2. Эксперт сразу же, без каких бы то ни было обоснований выделяет наличие смысловых оппозиций, которые сами по себе очень мало что говорят о намерениях автора, т.к. относятся к разным частям текста (о том, что исследуемый текст состоит из трех различных частей, автор экспертизы отмечает сразу же). Так, оппозиция «народ – Президент» может иметь различное содержание в зависимости от контекста, в том числе не связанное с осуждением Президента. Действительно, в исследуемом тексте (проекте закона) предполагается оценка действий Президента (не нынешнего, а любого, кто будет занимать этот пост). Этого эксперт не учитывает, в результате выводы, сделанные далее («противопоставления носят тенденциозный характер, направлены на формирование негативного, неуважительного отношения к Президенту РФ, членам Федерального Собрания РФ» и др.) не получают обоснования. А обращение к другим статьям текста законопроекта их полностью опровергает (ср. Статья 11. Если суд народа признает работу Президента и (или) членов Федерального Собрания «Достойной благодарности», то все, не имеющие не отбытых наказаний по данному Закону, становятся Героями России со всеми правами и льготами, дающимися этим званием»).
3. Анализ послесловия, содержащего призывы к присоединению к рекламируемой организации АВН, можно признать удовлетворительным: хотя рассуждение не полное, но в виду очевидности более подробного и глубокого анализа и не требуется.
4. Та часть экспертизы, которая посвящена выявлению побуждения к насильственным действиям также страдает отсутствием контекстуального анализа, что привело к неверному истолкованию многих фраз. Буквально каждое слово, так или иначе связанное с силовыми действиями хотя бы в одном из значений, искусственно привлекается для доказательства косвенных призывов к насилию. Во-первых, некоторые слова («бойцы» в значении «активные члены») употреблены в значениях, не связанных с реальным насилием. Во-вторых, многие насильственные действия описаны как способы воплощения закона в жизнь, т.е. применены по отношению к нарушителям закона (ср. «человек, исполнивший приговор», «мы заставим его (Закон) исполнять» и т.п.). Это как если бы документы Прокуратуры и МВД, регламентирующие задержание преступников, рассматривались как призывы к насилию.
Выявление тематической группы слов («армия», «бойцы», «силой») не является доказательством наличия призывов к насильственным действиям.
5. Не представляются обоснованными и выводы эксперта.
В первом утверждается, что в исследуемом тексте содержатся призывы и побуждения к действию, направленному на осуждение людей, не присоединившихся к Армии Воли Народа. На самом деле, эксперт произвольно истолковал понятие «организм», но даже если встать в этом вопросе на позицию автора экспертизы (что само по себе недопустимо), то эксперт выявил только то, что имеется уничижительная оценка людей, не присоединившихся к этой организации и нет ни слова о насилии к ним. Однако в тексте совершенно определенно речь идет о людях в политике, а в политике допустимо то, что недопустимо в частной жизни. В качестве примера можно привести постановлении Европейского суда по правам человека по делу «Лингенс против Австрии» от 08 июля 1986 года: «В более общем виде можно сказать, что свобода политической дискуссии составляет стержень концепции демократического общества, которая проходит через всю Конвенцию. Соответственно, пределы допустимой критики в отношении политиков как таковых шире, чем в отношении частного лица. В отличие от последнего, первый должен проявлять и большую степень терпимости к пристальному вниманию журналистов и всего общества к каждому его слову и действию».
Вывод о наличии враждебного отношения к Президенту РФ и насильственного характера действий по отношению к нему, как мы показали выше, полностью лишен основания.
То же можно сказать и о третьем выводе.
***
Таким образом, можно утверждать, что при проведении экспертизы были проигнорированы необходимые методы лингвистического исследования (контекстуальный анализ, лингвопрагматический анализ, лексикосемантический анализ), что не позволило получить выводы, соответствующие современному уровню лингвистики в целом и лингвистических экспертиз в частности.
