— Дверь же была закрыта, — заметила я. Он лениво улыбнулся.

— А у меня есть ключ.

— Ты вторгся в мою личную жизнь.

— Интересно, за это дают тот же срок, что и за кражу рубашек?

Я слегка пихнула его.

— А что ты делал под моей дверью?

Сэм глубоко вздохнул.

— После того, как ушла Вэл, я решил, что мне стоит извиниться перед тобой. Подойдя к двери, я услышал, что ты произнесла мое имя, мне показалось, что ты зовешь меня. — Он опустил лицо в мои волосы и глубоко вдохнул.

Я вздрогнула.

— Извини за то, что произошло у Бренигаров. Из-за меня ты получил травму.

— Я сам виноват: не нужно было брать тебя с собой.

— Как я буду писать статью о твоей работе, если не буду ездить с тобой?

— Просто я очень рад, что с тобой все в порядке.

— Спасибо.

— Вот теперь, — хрипло сказал он, — я по-настоящему стал героем из маленького городка.

Он протянул руку и вытащил из-под моего бедра слепок. Я отобрала его.

— Скажи, Сэм, что ты об этом думаешь? Он почесал в затылке и засмеялся.

— Нет, мне интереснее, что думаешь ты. Я решила подразнить его:

— Для крайнего случая сгодится. Он ухватил мой подбородок.

— И много раз ты им пользовалась? Я нервно сглотнула.

— Вообще-то, мне было очень стыдно из-за того, при каких условиях он был создан, и я решила вернуть его тебе. Я не пользовалась им.

— Решила вернуть? И что, по-твоему, мне делать с ним?

Я пожала плечами.

— Надеюсь, ты сумеешь как-нибудь определить его судьбу. Отдашь кому-нибудь. Скажем, Вэл.

— Что ж, кажется, мне все-таки придется рассказать тебе, как она появилась в моей жизни. К тому же я ни за что не отдал бы его Вэл. Мне очень жаль, что она приехала сюда и наговорила тебе кучу гадостей.

Через несколько секунд я наконец осмелилась спросить:

— Вы с ней встречаетесь?

Он обреченно застонал.

— Вэл хотела, чтобы мы были вместе, а я — нет. Около года назад я взял Вэл на работу. Мне нужна была секретарша. Она хотела, чтобы мы встречались, но, на мой взгляд, работать и спать вместе не стоит.

Сэм замолчал, и я вопросительно посмотрела на него.

— И пару месяцев назад она уволилась, видно решив, что, если мы не будем вместе работать…

— Вы сможете вместе спать.

Он кивнул и снова запнулся. В воздухе снова повис вопрос.

— И, — продолжил он, — так оно и вышло. Вот только совместная работа получалась у нас гораздо лучше.

— Понятно, — прервала его я. Почему-то стало больно. Я села, а потом и вовсе спрыгнула с кровати. — Послушай, я не хочу вмешиваться в ваши дела.

— А ты и не вмешиваешься, — он сел и потянулся ко мне. Ситуация, в которой мы оказались, выглядела по-дурацки: голые, мы говорили о другой женщине. — Кензи, Вэл — замечательная девчонка, но она, как и все девушки, живущие в маленьком городке, требует соблюдения обязательств. Свадьба. Дети. Я решил, что будет лучше, если наш роман закончится, не начавшись. Не в моих силах дать ей то, чего она хочет.

Я уже начала искренне жалеть, что подняла эту тему. Но от грустных мыслей меня отвлек зуд в груди. Я расстегнула халат и увидела здоровые красные пятна.

Сэм присвистнул и подошел ко мне, чтобы рассмотреть их повнимательнее.

— Похоже на сыпь.

— Так оно и есть, — пробормотала я. — У меня аллергия.

— На что?

— На… тебя.

— Что?!

— Я вся покрылась пятнами после того, как мы… ну, ты понял.

Сэм перестал смеяться.

— У тебя выступила сыпь после того, как мы занимались любовью?

— Это происходит не только после секса. Пятна появляются каждый раз, когда я оказываюсь рядом с… сильным мужчиной. Чем больше тестостерона он излучает, тем сильнее реакция.

Он подпер лицо руками.

— Это что-то новенькое. — Сэм запнулся. — Подожди… А это никак не связано с твоей теорией о том, что аллергия якобы защищает тебя?

Я пожала плечами, а Сэм нервно засмеялся.

