Ближайшая к нам эпоха его существования – владычество в Египте арабов. По словам арабского историка Шемс-Эддина, каирский канал (то есть от Каира до Красного моря) был обязан своим началом древнеегипетскому царю Бен-Малие.
“Он достигал, – говорит историк, – города Кользома и проходил близ Суэца, где воды Нила сливались с водами Красного моря. Корабли, нагруженные зерном, спускались по каналу в Аравийский залив. Омар приказал очистить и углубить его. С тех пор он назывался каналом владыки верных. Он просуществовал в таком виде 150 лет до калифа из династии Абассидов Абу-Джафара (то есть до 775 года по Р. X.), который приказал закрыть вход в канал из Красного моря”.
Другой арабский писатель Эль-Макризи подтверждает известие Шемс-Эдцина о закрытии канала и дополняет это известие рассказом о его причине. Причина политическая – восстание в Медине и боязнь за целостность Египта.
В XV столетии канал уже не действует и мало-помалу погибает в песках пустыни. Интерес к этому пути из Европы в Азию опять возбуждается в конце прошлого столетия. Во время египетской экспедиции Наполеон поручил ученым, сопровождавшим армию, заняться рассмотрением вопроса о канале. Результатом этих работ был обширный труд Лепера о прорытии перешейка – тот самый, в котором Лессепс почерпнул свою идею.
Остановимся на проекте Лепера. По этому проекту предполагалось проведение двух связанных между собою каналов, одного от Суэца к Нилу, другого – по Нилу до Средиземного моря. Оба канала снабжались шлюзами, потому что мнение древнеегипетских инженеров о значительной разнице между уровнями Нила и Красного моря подтвердилось в отношении и Красного моря, и Средиземного. Нивелировка французских инженеров при египетской экспедиции дала в этом случае результат поразительный. Красное море оказалось на девять метров выше Средиземного. Эта цифра была получена в результате сравнения горизонта высоких вод в первом с горизонтом низких во втором, тем не менее, она возбудила сомнение среди ученых, причем Лаплас положительно отрицал такую разницу. Интерес, вызванный этим редким научным фактом, был так велик, что несколько путешественников нарочно приезжали на перешеек, чтобы убедиться в этом воочию. Английские офицеры вздумали проверить эту цифру. Они обратились к барометру, но он не показывал чувствительной разницы; затем – к кипению воды, но с тем же результатом. Припоминая, что барометром – даже анероидом – нивелируются довольно однообразные по профилю местности, далеко не имеющие точек, превосходящих одна другую на девять метров, и что кипение воды на такой высоте должно было происходить немногим ниже 80 градусов Реомюра, естественно было прийти к заключению, что французские инженеры ошиблись. Вероятность ошибки обеспечивалась положением исследователей: они работали в стране, враждебно настроенной, спешно и потому без точной проверки как инструментов, так и результатов. Чтобы решить этот вопрос окончательно, в 1847 году – под влиянием Анфантэна, стоявшего за прорытие перешейка, – образовалось общество для изучения Суэцкого перешейка под руководством Бурдалу, известного знатока нивелировки. Общество запаслось точнейшими приборами и, кроме того, разделилось на несколько самостоятельных групп, что давало возможность получить несколько данных для большей точности. В конце концов мнение Лапласа подтвердилось, разница уровней оказалась всего в два метра, что при расстоянии сравниваемых пунктов почти не имело значения.
Ошибка в семь метров, конечно, не умаляет заслуг Лепера как автора проекта. Она, без сомнения, повлияла бы на стоимость сооружения, потому что требовала устройства шлюзов, но, будучи верно рассчитан, проект Лепера представлял целое, вполне разработанное в деталях. Леперу принадлежит, кроме того, и мысль о прямом сообщении морей – от Суэца к Пелузе.
“Мы полагаем, – говорит он, – что канал, устроенный в этом направлении, давал бы преимущества, которых не имел бы внутренний канал (то есть через Нил). В самом деле, навигация на нем была бы непрерывная, не зависела бы от разлития Нила, и к тому же было бы легко поддерживать в нем постоянный уровень и глубину более значительную, чем в первом канале, посредством питательного бассейна Горьких озер”.