Доктор филологических наук, профессор, профессор кафедры массовых коммуникаций Московского городского педагогического университета Борисова Елена Георгиевна. Стаж работы по специальности 30 лет, стаж экспертной деятельности 10 лет.
Е.Г. БОРИСОВА
Судья, не получив возражения прокурора, приобщает мнение д.ф.н. Е.Г. Борисовой к делу.
Всем участникам процесса ясно, что дело по обвинению Р. Замураева разваливается, и тогда прокурор решительно встаёт на его защиту (не обольщайтесь: не Романа, а обвинения) и ходатайствует о проведении дополнительной экспертизы (не смейтесь!) той же Фоминой!!! Я верю в здравый смысл человека до тех пор, пока он меня в этом не разубедит. Прокурор сделал «решительный шаг» в этом разубеждении. Протестуем, поскольку безнаказанность от однажды проваленного дела (в данном случае – нахождения истины) гарантирует следующий провал. Ходатайствуем не только о недопустимости привлечения Фокиной как эксперта, но и о недостаточности только лингвистической экспертизы.
Суть в том, что и мы, и прокурор понимаем, что такое безответственность, но по-разному относимся к её результату. Мы не можем опираться на безответственность «служб» при установлении истины, а прокурор может использовать безответственность через инструмент формально подписанного предупреждения об ответственности и своей интерпретации этой ответственности.
Рассмотрение дела принимает тупиковый характер, и судья вынуждена для его продолжения вынести постановление о назначении новой комиссионной комплексной экспертизы, которую мы предложили, (см. наше ходатайство: «поэтому мы настаиваем на признании проведённой лингвистической экспертизы неудовлетворительной и проведении дополнительной комплексной социо-психолингвистической экспертизы», но которую судья отмела). В постановлении экспертиза поручается центру криминалистики ФСБ в Москве.
Мы «понимаем»: Москва заварила, пусть и расхлёбывает. Судебное заседание отложено до получения нового заключения экспертизы.
В перерыве судебного заседания Роман, не уставая, водил нас по городу. Несколько раз мы встречали «компании» одинаково одетых муниципалов, бывших работников остановленных производств, которым мэр даёт зарабатывать лопатой и метлой. Свои действия мэр пояснил лозунгом: «Я люблю Кострому!», растиражированном на спинах этих работников.
Чтобы передать своё чувство к городу, Роман стал режиссёром нового вида искусства, показав нам «спектакль» в четырёхмерном пространстве Костромы из нескольких панорам с историческими персонажами.
«Первая сцена». На высоком берегу Волги с необозримой перспективой и спрятанным подо льдом потоком воды (или жизни?), таким же бесконечным, как сама история России, стоит величественный памятник Ивану Сусанину с выбитыми в граните словами: «Ивану Сусанину от благодарного русского народа». Памятник победе духа; его призыв к потомкам в России выразил декабрист К.Ф. Рылеев: «Каждый Отчизну с младенчества любит и душу изменой свою не погубит».
«Вторая сцена» – напротив первой. Широкая центральная площадь в великолепном оформлении образцов архитектуры. Раньше любимое место встреч и гуляний костромичей - здесь было много радующих глаз деревьев, которые почему-то срубили; под деревьями были скамейки, которые тоже почему-то убрали. Место стало немноголюдным, открытым, за что, видимо, костромичи и нарекли его теперь «сковородкой». Сейчас здесь размещена ледовая композиция скульптур, которая растает по весне. Здесь же временно поселился нарисованный макет планируемого памятника в виде постамента с барельефом из фигурок человечков, над ними фигурка побольше - Ивана Сусанина с протянутой вверх рукой. Рукой не дотянуться до вознесённого на столбе, в центре постамента, большого парадного бюста первого из династии Романовых – Михаила. Чего-то хочет от царя одинокая фигурка Сусанина. Исторически достоверно было бы царю чего-то желать от Ивана Сусанина. Установка «композиции» приурочена к 400-летию дома Романовых в 2013г.