Когда корзина опустела на треть, Мэвис, обессилев, медленно выпустила воздух из вымазанного фруктовой кашей рта.
- Пожалуйста, пожалуйста, - умоляла она. - Больше не могу...
- Можешь, - заявил Енох и продолжил пихать ей в рот фрукты. Занимаясь этой довольно скучной рутиной, он оглянулся и увидел, что Исав возится с большой кастрюлей, стоящей на плите, добавляя различные специи в кипящую воду.
- Ты что делаешь? Я думал, ты подготовишь толстуху.
- Я этим и занимаюсь, - заверил его Исав. - Нужна правильная комбинация белого, кайенского и толченого красного перца.
- Для чего?
- Для сосисок. Ты же знаешь, как дедушка Эб любит сосиски.
***
Никогда в жизни Шери не кончала так долго и настолько мощно. Каждый последующий оргазм был равносилен физическому удару. Цивилизованная часть ее разума куда-то улетучилась, осталось лишь голое, потное, похотливое животное, корчащееся от наслаждения.
Она лежала на полу "Виннебаго", задрав и широко раздвинув ноги. Кэрол склонилась над ней, стоя на коленях, и, сконцентрировавшись, как гинеколог, осторожно вращала кулаком в растянутой полости ее вагинального канала. Одновременно язык Кэрол ласкал ее разбухший до размера оливки клитор.
Каждая волна ощущений вызывала лавину сладострастных спазмов. Усилиями Кэрол Шери превратилась уже в какой-то оргазмирующий механизм.
Ее лодыжки напряглись, пальцы ног загнулись к потолку, и ее лоно потряс очередной сладострастный разряд. За более чем пятнадцатилетнюю карьеру в порно ее трахали, обсасывали, протыкали, щупали, облизывали, насаживали на фаллоимитаторы, и долбили в задницу тысячи раз. Но при всем при этом она никогда, никогда так не кончала. На самом деле, она до сих пор понятия не имела, как далеко могли простираться границы оргазма.
Она ощущала своим распухшим клитором чувственный шепот Кэрол:
- Еще разок, еще разок, детка...
И это повторилось снова. Кэрол активизировала свою дьявольскую энергию, ее бархатная циркулярная пила работала на полных оборотах, а ее кулак продолжал вращаться во всех направлениях. Шери всегда было интересно, что такое "точка Джи" - пустой звук или реальность. Что ж...
Теперь она знала.
Ее спина выгнулась, грудь поднималась и опускалась. Соски были, как раскаленные заклепки. Ей казалось, будто с последним и самым лучшим оргазмом она что-то извергла из себя. Она сразу представила себя мужчиной с гигантских размеров членом, выбрасывающим в воздух струи спермы одну за другой.
Когда все кончилось, Кэрол осторожно убрала руку.
- Полагаю, тебе понравилось, хм? - кокетливо спросила она, остановившись у маленькой раковины. Она смыла с рук блестящую глазурь из геля и вагинальной смазки.
- О, Иисус, Мария, Иосиф...
- Только не говори, что это твой первый фистинг.
- Первый, - отозвалась Шери, тяжело дыша. Она лежала на полу, обмякшая, словно ее выходили дубинками. Она была совершенно изможденная, как выжатый лимон.
- Господи, вот это был кайф. Даже чтобы поднять голову и осмотреться, ей потребовались недюжие усилия.
Кэрол вытирала руки полотенцем. Джинсовая юбчонка была все еще на ней, но топик задрался, обнажив идеальные груди 36-го размера. Стоило Эштону и Бобу отчалить от берега на лодке, не прошло и пары минут, как Кэрол затащила Шери в "Виннебаго", сорвала с нее одежду, и принялась вылизывать ей "киску". Она даже забыла раздеться. Их страсть разгорелась в одно мгновение. Она уложила Шери на пол и принялась за работу.
Шери приподнялась на локтях, пот стекал по груди горячими, влажными бусинами. Мокрые пряди волос прилипли к лицу. Такие оргазмы требовали ответного действия.
- Позволь мне сейчас сделать это для тебя, - предложила она. - Возьми гель.
Но Кэрол ответила ей странным выражением лица, ее взгляд был полон смущения.
- Я хочу, чтобы ты мне сделала это, но...
- Но что?
Странное выражение не сходило у нее с лица.
- Господи Иисусе, ты же не знаешь...
Шери нахмурилась.
- Не знаю что?
Кэрол шагнула вперед.
- Про это, - ответила она и задрала узкую джинсовую юбку.
Оттуда прямо в лицо Шери смотрело то, чего она никак не ожидала увидеть у Кэрол между ног - гигантский необрезанный член.
Глава седьмая
Когда Бесс снова пришла в себя, кошмар не кончился. Напротив, он только начался. Ее мысли отмотались назад, и она вспомнила, что в эту адскую кухню вошел не один, а два монструозных "реднека". Тот, что помоложе, начал лапать ее, Бесс закричала на него, а потом...
Он вырубил ее с одного удара.
Когда ее глаза открылись и, наконец, сфокусировались, она огляделась вокруг. Старший и более крупный маньяк уложил Мэвис на стол и пихал ей в рот нечто, похожее на нарезанные фрукты. Очевидно, фруктов было много, потому что обычно впалый живот Мэвис сейчас выпирал, будто она была на шестом месяце.
- Эй, борода! - крикнула Бесс. - Оставь ее в покое!
Тип сердито посмотрел на нее, продолжая совать Мэвис в рот фрукты. В ответ на протест Бесс он шумно отхаркнул горлом и плюнул.
Сгусток флегмы размером с мяч для гольфа пролетел по воздуху и...
