судорожно сжались вокруг его члена. Очевидно, Мэтт почувствовал её реакцию,

потому что притянул её к себе и с силой вошел ещё раз, проникая как можно глубже

во влагалище. А затем Энди ощутила, как он заполняет лоно спермой, раскрывая до

предела, заявляя на неё свои права, полностью овладевая ею.

— О боже... — прошептала она, поглощенная слишком интенсивными ощущениями,

омывающими её тело. Комната погрузилась во тьму, пальцы онемели. Энди не в силах

больше была держаться за подлокотник дивана. И тогда всё поглотила чернота.

Глава 3

— Энди? Ты в порядке? Энди, поговори со мной.

Теплая рука погладила её по щеке. У своего уха Энди услышала низкий

встревоженный голос. Где она? Никто так не прикасался к ней, никто так не

разговаривал с ней уже много лет. Мечтала ли она о чем-либо подобном в своей

жизни, до того как Агентство целиком её поглотило?

Веки Энди затрепетали, и, распахнув их, она увидела, как на неё с беспокойством

смотрят пронзительно-голубые глаза. Внезапно все воспоминания вернулись к ней...

Стресс агента Альфы, то, что Центр потребовал, чтобы она пошла и сама облегчила

его состояние, встреча в его темной квартире и то, как он коснулся её, попробовал и

взял... Нелепо, но она почувствовала, что краснеет.

«Боже, она действительно, особенно в конце, выкрикивала его имя, умоляя его

трахнуть её...»

Она никогда настолько не теряла контроль над собой. Особенно во время секса. Но

было в этом мужчине что-то такое, то, как он потребовал её полного подчинения, делал, что хотел с её телом, отчего она почувствовала слабость. По-видимому,

достаточно сильную слабость, чтобы упасть в обморок.

— Как... как долго я была в отключке? — неуверенно спросила она, глядя на него.

Он пожал плечами:

— Всего минут пять. Я как раз кончал, когда ты рухнула в обморок подо мной.

Подумал, что убил тебя. — Беспокойство на его мрачном лице и нежное

прикосновение к её лбу опровергали его небрежный тон.

— Извини. — Энди попыталась сесть, и он помог ей, поддерживая большой ладонью

за талию. Энди посмотрела на него с любопытством. — Но ты убил немало людей.

Это твоя работа.

— Я уже говорил тебе, что больше нет, — нахмурился Мэтт. Внезапно он откуда-то

вытащил большой острый клинок с тонким серебряным лезвием.

И Энди как будто очнулась. Вся кровь отлила от её лица, и задрожали руки.

«Ох, боже, он, наконец-то, сорвался. Последний из инстинктов исчез, и Мэтт

рехнулся. И на следующей неделе полиция окрестит его серийным маньяком, а я стану

его первой жертвой».

— Мэтт, — взмолилась она, протягивая к нему дрожащую руку. — Мэтт,

пожалуйста... пожалуйста, не делай этого.

— Что? — Он нахмурился, посмотрел на нож в руке и засмеялся. — Эй, не волнуйся, солнышко. Это не для тебя, а для меня. Я больше не могу жить той жизнью, которой

жил, а потому выбираю единственно верный способ всё изменить, как умею.

Ох, нет, он самоубийца! По какой-то причине, это обеспокоило её даже больше, чем

мысль о собственной смерти.

— Не надо. — Инстинктивно она положила руку ему на предплечье, хоть и понимала, у неё нет шансов остановить его, если он захочет перерезать себе горло или вены на

руке. — Мы что-нибудь придумаем, Мэтт, — прошептала она, глядя ему в глаза. —

Тебе не обязательно заканчивать так. Пожалуйста... — Она с трудом сглотнула. —

Пожалуйста, не убивай себя. Я только что тебя нашла и не хочу потерять.

— Эй, нет... — Он положил клинок и прикоснулся ладонью к её щеке. — Тебе не

нужно плакать, Энди. Я не это имел в виду.

— Я не плачу... я? — Энди поднесла руку к лицу и с удивлением ощутила на щеках

тепло от слез. Он действительно за последний час стал так много значить для неё?

