«Пижамы… лучше бы ты сам ими пользовался…» – подумала она сердито.

Каталог Цируса с описанием картин она нашла сразу. Марк не преувеличивал насчет размеров и веса каталога Цируса – давненько она не видела ничего подобного: огромная книга, размером с кофейный столик. Осторожно стерев пыль со всех сторон обложки, собралась с силами и решилась поднять этот фолиант – надо положить на письменный стол, так удобнее работать. Тома подобных форматов ей приходилось видеть только однажды, в фонде редкой литературы, в своем родном колледже, и вот теперь перед ней задача изучить нечто подобное.

Наугад открыв каталог где-то посередине, она перевернула несколько страниц – каждая заполнена мелким убористым почерком. Все сведения о картинах: имя художника, манера исполнения, год создания и прочее. В общем, вся та работа, что проделала она, но в более подробном виде, – без сомнения, Цирус заботился о своем имуществе.

Еще раз обведя взглядом объемистый том, лежащий перед ней на столе, Сюзанна решила: прежде, чем плотно засесть за работу, не мешало бы немного отдохнуть, и так она целый день посвятила этой галерее. Принять душ и поужинать; но сначала позаботиться о собаке.

– Как ты думаешь, О'Лери, надо нам поесть?

Пес, не отходивший от нее ни на шаг, обрадовался, что на него наконец-то обратили внимание, завилял хвостом, зарычал тихонько.

– Тише, тише! Пойдем, ты, наверно, тоже проголодался.

Сопровождаемая им, она направилась на кухню. Найти его еду и накормить не составило труда. Для себя решила ничего особенного не готовить, разогреть ужин в микроволновой печи и побыстрее заняться делом. А пока греется ужин – принять душ.

Стоя под горячими, упругими струями воды, Сюзанна чувствовала, как дневная усталость покидает тело и на ее место приходят спокойствие и умиротворенность. Хоть и одна в таком огромном доме, у нее нет ощущения, что она здесь незваный гость. Нет, скорее, заняла давно пустовавшее место: дом, кажется, только и ждал ее появления, даже собака приняла ее сразу. Но стоп, это все же фантазии; не стоит залетать так высоко – больно падать; не стоит забывать о Марке… При одной мысли о нем сердце наполняется болью. Как его забудешь здесь, где каждая вещь напоминает о нем. Пройдет это когда-нибудь или нет? Сколько об этом ни думай, все равно ничего не решишь.

Резко отключив горячую воду, она добавила холодной; контрастный душ сразу вернул к реальности. Только решительность, твердость позволят не допустить ошибок в общении с Марком… Однако что-то холодно становится; она закрыла воду и вылезла из-под душа; пока растиралась махровым полотенцем, к ней вернулось душевное равновесие. Завернувшись в белый купальный халат и тихонько напевая, она прошествовала на кухню, к разогретому ужину. Прямо как дома, но разве сравнить ее крошечную квартирку с этим домом. Здесь можно вести себя как угодно – соседи не вызовут полицию из-за того, что им на голову сыплется штукатурка; да и до самих соседей ни достучаться, ни докричаться…

Сюзанна подошла к окну: взору открылся небольшой, аккуратно подстриженный газон, за ним – заросший сад; где-то далеко светятся окна такого же большого дома, нет, скорее, дворца… Сейчас, под вечер, стал накрапывать дождик. Опять она подумала о Марке – хорошо, что успел улететь до дождя… А настроение у нее тоже как погода, с ее переменчивостью: то она радуется другой обстановке, то ей грустно, что нет рядом Марка, то представляет, как сложилось бы, если б они были вместе – сейчас и всегда, – и тут же обрывает себя…

Задернув штору, она решительно вернулась к столу, к каталогу Цируса. Работа и еще раз работа – только это спасет от назойливых мыслей, поможет обрести спокойствие. Старое, проверенное средство не раз выручало ее за эти годы, помогло выжить, не сломаться.

Усевшись перед раскрытым каталогом с намерением отдать ему все внимание, она поняла, что ничего не видит перед собой. Мысли, незваные, неожиданные, плыли в голове помимо воли: «Марк, Марк, ну зачем ты снова вернулся в мою жизнь? Ведь я не звала тебя, не ждала…» Видимо, сегодняшняя ночь будет равносильна пытке. «Марк, ты это специально подстроил – чтобы я каждый миг думала о тебе, чтобы каждая мелочь в этом доме напоминала о тебе, не давала отвлечь от тебя сознание…»

Телефон звонит… Она взяла трубку: он, Марк…

– Ну как, нашла пижаму, все нормально? – задал он вопрос без предисловий.