Кроме проекта Лепера, существовали также более поздние проекты Талабо и братьев Барро. Главным недостатком обоих было их направление через Нил – правда, не по руслу, а наперерез, – однако и в этом случае предстояла надобность регулировать капризное течение Нила с весьма слабым расчетом на успех. Что касается проекта Лессепса, то он являлся развитием идеи Лепера о прямом морском сообщении.
Детальная разработка этого проекта началась в конце декабря 1854 года. Предполагалось идти от Суэца, осмотреть его гавань и затем направиться на север к Пелузе. Разведку вели Лессепс и два французских инженера на египетской службе, Ленан и Мужель. Когда они вступили на землю пустыни, Лессепса невольно охватили библейские воспоминания. Он перечитывал на досуге рассказы о путешествии евреев в обетованную землю, об огненном столпе, о манне и горьких водах. Как ни давно это было, страна еще хранила черты прошедшего. Огненный столп еще существовал, это – “макаллах” арабов, передовой отряд караванов, освещающий факелами ночную дорогу. Существовали горькие воды и дерево, арак, которым пастухи смягчали их горечь, подобно Моисею, а тамариск и доныне сыплет на землю сок своих листьев – библейскую манну...
Остатки египетских работ вызывали и другие воспоминания. В суэцкой бухте и сразу за Суэцем в пустыне путники нашли следы канала древних египтян. Он был виден только местами, но сохранял еще ширину в 70 локтей, о которой говорит Геродот. Отсюда местность медленно поднимается, образуя Шалуфский вал и спускаясь к бассейну Горьких озер. Затем до озера Тимсаха тянется вал Серапеум с наивысшей точкой в восемь сажен. К северу отсюда лежит котловина Тимсаха. Это озеро порой высыхает, а наполняясь водою до уровня моря, оно имеет шесть верст в длину, 28 в окружности и семь метров глубины. На 75-й версте от Средиземного моря до 60-й тянется поперечная песчаная полоса, или порог Эль-Гиср. Высшая точка его – 20 метров над уровнем моря. Отсюда местность опять постепенно понижается вплоть до Пелузского залива. В течение полугода большая часть ее затоплена лежащими здесь озерами Биллах и Мензалех.
Геологическое строение перешейка в направлении разведки оказалось таким: верхний слой, от одного до двух метров, песок, затем суглинок, мергель и пластическая глина. Самым глубоким слоем была глина, она же составляла дно Красного моря, а в заливе Пелузы – песок.
Направление канала определилось так. Начало у Суэца – прямо на север, затем – поворот на северо-запад к Горьким озерам. Канал идет по их бассейну без откосов, но в сваях. Выходя отсюда, он прорезает вал Серапеум, озеро Тимсах, порог Эль-Гиср, проходит через озеро Биллах и восточную часть Мензалеха и, наконец, у Пелузы соединяется с морем. Общая длина его предполагалась 150 километров, ширина по водной поверхности 100 метров и несколько уже в разрезах валов. Глубина на всем протяжении одна – 6,5 метра ниже уровня низких вод Средиземного моря. В Пелузе и Суэце проектировались шлюзы и дамбы после выхода канала из шлюзов. Устройство шлюзов имело целью, во-первых, поддерживать в канале общий уровень на полтора метра выше низких вод, а во-вторых – предупреждать засорение песком. Общая выемка земли исчислялась в 74 миллиона кубических метров, из них 17 сухой и 57 из-под воды.
В таком виде проект канала был представлен на рассмотрение созванной для этого международной комиссии. В виде поправок комиссия отвергла шлюзы, найдя ненужной и невозможной нивелировку уровня при малой разнице в обоих морях высоких и низких вод. Засорение канала песком она признала невозможным. Во-первых, дно Красного моря из глины, во-вторых, в канале всегда будет легкое течение на север (напомним причину: два метра превышения в пользу Красного моря), и это течение не пустит в канал песок из Средиземного моря. С финансовой точки зрения, устранение шлюзов уменьшало расходы предприятия и было желательно, однако это сбережение поглощалось необходимостью, взамен шлюзов, увеличить глубину канала на два метра. Не менее важно было другое изменение в первоначальном проекте. Комиссия признала за лучшее перенести северное устье канала на 28 верст от Пелузы, туда, где потом возникла гавань Порт-Саид, названная в честь хедива Египта.