«Да, — подумала она, пристально рассматривая, словно высеченные из камня, черты

лица и пронзительные глаза, которые, казалось, внезапно смягчились от

переполнявших Мэтта эмоций. — Он важен для меня. Он больше, чем агент Альфа, он

Мэтт, и насколько бы глупо это ни звучало, думаю, я уже на пути к тому, чтобы в него

влюбиться».

— Я не знал, что ты так обеспокоишься, — прошептал он низким напряженным

голосом.

Смех Энди почему-то больше смахивал на рыдания.

— Я тоже не знала. Но ничего не могу с собой поделать, ты мне не безразличен.

— Ты мне тоже. — Он склонился к ней и нежно поцеловал в губы, а затем снова

посмотрел на неё. — Я о тебе беспокоюсь.

— Я о тебе тоже беспокоюсь. Не хочу, чтобы ты умер, или чтобы тебя забрал Центр...

О боже. — Она прижала ладонь ко рту. — Который сейчас час? Тебе нужно

выбираться отсюда. Центр отправил транспорт, чтобы отвезти тебя к директору

Агентства для разбора полетов в семь ноль-ноль. И ты знаешь, что это значит.

Мэтт выглядел мрачным.

— Да, знаю. Я догадывался, что они захотят меня видеть. Потому что специально

провалил последнее задание.

— Но почему? — Энди с сомнением посмотрела на него. Казалось, прошла вечность с

тех пор, как Центр послал её к агенту Альфа для снятия стресса. Она почти забыла о

причине, по которой его показания оказались в красном секторе. — Ты никогда

раньше не проваливал задания. Ты их самый ценный агент.

— Я был их самым ценным агентом. Но сегодня я уезжаю из резервации. — Он снова

взял нож и поднес его к груди. — Я больше не буду убивать для них. Никогда.

Энди ахнула, когда Мэтт провел острым лезвием по своей груди, аккуратно разрезав

кожу с татуировкой головы волка под правым плечом. По его мускулистой груди

потекла густая струйка крови. Затем Мэтт вставил в рану кончик клинка и что-то

поддел лезвием. Нечто маленькое и серебряное вылетело из раны и упало на мягкий

ковер у их ног. Энди этот предмет напомнил чертову монетку, но присмотревшись, поняла что предмет оказался квадратным, а не круглым, с замысловатым рисунком.

— Это это? — спросила она, настороженно разглядывая странный предмет.

— Имплантат, подключенный к индикатору в твоем офисе. Когда я уйду, без него

меня не смогут разыскать.

— Ох. — В этом его поступке внезапно появился смысл, и Энди испытала странное

облегчение, он не самоубийца и не убийца, она сожалела лишь о том, что потеряет его, едва обретя. К своему смущению, она поняла, что на её глаза вновь навернулись

слезы.

— Эй, что за слезы, солнышко? Почему ты теперь плачешь? — Мэтт вновь отложил

клинок и обхватил пальцами её подбородок.

Энди покачала головой и отстранилась. Быстрым, отрывистым движением она

вытерла соленые капли.

— Полагаю... наверное, потому что буду скучать по тебе. Я тоже думала об уходе, но

знаю, что меня не отпустят. У них, у Агентства, уши и глаза повсюду, я не смогу

скрыться от них. Это всё равно, что жить в каком-то кошмаре Оруэлла, откуда никогда

не сможешь выбраться и зажить нормальной жизнью.

— Ну, я не знаю, что такое нормальная жизнь, но мы точно уходим сегодня вечером.

— Мэтт взял лежавшую на диване простую белую футболку и рассеянно прижал её к

ране на груди.

Энди ошеломленно смотрела на него, не уверенная, правильно ли расслышала.

— Мы? Ты имеешь в виду... ты имеешь в виду, что заберешь меня с собой?

— Ты действительно думала, что я оставлю тебя здесь? —ухмыльнулся он, сверкнув

голубыми глазами. — Не после того, как я, наконец-то, познакомился с тобой... если

можно назвать это так.

Энди покраснела, но тоже ухмыльнулась:

— Наверное, можно. Надеюсь, что в ближайшем будущем мы узнаем друг друга ещё

лучше.

— Можешь на это рассчитывать. — Он склонился над ней и снова поцеловал. —