– Все в порядке, я отлично устроилась. А ты где, откуда звонишь?

– Не знаю, над какими-то островами летим.

– С каких это пор в бизнес-классе телефоны?

– Я звоню по сотовому; могу говорить, пока не кончится моя кредитная карта. А ты не хочешь узнать, почему я звоню?

– Ну, проверить, на месте ли я. Может, хочешь поговорить с О'Лери?

Пес мгновенно отреагировал на свое имя.

– Нет, спасибо, мне хватит тебя. У тебя есть все необходимое?

– Да, конечно, спасибо.

– А как тебе дом? Знаешь, я долго думал над нашим вчерашним разговором и полагаю…

Это просто игра, напомнила себе Сюзанна; он диктует правила – она подчиняется.

– Еще бы, отличный дом. Только мебели маловато и пыли кругом полно.

– Не возьмешься ли привести его в порядок?

– Марк, давай перестанем играть в эту дурацкую игру! – не выдержала она.

Целую минуту, а может, и больше стояла полная тишина (если не считать легкого потрескивания в трубке), она уже заволновалась – куда он пропал?

– Алло, алло! Не слышу тебя!

– А мне доставляет особое удовольствие играть в нее, – наконец проронил Марк и отключил телефон.

Некоторое время она сидела молча, уставившись в пространство. Оказалась бы вся эта игра реальностью: ждать его возвращения, заниматься домом, готовить ему ужин, родить ему детей… Но нет, это невозможно!

Так и не получилось у нее в этот вечер сесть за каталог Цируса, – после звонка Марка долго еще не могла успокоиться. В доме, где все наводит на мысли о нем, ей остается только одно – вспоминать все, с ним связанное. Молодой Марк, полный надежд и юношеского максимализма; Марк теперь, восемь лет спустя, – циничный, но не расставшийся с надеждами…

Ей так и не удалось его забыть; приходится признать: она до сих пор его любит; потому так и болит сердце, потому и не может играть в его игры. Для него это игра, забава, а ей так хочется, чтобы все было на самом деле. Так давно она не мечтала, не задумывалась над тем, что кто-то еще появится в ее жизни… Столько лет посвятила этим усилиям – пережить разрыв их отношений. В какой-то момент достигла того, что стала считать себя исправным роботом.

И вот он снова ворвался в ее жизнь, перевернул все вверх ногами – по своему обыкновению. Никто не запретит ей мечтать, как и что могло бы у них получиться. Но он никогда не простит ей ее маленькую ложь, а она ему – что он не дал ей и шанса все объяснить. Самый яркий пример в ее жизни, как очевидная глупость разрушает светлое будущее…

Уснуть в эту ночь не удалось – тени прошлого чередой проходили перед глазами.

На следующий день, в обеденное время позвонила Элисон.

– Ты только не волнуйся… – начала она.

От дурного предчувствия Сюзанна так и встрепенулась.

– Элисон, ты же никогда не впадаешь в панику. Говори – что случилось?

– Сью, мне очень жаль… Звонила сиделка твоей мамы: обострение пневмонии, ей очень плохо; хочет, чтобы ты приехала.

Дальнейшие действия Сюзанна совершала, как в тумане: написала записку Марку; взяла с собой О'Лери; направилась домой к Элисон. Та, увидев Сюзанну, разволновалась.

– Сюзанна, нельзя тебе в таком состоянии садиться за руль. К сожалению, я не могу сейчас тебя отвезти. Давай попросим Кит.

– Нет, не надо, со мной все в порядке. Что ты можешь для меня сейчас сделать – так это присмотреть за О'Лери.

Освободившись от собаки, Сюзанна села в свою машину и через два часа была уже в Рокфорде. Элспет, с высокой температурой, металась в беспамятстве, никого не узнавала; то засыпала на несколько минут, то просыпалась, вздрагивая от каждого шороха. В огромном напряжении прошла вся ночь; отказавшись от предложенной комнаты, Сюзанна вторую свою бессонную ночь сидела у постели матери.