— А какой пирог? — спросил Ноа.

— Кажется, ягодный, — ответила я. — Я подогрею себе кусок и положу на него мороженное.

— Я готов извиниться, — отозвался он.

Я позволила себе всего на пару секунд позлорадствовать, прежде чем войти в дом с непроницаемым лицом.

— И? — спросила я.

— Прости, — сказал Ноа. — В следующий раз я буду делать правильный выбор. Можно мне тако?

— Ты не можешь говорить такие плохие слова, — серьезно заявила я ему. — Скажешь такое в школе, и у тебя будут большие неприятности.

— А почему дядя Ругер может их говорить?

— Потому что он не ходит в школу.

— Это несправедливо.

В этом был смысл.

— Жизнь несправедлива. Ешь свой тако.

Я рылась в холодильнике в поисках молока, когда услышала тихий стук за дверью.

— Дядя Ругер! — позвал Ноа. — Мы едим тако. Ты будешь?

— Конечно, — ответил он.

Я выпрямилась и повернулась к нему, гадая, злится ли он на меня до сих пор. Я никак не могла понять, как он мог быть тем, кто научил Ноа слову «бл*дь», и тем, кто мне нравится.

Разумеется, в Ругере есть столько всего, чего я никогда не понимала.

Он подошел, и я осмотрительно протянула ему тарелку, махнув в сторону еды. Он мне не улыбался, но и не смотрел волком. Я решила принять это как хороший знак.

— Это ты все приготовила? — спросил он.

— Нет, девушки из твоего клуба, — ответила я, полагая, что за едой всегда мириться лучше.

Я определенно хотела с ним помириться, и для блага Ноа, и для своего собственного. Может быть, мы смогли бы забыть сегодняшний день и начать все заново завтра? Я поняла, что мне очень нравится эта идея. Я взяла еще два пива и протянула одно ему, выжидающе улыбаясь.

— Я все это нашла в холодильнике. До сих пор не могу поверить, что они привели все в порядок за один день. Большое спасибо... Я и подумать не могла, что ты планировал что-то подобное. Я поражена.

Он что-то проворчал, не утруждаясь посмотреть на меня. Ладно, кажется, мы снова вернулись к тому, что он обращается со мной, как с мебелью.

Мне это не нравилось, и все из-за того, что я капризная стерва. Глупо, да?

— Хотите взять еду наверх? — спросил он. — У меня есть стол на балконе. Чертовски хороший вид, сможем посмотреть на закат.

— Спасибо, — ответила я с удивлением.

Думаю, он тоже хотел помириться. Спасибо, Господи, за это. Ни одному из нас не будет прока от холодной войны. И это место было действительно лучше, чем все, в которых нам с Ноа доводилось жить. Мне нравилась мысль о том, чтобы получить доступ к балкону... так надолго, пока Ругер снова не разозлится на меня. Смогу ли я когда-нибудь дожить до того времени, когда находиться рядом с ним будет не так сложно?

«Да», – сказала я самой себе. Я заставлю себя это сделать. Ради блага Ноа.

Ужин прошел лучше, чем ожидалось. Ноа все время болтал, что облегчало задачу для меня и Ругера. Я закончила есть, пошла и захватила нам еще пива и долила в стакан Ноа молока. В конечном итоге, Ноа стало скучно, и он направился вниз на улицу, чтобы немного побегать. К этому времени в моем организме было уже достаточно алкоголя, чтобы гораздо меньше чувствовать неловкость, Ругер тоже, казалось, пребывал в хорошем настроении. Я отодвинула стул от стола и придвинула его к перилам балкона, положив на них ноги. Ругер же зашел в дом и включил какую-то музыку, смесь старых и новых мелодий.

Пока солнце на небе клонилось к закату, каждый из нас выпил еще по одному пиву. Я же начала чувствовать себя не просто хорошо, а прекрасно.

Ноа пора было укладывать спать, поэтому я забрала его вниз и быстро помыла. Бедный ребенок еле держался на ногах, уснув до того, как я с ним закончила. Я решила подняться наверх и посидеть на балконе еще немного. Мне нравилось проводить немного времени без Ноа, что было тяжело сделать в последней нашей паре квартир. Здесь же все было по-другому. Ноа был в полной безопасности, даже когда меня не было какое-то время рядом.

