— Алик, — орет он мне на ухо, — я на «хаус»... не могу больше, ты из меня всю душу высосал, — ржет и озорно подмигивает, — дай свой номер.

— Это плохая идея, Ник, — заверяю его я, — забудь, что было, ты ведь не гей, живи, как раньше и не парься, — тоже приходится орать, так как музыка долбит не по-детски.

— Ладно, давай так... — машет рукой в просительном жесте парень, — дай мобилу, — даю, смотрю, как он записывает своей номер в телефонную книгу и сохраняет его, — захочешь — позвонишь. Всё, чао, детка, — юродствует он, смачно целует меня в губы и уплывает в сторону выхода.

А я даже не спрашиваю, как он собирается добираться до дома в таком состоянии. Как-то похуй, пью дальше. Пойло закончилось, а я наконец-таки чувствую, что созрел на танцы. Выплываю на танцпол, который уже изрядно попустел, закрываю глаза и уплываю на волнах звука и ритма. Никогда раньше не занимался танцами, но почему-то все вокруг думают иначе. Природное чувство ритма, мать его...

Зажигаю треков восемь, даже не запоминая с кем. Возвращаюсь за свой столик, вискарь закончился, но мне же мало пол-литра усосать, считай уже, на голодный желудок. Жму кнопочку вызова официанта. Заказываю еще двести грамм того же самого. Пью и отключаюсь...

Глава 3

========= Глеб ========

Подрываюсь на кровати с бешено колотящимся сердцем, руки мокрые, в глазах песок, а на часах без пятнадцати пять. Несколько секунд пытаюсь понять, что происходит, а когда понимаю, начинаю громко материться. Хватаю смартфон с прикроватной тумбочки и тупо пялюсь на потенциального смертника.

– Алик? Какого... Да, – рычу я в трубку, в предвкушении свежей крови, но резко отвожу руку в сторону, потому что из динамика по ушам бьет резкий звук, похожий на долбежку ночного клуба. Что за?

– Алло... Алло... Вы меня слышите? – сквозь какофонию из звуков прорывается женский голос.

– Очень плохо, – отвечаю я, не прижимая телефон к уху, – Вы не могли бы куда–нибудь зайти, где потише? – уже шиплю я от ярости.

– Ой, да, секундочку... – через пару мгновений звук становится приглушенным, позволяющими услышать собеседника.

– Глеб, это Вы?

– Я!

– Здравствуйте, – запоздало приветствует меня девушка с чуть хрипловатым голосом, – меня зовут Влада, я администратор ночного клуба. Дело в том, что у нас Ваш друг. Он очень сильно пьян и в данный момент в отключке. Мы хотели отправить его на такси, но охрана сказала, что в таком состоянии его никто не повезет. Вы не могли бы приехать и забрать его? Мы уже скоро закрываемся, будний день, сами понимаете... – зачем–то оправдывается она.

На пару секунд зависаю, переваривая сказанное... Сон уже как рукой сняло. Сознание ясное и бодрое. Одна из прелестей резкого пробуждения. Чистейший адреналин, выброшенный в кровь, действует, как энергетик.

Обреченно вздыхаю и говорю:

– Блядь, ну а я–то здесь причем? – по сути, вопрос риторический, но девушка все равно отвечает.

– Ну, Ваш номер был самым первым в списке, я и решила, что Вы друг.

Железная логика, - фыркаю про себя я и спрашиваю:

– Что за клуб? – девушка быстро называет адрес и добавляет, – и, вот еще что... Молодой человек приехал на машине.

– Понятно. Скоро буду, – бросаю я и отключаюсь.

Отказывать себе в привычных вещах не собираюсь, поэтому иду в душ, потом на кухню, делаю очень крепкий кофе. Пью, одеваюсь, вызываю такси и еду в клуб.

Доступ к «телу» получаю беспрепятственно. Проходим вместе с администратором в VIP–зону, где я вижу убитого в хлам Алика. Он спит, откинув голову на спинку дивана, не обращая внимания ни на грохот музыки, ни на спертость воздуха, хотя никакого воздуха тут уже и в помине нет, один углекислый газ, который еще чуть–чуть и станет опасным для жизни.

Ключи от машины лежат на столе. Беру их и смотрю на брелок. Хонда. Понятно. Поворачиваюсь к администратору и прошу:

– Принесите, пожалуйста, счет, – девушка кивает и уходит.

