бандиты начали преследовать меня. Хотя… едва ли следует сожалеть об этой потере, – добавил он и попытался улыбнуться.

– Если не думать о том, что вам как-то нужно добраться до Лондона, – напомнила ему Танзи, торопливо спускаясь по лестнице с сеновала в сарай, ибо она вспомнила, что ее отцу может понадобиться помощь и мачеха вот-вот вернется домой.

Дикон сверху смотрел на ее милое взволнованное лицо. Он вынужден был смириться с тем, что Танзи гораздо практичнее, чем он: она прятала и кормила его и без ее отчаянного поступка у ворот «Белого Кабана» его уже наверняка не было бы в живых. Он был о себе очень невысокого мнения.

– Наверное, вам понадобилась вся храбрость, которой славятся Плантагенеты, чтобы обратиться за помощью в монастырь, ведь правда? Я уверена, что король Ричард был бы вами очень доволен, – улыбнувшись, сказала Танзи уже на лестнице.

В гостиной постоялого двора Роза Марш обменивалась с подругами впечатлениями от осмотра тела покойного короля.

– Там была такая давка, что порвали мое новое платье, – жаловалась она.

– Где его положили? – спросила Танзи, входя в гостиную со стопкой чистых простыней для отца.

– Возле зала гильдии, снаружи, – ответила ей миссис Гэмбл, жена сапожника. – Вокруг похоронных дрог народ, все толкаются, монахи читают молитвы, стоит стража нового короля, наверное, для того, чтобы никто не украл Ричарда. Мы ничего не видели толком, кроме катафалка.

Возвращаясь к действительности из своей задумчивости и печали, Танзи услышала громкий женский смех, от которого ей стало не по себе. Хотя многие вокруг искренне оплакивали Ричарда, для Розы и ее подруг прощание с ним – если это вообще можно было назвать прощанием – было всего лишь представлением.

– Его будут показывать завтра возле замка в Нью-арке и послезавтра неподалеку отсюда, возле церкви Святого Николая. Так что у вас есть возможность самой его увидеть, моя дорогая, – ласково сказала ей другая Розина подруга. – Но на вашем месте я бы поторопилась, потому что от тела вот-вот начнет дурно пахнуть, и монахи увезут его, чтобы похоронить.