Про этот случай у нас в городе много глупостей рассказывали, но я-то чистую правду изложу, поскольку был всему случившемуся свидетель, если не сказать, соучастник.

Строило наше СМУ столовую. Обыкновенную столовую, типовую, одноэтажную. И вдруг кто-то слух пустил, что это, мол, будет вовсе не столовая, а «кафе-опохмелочная», и будто бы она будет работать с семи утра, и будто бы там будет отпускаться огуречный рассол, квас, пиво ну и, конечно, крепкие напитки.

В общем, все, за что пьющий человек поутру жизнь отдаст.

Кто такую глупость мог придумать, я даже и не знаю, только некоторые в нее поверили.

Во всяком случае, три дня слух в городе обсуждался, а на четвертый день в понедельник прихожу я рано-рано, часов в пять, на стройку и вижу что-то неладное – посторонние люди на площадке. Человек десять мужчин, а то и больше. Стоят хмурые, воротники подняли, ежатся на морозе.

– Вам чего, ребята? – спрашиваю.

– Да вот, говорят, пришли проведать, скоро ли «опохмелочная» откроется?

– Что вы, – говорю я, – сдурели, что ли? Какая «опохмелочная»? Обыкновенную столовую строим, типовую, одноэтажную.

– Ладно-ладно, говорят, ты нам не заливай! Ты давай строй скорее! Видишь, у людей душа горит…

Смотрю я на них, вижу – действительно люди, пострадавшие с вечера: глаза у них красные, лица серые, телом подрагивают. И главное – уходить не собираются.

– Да вы что, ребята, – смеюсь я, – думаете здесь до открытия простоять, что ли?

– А чего же? – говорят они. – Можно и подождать. Чай, уже немного осталось…

– Да вы в своем уме? – спрашиваю. – Как так – немного? У нас только фундамент заложен да стены начали ставить. Здесь еще месяца на три, а то и больше, работы!

– Брось шутить, дядя, – говорят они. – Делов-то всего – дом построить! Ты лучше «ля-ля» не разводи, ты воздвигай скорее!

Плюнул я со злости, закурил. Они зашумели, папиросу вырывают.

– Ты что, – кричит один в шляпе, – здесь перекуры устраиваешь? Ты людей до инфаркта довести хочешь?! Я из загорода на первой электричке сюда приехал, а он, подлец, курит!

Вот ситуация! Понимаю, что люди не в себе, что им сейчас море по колено.

– Ах так, – кричу я, – тогда воздвигайте сами, чтоб вам пусто было!

– А что ж, – говорят, они, – можно и помочь для темпу. Скинули они пальто на снег, поплевали на руки и взялись за кирпичи…

Честно скажу, я такой кладки даже в кино не видел. У нас и норм таких нету. Если б кто с секундомером тут стоял, то мы бы мировой рекорд зафиксировали. Мастерки стучат, кирпичи летают, раствор аж кипит от скорости. Не успел я и ахнуть, а они уж стены под крышу подводят.

– Стойте! – ору я им. – Чего зря стараетесь? Все равно балок нет, жести нет, окна не вставлены… Опомнитесь, люди!

– Ничего, – кричат они, – сейчас все мигом будет! Нам ведь дворец не нужен, нам самочувствие поправить – и ладно!

Кинулись – кто к телефону, кто на базу поехал, кто неизвестно откуда рамы принес… Гляжу, через пятнадцать минут грузовик подъезжает с материалами, за ним другой – со столами и стульями, за ним автобус маляров привез…

Я глазам не верю, но вижу – к концу дело идет! Один уже паркет положил, отциклевал да натирает, другой окна моет, занавески вешает, третий столы устанавливает, четвертый из меню ненужное вычеркивает…

– Все одно, ничего у вас не выйдет! – кричу я. – Персонала нет, смета не утверждена!

– Не паникуй, дядя! – говорят они мне. – Смету потом утвердим, а персонал уже ведут!

Смотрю – действительно ведут. Официанток где-то раздобыли, буфетчицу, кассира. Заведующую, толстую такую тетеньку, просто на руках несут. Заведующая смеется, отбивается, кричит:

– Отпустите меня, граждане! Я ведь еще не оформлена!

– Оформлена, оформлена, – говорят они ей. – План выполнять пора!

А в это время какой-то малый в спецовке (Бог знает, откуда он взялся!) бочку с рассолом прикатил да пиво на самосвале привез. Короче, хотите – верьте, хотите – нет, но только ровно в семь открылась столовая, сели они за столики, выпили, закусили, «беломорчиком» подымили и все разом встали.

– Прощай, дядя, – говорят они мне. – Извини, если что не так! Нам еще на свою работу поспеть надо…

И ушли.

Вот тогда я сел за столик, обхватил голову руками и заплакал. Грустно мне чего-то сделалось за них, за себя. И еще обидно было, что я им сдуру сказал, что столовая типовая, одноэтажная. Под горячую руку они высотное здание запросто могли махнуть…