В одно мгновение музыка стихает, и наступает оглушительная тишина. И в этой самой тишине раздается тихий, я бы даже сказал, деликатный храп Алика. Перевожу взгляд на парня и "залипаю". При всем при том, что он в стельку пьян, черты его лица остаются такими же нежными, чистыми и притягательными. Блядь, вот не понимаю я, на хрена мужику быть таким совершенным. Не женственно–утонченным, а по–мужски сексуальным. Желанным. Я бы даже сказал – порочным. От созерцания парня отвлекает девушка администратор:

– Вот, пожалуйста, – протягивает она мне папочку.

Уже очень давно разучился смотреть счета, но сейчас заглядываю туда из чистого любопытства, что же там квасил мой горячо любимый дизайнер.

– Три штуки? – удивленно вскидываю я брови, автоматически протягивая кредитку.

– Это дозаказ, – поясняет девушка и улыбается, – основной счет оплатил его друг.

Она уходит, а я подхожу к Алику и не совсем тактично шлепаю его по лицу.

– Эй, алкашня, подъем! На выход пора!

Неуверенное шевеление со стороны парня и нечленораздельное мычание.

– Алик, блядь, – ору я ему в лицо, – приди в себя, пиздюк ты маленький.

Не проходит и секунды, как он распахивает свои невероятно синие глаза и расфокусированно на меня смотрит:

– Глеб? – с каждым мгновением его зрачки вместе с глазами расширяются всё сильнее и сильнее, выражая тем самым всю степень своего удивления. – Ч–что Вы з–здесь дел–а–а–ете?! – то ли от испуга, то ли от выпитого заикается Алик.

– Что-что? За тобой, засранцем, приехал. Вставай! – в моем голосе сталь, а по телу растекается раздражение.

Терпеть не могу пьянь. Сам по жизни стараюсь не нажираться до такого вот состояния и не терплю этого в других.

Молодой человек встает, но его ведет назад, и он снова плюхается на диван, при этом громко икая.

Тру переносицу. Пытаюсь сдержать раздражение – не получается. Резко дергаю его на себя и тащу, как нашкодившего котенка, на выход. Алик же, видя мою рожу кирпичом, предусмотрительно молчит.

– Ваша кредитка, – подбегает ко мне Влада, – удачи Вам с ним, – с сочувствием прощается она. Киваю ей и, чуть ли не пинком, выталкиваю парня за дверь.

Прохлада утра немного приводит меня в чувство. Успокаиваюсь. Запихиваю Алика на пассажирское сидение, пристегиваю. Обхожу тачку, сажусь. Всё не то. Руль, запах, сидение, обивка. М–да, привычка - та еще зараза. Завожу движок. Звук тоже не тот...

Тишину салона нарушает усиленное пыхтение Алика.

– Ну чего ты сопишь, как грозный ёж? – прикалываюсь я без тени улыбки, – может быть, расскажешь мне, по какому поводу так нажрался?

– Я... ик... с любовником расстался... ик, – парень сидит с низко опущенной головой и, кажется, что говорит не мне, а своим коленкам.

От такого прямого и откровенного ответа широко улыбаюсь. Что ж, вот и подтвердилась моя догадка. Гея в Алике я признал еще с первой нашей встречи. И не потому, что он жеманничал или вел себя, как стопроцентный пидор, нет. Просто у меня мощный гей радар на всех представителей секс меньшинств.

– Ничего, помиритесь, дело молодое, – глубокомысленно изрекаю я, выруливая на проезжую часть.

– Нет! Всё кончено! – зло выплевывает он, резко повернув голову в мою сторону. – А знаешь из–за кого?

– Нет, – равнодушно отвечаю я, продолжая следить за дорогой, но при этом не выпуская парня из поля зрения.

– Тебя! – восклицает он и начинает истерически ржать.

– Меня? Да что за бред ты несешь, Алик? – даже не злюсь, тупо не въезжаю, причем тут я. А он продолжает смеяться, но в какой–то момент дергается, давится, зажимает рот рукой и с выпученными глазами смотрит на меня. Резко бью по тормозам, съезжаю на обочину, толкаю дверь и за шиворот придерживаю парня, пока его полощет.

Мерзкий запах рвоты ударяет в нос. Морщусь. Блядь, ну вот за что мне это, а? Пошарив по салону, нахожу влажные салфетки и початую бутылку минералки. Когда отвратительная экзекуция заканчивается, протягиваю найденное Алику и жду пока он вытрет лицо и прополощет рот. Отъезжаю на пару тройку метров от места «преступления», глушу движок, выхожу и закуриваю. Обхожу машину и присаживаюсь на корточки перед бледным, испуганным парнем.