Я замолчал, наблюдая за реакцией Матиаша: он казался растерянным, мне показалось даже, что он приподнялся в кресле, но потом усилием воли взял себя в руки и уже спокойным тоном стал объяснять позицию португальского правительства, которое «ничего не имеет против генерала Умберто Делгадо».

Далее Алваро Линс подробно излагает дальнейший разговор с министром иностранных дел, продолжавшийся около часа лишь с одним пятиминутным перерывом, когда Матиаш, извинившись, вышел из кабинета, несомненно, для того, чтобы сообщить новость самому Салазару. Тогда, естественно, Алваро Линс не мог даже подозревать, что сообщение, переданное Матиашем Салазару, отнюдь не являлось для диктатора новостью.

Указание, данное диктатором министру Матиашу, было предельно ясное: убедить посла Алваро Линса в безрассудности и бессмысленности шага, предпринятого генералом Умберто Делгадо, которому никто и ничто не угрожает.

Первая беседа в португальском министерстве иностранных дел закончилась безрезультатно, так как обе стороны придерживались прямо противоположных мнений. Начались долгие и трудные переговоры, длившиеся более трех месяцев.

На другой день после предоставления Умберто Делгадо политического убежища в бразильском посольстве, печать, радио и даже только начавшее набирать силу телевидение разнесли эту новость во все концы света. Как и было задумано, португальская пресса стала лить потоки грязи на Умберто Делгадо, называя его «трусом», «предателем», «отщепенцем», всячески стараясь унизить генерала, оскорбить его самолюбие, развенчать сложившийся вокруг Умберто Делгадо ореол «генерала без страха».

Салазар рассчитывал найти понимание у руководителей бразильского правительства, в частности, у президента Кубичека и министра иностранных дел Неграо ди Лима, которые — ив этом был Салазар уверен — прикажут послу Алваро Линсу заявить португальскому министерству иностранных дел об отказе бразильского правительства предоставить политическое убежище генералу Умберто Делгадо.

Однако диктатор не учел одно, вероятно, на его взгляд, несущественное обстоятельство: мировоззрение посла Алваро Линса и его отношение к португальскому режиму.

Безупречно честный человек, высоких моральных принципов, Алваро Линс был ярым противником португальского фашизма, и в данном случае никто и ничто не смогло заставить его изменить своим убеждениям.

Португальские газеты, увидевшие свет 13 января, поместили на первых страницах информацию, казалось, не имевшую никакого отношения к делу Делгадо: в тот день вручил свои верительные грамоты новый посол США в Португалии Чарлз Бэрк Элбрик.

Тогда же в Лиссабоне произошло еще одно событие, которое, однако, никак не освещалось лиссабонской печатью. Утром 13 января было поручено Роша Касаку разобраться в происшествии, имевшем место во второразрядном отеле. За помощью в ПИДЕ обратилась администрация отеля, обеспокоенная подозрительно длительным отсутствием одного из гостей. Служащий отеля, выполнявший по совместительству роль осведомителя политической полиции, не решался взять на себя ответственность за происшедшее.

Когда Роша Касаку явился с помощниками в «Эмбайшадор», осведомитель поведал ему странную историю. Несколько дней назад, а точнее 8 января, в гостиницу вошли трое мужчин и спросили у администратора, где живет месье Духамел. Вопрос был задан на французском языке, и, узнав номер постояльца, они поднялись к нему. Как утверждает администратор, он не видел больше ни этих троих мужчин, ни постояльца сеньора Духамела.

Роша Касаку не впервые слышал имя Духамела. Он был не то турецким, не то марокканским подданным. За последние два-три месяца Духамел несколько раз наведывался в ПИДЕ, в архиве которой хранилось письменное предложение Духамела поставлять ПИДЕ за соответствующую плату политическую информацию об иммигрантах из арабских стран, в частности, из Марокко, проживавших в Португалии. Однако цена, запрошенная Духамелом, не устраивала ПИДЕ. К тому же португальская политическая полиция имела свою, достаточную для ее «нужд» сеть осведомителей в этих странах, особенно в арабских странах севера Африки, в частности, в Марокко. Причем султан Сиди Мухаммед бен Юсуф, он же (как стал называть себя с августа 1957 года) король Мухаммед V, поощрял контакты своей полиции с португальским ПИДЕ. Таким образом, тратить деньги на какого-то Духамела выглядело бы по меньшей мере расточительством.