— Эй, — позвала я, поднимаясь по лестнице и подходя к балкону. — Не возражаешь, если я посижу тут еще немного?

— Для чего же тогда балкон? — спросил Ругер.

Он стоял у перил, облокотившись на локти и смотря на свое королевство. Пока я укладывала Ноа, должно быть, он принял душ, потому что волосы у него были влажные. Он переоделся в поношенные фланелевые штаны, которые были приспущены достаточно низко, чтобы были видны тазовые кости.

Возможно, одна из самых грязных моих фантазий заговорила во мне, но я была практически уверена, что под этими штанами у него больше ничего не было надето.

И они, определенно, прекрасно демонстрировали мне его задницу.

Он был в отличной форме. Ругер был поджарый и покрыт мускулами, с кубиками пресса, сужающимися книзу, и бицепсами, которые были просто произведением искусства. И, вау. На одном из его сосков тоже был пирсинг. Этого я никогда не видела. У него была широкая сильная грудь, достаточно большая, но не настолько, чтобы ее можно было спутать с женской. А его татуировки...

Мне всегда были интересны его татуировки.

На его спине была большая татуировка «Риперов», но на руках и плечах тоже были рисунки. Я хотела рассмотреть их поближе, но это казалось немного нагло. К тому же, я просто не могла сфокусировать взгляд.

Так что я встала рядом с ним, облокотившись на перила.

— Хочешь еще пива? — спросил он.

Я отрицательно покачала головой.

— Я уже достаточно выпила.

Вообще-то, я выпила немного больше, чем достаточно. Я покачивалась, когда поднималась по лестнице, и, если быть окончательно честной, мне нужны были дополнительные перила или же просто присесть. Я почувствовала, как запылали мои щеки, и тогда начала хихикать.

Ругер смотрел на меня, приподняв бровь в молчаливом вопросе.

Я снова захихикала.

— Что?

— В голове гудит, — призналась я, улыбнувшись ему. — Думаю, пиво подействовало на меня немного сильнее, чем я думала. Это один из тех самых дней. Мало съела, мало поспала. Сам знаешь, как это бывает.

Он улыбнулся мне в ответ, и, черт возьми, он был прекрасен. Он определенно снял пирсинг из нескольких мест.

— Почему на твоем лице стало меньше металла? — спросила я, мое чувство такта испарилось вместе с трезвостью. — Ты стал менее страшным и больше похож на человека.

Он посмотрел на меня, приподняв бровь.

— Большую часть я снял прошлой зимой, — ответил он. — Начал заниматься боксом, а эти штуки для него не подходят.

Вот как. Я не знала, что на это сказать. Мои глаза были прикованы к кольцу, вдетому в его нижнюю губу слева. Я гадала, что бы почувствовала, если бы поцеловала его туда, возможно, немного пососала бы это кольцо. Я бы потянула за него зубами, а затем набросилась бы на остальное...

— Ты милая, когда пьяная, — сказал он, немного меня напугав.

— Я не пьяная, — возмущенно заявила я. — Меня немного качает, но я в полном порядке... просто... счастлива.

Он засмеялся, затем придвинулся ближе, чтобы прошептать мне на ухо:

— Ты была бы еще счастливее, если бы отключилась. Только представь, что я мог бы с тобой сделать.

Это было довольно смешно, и я поняла, что захихикала еще сильнее.

— Ты флиртуешь со мной? — спросила я, чувствуя себя осмелевшей.

Я пыталась разгадать его весь день. Почему я тогда просто не спросила? Раньше я боялась разговаривать о наших отношениях, но сейчас не могла вспомнить, почему.

— Потому что я не понимаю тебя, Ругер. Большую часть времени мне кажется, что ты ненавидишь меня, но затем все меняется. Наши отношения постоянно меняются. Это странно.

Он приподнял брови, а я задержала взгляд на его пирсинге и там. Я подумала, как это, должно быть, больно. Конечно же, это не шло ни в какое сравнение с его татуировками. Мои глаза опустились к его губам. Они были пухлые и очень мягкие для парня, я это знала, ведь чуть ранее я чувствовала их на своей шее.

Да, я бы определенно их пососала, если бы представился шанс. Я бы сосала их очень долго.