— Дорогой Вильсон, — восхищалась Мери, — именно за такого смельчака я мечтала выйти!

— Я торговал оружием, — продолжал Вильсон, — продавал индейцам спиртные напитки, библии и псалтыри. В семнадцать лет я сделался проповедником популярной среди индейцев секты, и мои прихожане по моему повелению оскальпировали про-. поведника другой секты, который осмелился конкурировать со мной в продаже виски.

— Превосходно, Вильсон!

— Затем я менял профессии, как перчатки, убил пять человек в драках…»

— Пять человек, — просияла Мери, — вы изумительны!

— …Ограбил два банка, Мери, — нежно закончил Вильсон, — и наконец стал совладельцем банкирской конторы Вильсон и К° и женихом прекрасной Мери Овэй, обладательницы двух миллионов долларов в облигациях государственной ренты. А теперь ваша очередь, дорогая.

— Что я могу рассказать? — сказала мисс Мери. — Только то, что я всегда была богата и богата сейчас. Моя жизнь текла безмятежно. Я мечтала о таком муже, как вы, не заурядном, как псе остальные. И вы появились, о Вильсон! Дайте мне руку, дорогой, я полюбила вас с первого взгляда.

Они говорили еще несколько минут, и Вильсон удалился со словами:

— Итак, до завтра, дорогая Мери. В одиннадцать часов — экипаж, церковь, пастор, и мы будем соединены навеки.

— Ах, какой выдающийся человек! — вздохнула мисс Мери после его ухода.-Какой замечательный мужчина! С ним жизнь не покажется пресной. Но что это за книгу он оставил? Наверное, выпала у него из кармана.

Мери с уважением подняла книгу, открыла ее и прочла заглавие:

«Искусство обхождения с молодыми женщинами и сердечного успеха у них».

— Гм… — разочарованно произнесла она и, перелистав книгу, увидела подчеркнутую фразу: «На романтическую болтовню поддается всякая…»

Наутро Вильсон получил длинную телеграмму: «Обманщик! Я навела о вас справки. Вы не совершали всех тех замечательных поступков, о которых рассказывали, вы никого не убили и не ограбили, вы просто заурядный сын заурядного Чарльза Вильсона, честного американского гражданина. А я-то так хорошо о вас думала! Между нами все кончено, не показывайтесь больше мне на глаза».