Шлеееп!
... угодил Бесс прямо в глаз.
- Глохни, свинья, - рявкнул тип. - Мне кажется, тебе есть о чем беспокоиться, в отличие от твоей тощей подружки. Например, о дырке в брюхе.
Висящая на крюке Бесс не понимала, о чем он говорит, но в тот самый момент, когда он произнес эти слова, она, наконец, вдруг почувствовала резкую, пронзительную боль в брюшной полости. Она опустила глаза на свой раздутый живот и тут же заметила шестидюймовый разрез и сочащуюся из него кровь.
- Но не волнуйся, толстушка, - добавил тип. - Мой братец Исав уж точно знает, как правильно делать дырку в брюхе. Не помрешь...
Бесс, разинув рот, уставилась на рану.
- Убивать тебя мы будем позже, - услышала она. - Медленно и с удовольствием.
Тут в поле зрения Бесс появился другой тип (видимо, его братец). Он подошел к столу, похлопал по раздутому животу Мэвис.
- Блин! - воскликнул он. - Эта дохлятина слопала уже почти пол корзины!
- А то! Так что мне сейчас с ней делать?
- Пусть посидит, переварит немного. Дойдет до кондиции.
- Вот, дерьмо. Похоже, я пропущу рестлинг.
- Не много потеряешь, - сказал тип помоложе. Теперь он стоял у ямы с огнем и шуровал в ней кочергой. - Иди, трахни ее. Можно ведь, а? Чего зря женской письке пропадать?
Старший глянул на содрогающееся бледное тело Мэвис.
- Не. Едрен батон, ты ж знаешь, я предпочитаю парней.
- Да какая разница, Енох. Ну засади ей в задницу, если тебе женские дырки не нравятся. Испачкай своего "петушка".
Енох снова глянул на Мэвис.
- Не. Я лучше дрочну, или овцу трахну. Едрен батон. Трахать эту дохлятину все равно, что трахать скелет.
- Ну, как хочешь, - отозвался Исав. - А я бы толстухе присунул. Только придется вывалять ее в муке, чтобы найти мокрое место! - Он почесал промежность и перевел взгляд на лежащую на столе Мэвис. - Думаю, пора... Енох, переверни ее...
Енох сделал, как ему сказали, а его уродливый братец взял деревянную ложку для сотэ. Он зафиксировал Мэвис голову, сунул ложку ей в рот и нажал. Мэвис обильно вырвало частично переваренными фруктами в один из коржей для пирога. Потом Исав подставил следующий, нажал, и получит новую порцию фруктовой рвоты. Он продолжал процесс, пока живот Мэвис не опустел, а все коржи не были наполнены.
Каждый он украсил кружками сырого бисквитного теста. Потом положил все коржи на противень и сунул в духовку.
- Здорово! - радостно воскликнул Исав. - Дедушка Эб меня похвалит! Я делаю его любимый десерт! Рвотный пирог!
- А что мне сейчас делать с этой тощей сукой? - спросил Енох. - Прикончить?
- Ага, можно. Больше от нее никакого проку. Никакого мяса, как и от той, которую ты притащил мне из бабской тюряги. - Но когда Исав вернулся к столу, он вдруг вздрогнул. - Ты же сказал, что не будешь ее трахать.
- Я ничего не делал, - заверил его Енох.
- А чего тогда у нее по ногам кровь течет?
Енох глянул, и действительно, по внутренней стороне девкиных бедер стекали тонкие струйки крови.
- Это не я.
Вдруг Исав громко хлопнул в ладоши, как будто щелкнул ремнем.
- Черт ПОБЕРИ! - воскликнул он. - Ну, разве не классно? У этой тощей сучки месячные!
Енох почесал бороду.
- Чего тут классного?
У Исава засветились глаза. Он подбежал к другому ведру и вытащил еще трепещущую озерную форель.
- Это же самое любимое лакомство дедушки Эба! Рыба-пашот! Держи ее, братец! И раздвинь ей ноги!
Енох развел в стороны тощие, как вички ноги девки, а Исав стал запихивать рыбу ей во влагалище. Раздался влажный хруст. Девка задергалась.
- Блин! - воскликнул Енох, заметив, что крови вдруг стало еще больше. - А дохлятина-то была "целкой"!
- Да ну?! - отозвался Исав. - А ты просто заткни ее - рыбой!
Да уж, так потерять девственность! Засунув еще трепещущую рыбу девке во влагалище, Исав крепко зажал половые губы одной рукой, а другой...
- Прекратите! - закричала Бесс. - Больные деревенские УРОДЫ!
... поднял большой тяжелый степлер.
- Прекратите! Прекратите! - не унималась Бесс.
Щелк! Щелк! Щелк!
Исав зашил скобками половые губы. Мэвис, одуревшая от шока, вздрагивала при каждом металлическом щелчке.
- Повесь ее обратно на крюк, - сказал Исав. - Пусть поболтается пару дней, а рыбка - пропитается писькиной кровью. Идеальный пашот получится, когда она сдохнет. Потом я подам его с лингвини и соусом Маринара.
Енох поднял Мэвис и подвесил за связанные запястья на крюк. - Вот так, стройняшка, - сказал он.
Бесс была вне себя от ярости.
- Да что за ХРЕНЬ вы творите, чокнутые деревенские психи! - закричала она со своего крюка.
- Мы просто снабжаем нашего доброго дедушку его любимой жрачкой, - объяснил Енох и посмотрел на нее. - Ничего личного.
Ничего личного! Они сорвали с нее одежду, подвесили на крюк и разрезали живот. Что может быть еще более личным?
Скоро Бесс это узнает.