Группа Роша Касаку, взяв ключ у администратора, поднялась в номер, где проживал Духамел. Произведя тщательный обыск, пидевцы не обнаружили никаких бумаг, записных книжек и лишь в глубине ящичка-тумбочки, стоявшей у кровати, Роша наткнулся на гватемальский паспорт, удостоверявший, что податель его Роберто Вуррита Барал является журналистом, подданным Гватемалы. Паспорт за № 17993 был выдан министерством иностранных дел в городе Гватемале в 1955 году.

Роша Касаку спокойно положил паспорт в карман.

— Что-нибудь нашли еще, ребята? — обратился он к агентам.

— Ничего, сеньор Касаку. Кроме пустой пачки из-под сигарет, кажется, марокканских.

— Ладно, делать нам здесь больше нечего, не станем терять время. Пошли.

Агенты направились на улицу Антониу Мариа Кардозу, а Роша Касаку решил пообедать в находившемся неподалеку от отеля китайском ресторане «Макао». Касаку любил китайскую кухню, а в «Макао» готовили превосходно.

Подходя к ресторану, Касаку вынужден был остановиться, пропуская стального цвета машину, выезжавшую из авторемонтной мастерской. Медленно двигаясь к проезжей части улицы, она внезапно остановилась, и сидевший за рулем водитель воскликнул: «О! Мой дорогой друг! Какими судьбами?» Несомненно, приветствовали его, Роша Касаку, потому что в машине сидел не кто иной, как полковник Вандервон.

— Сеньор Касаку, садитесь, я вас подвезу. Или же спешите, как всегда, в «Макао»?

— Угадали, сеньор. Время обеда.

— Я вас на минутку задержу, если позволите. Только сейчас поставлю машину поудобнее.

После того как Касаку подробно рассказал о только что завершенной операции в «Эмбайшадор», полковник решительно произнес: «Советую попросить начальство оставить именно этот паспорт у вас. Когда получите разрешение, передадите его денька на два-три мне. Один мой знакомый специалист очень ловко меняет на документах фотографии. А паспорт вам пригодится. Именно такой паспорт. Могу открыть один секрет: в начале пятьдесят пятого года я находился в приятельских отношениях с Идигорас Фуэнтесом, нынешним президентом Гватемалы. В ту пору мне приходилось нередко держать в руках гватемальские паспорта. Может быть, и на какой-то странице этой книжечки сохранились отпечатки моих пальцев. В случае, если вы вздумаете совершить зарубежную поездку, то обладание таким паспортом во многих странах, в частности в Латинской Америке, может выручить вас при возникновении каких-либо трудностей. Понятно?

— Да, сеньор полковник. А все-таки, может быть, мы зайдем пообедаем?

— Я вижу, что вы умираете от голода. Не буду больше вас задерживать. Нет, спасибо, обедать я не хочу, только что прошел через этот ритуал, причем в самой торжественной обстановке, ведь сегодня знаменательный день.

— Все шутите, сеньор полковник. Не знаю, зачем потребовалось упускать этого Умберто Делгадо.

— Нет, я имею в виду не Делгадо. Сегодня наш новый посол вручал верительные грамоты.

— Я слышал, он раньше бывал в Португалии.

— Да, был назначен сюда, в наше посольство, вскоре после начала войны, по-моему, в сороковом году и проработал здесь три с лишним года, так что даже, можно сказать, знает язык. В пределах, конечно необходимых, для посла. Ну что ж, сеньор Касаку, больше не буду вас пытать, а то такой нужный нам человек может умереть от голода. Значит, договорились: как только заполучите в свое распоряжение паспорт, я вам окажу содействие в достойном оформлении его.

— Спасибо, сеньор полковник.

Как обычно, после вручения верительных грамот для посла Соединенных Штатов Америки в Португальской Республике Чарлза Элбрика потянулись дипломатические будни, начавшиеся с протокольных визитов к местным властям, гражданским, военным, к директорам газет и, конечно, к коллегам из других стран — послам, аккредитованным в Португалии.