— Так, значит, ты думаешь, что я могу причинить тебе вред? Неужели ты действительно веришь в эту глупую теорию? Думаешь, что твоя аллергия — это своеобразная проверка моральной устойчивости?

Я решила не объяснять ему, что это скорее эмоциональная проверка. И нужна она для того, чтобы уберечь меня от мужчин, опасающихся брать на себя какие-либо обязательства.

— Послушай, — продолжил он. — Ты зря боишься меня… после того, что случилось в Нью-Йорке…

— Я не боюсь, — прервала его я. — С чего бы? И я, кстати, тебя не заставляла идти со мной в номер.

Сэм поднял руки.

— Я не это имел в виду. Просто хотел сказать, что мы взрослые люди, которые однажды решили заняться любовью. Твоя аллергия отнюдь не наказание за хорошо проведенное время.

Наверное, он решил, что я полная дура. Я скрестила руки на груди.

— Что ж, тогда можно сказать, что моя сыпь — это напоминание о том, что я приехала сюда, чтобы работать.

Он даже не шелохнулся.

— Не уходи от ответа, Кензи. Если ты не хочешь, чтобы между нами что-то еще произошло, так и скажи.

— Думаю, что, ввиду сложившихся обстоятельств, это будет самым разумным, — ответила я.

По выражению его лица я не смогла понять, о чем он думает. Но Сэм все же согласно кивнул. Я почувствовала, что в моем горле образовался противный ком, и попыталась успокоить себя тем, что это ради моего же блага.

Напряженную тишину нарушил телефонный звонок. Сэм снял трубку.

— Да?

Он посмотрел на меня. На его лице читалось облегчение.

— Да, мы уже видели его. Да… очень понравился… ну, не знаю… Подождите секунду. — Он передал мне телефон. — Это твоя начальница.

Я зажмурилась на секунду, а потом взяла у него трубку.

— Здравствуйте, Хелена.

— Все продано, Кензи! Мы продали все номера!

— Здорово!

— Я надеялась на это, Кензи. Это позволит нам получить фору на рынке.

— Замечательно.

— Теперь мы не можем позволить себе провала, особенно если он произойдет из-за проклятья. Как чувствует себя доктор Лонг?

Я посмотрела на Сэма. Он, заметно прихрамывая, собирал свои вещи. Синяк на его ноге выглядел отвратительно. Я поморщилась.

— С ним все в порядке.

Сэм начал массировать свою грудную клетку. Я содрогнулась: у него же больное сердце. А вдруг у него будет приступ? Из-за меня ему пришлось перенести страшную эмоциональную и физическую нагрузку.

Он закончил массаж и стал надевать джинсы. Я облегченно вздохнула. Все. Больше никакого секса.

Сэм сказал, что уходит к себе, и я безо всякого энтузиазма кивнула.

— Я знала, что вы лучше всех подойдете для этого задания.

Я посмотрела в окно. Сэм шел по поляне. Я заметила, что он вот-вот наступит на игрушку Энджел.

— Сэм, осторожно, — закричала я.

— Только не говорите, что он погиб! — закричала Хелена в трубку, когда я перезвонила ей через час.

— Нет, Хелена. К счастью, он жив и даже не ранен. Он отделался обычным синяком.

Меня все это время преследовала только одна мысль: к тому моменту, когда я буду собираться домой, он, похоже, весь будет покрыт кровоподтеками.

— Кензи, но вы должны были следить за ним!

— Я же не могу быть с ним постоянно.

— Он будет оперировать Энджел завтра?

— По крайней мере собирается.

— Ему еще не звонили представители желтой прессы?

Я посмотрела на его телефон. На автоответчике было записано семнадцать звонков.

— Не знаю.

— А не можете выяснить? Я вздохнула.

— Возможно. Мне пора.

— Вы не могли бы поднести Энджел к трубке, пожалуйста?

— Энджел?

— Да, я хотела бы с ней поговорить.

Я посмотрела на собачку. Она сидела на полу, запихнув в рот свою лапку.

— Это тебя, — сказала я, подняла Энджел, посадила на стол и поднесла трубку к ее маленькому ушку.

— Привет, Энджел, — промурлыкала Хелена. — Мама скучает по тебе, правда-правда. А ты скучаешь по маме?

— Скажи что-нибудь, — прошептала я, надеясь на то, что, когда Энджел дрессировали, ее научили это делать.