Глебу казалось, что торговец слишком медлителен. Ему не терпелось взглянуть на зеркало и не верилось, что всё оказалось так просто. Он мысленно поблагодарил хованцев за ценный дар. Без лунного серебра им бы ни за что не получить Зеркала Предназначения. Затаив дыхание, дети смотрели, как торговец выпрастывает зеркало из-под тряпки и не заметили, как сзади кто-то подкрался. Внезапно Глеб почувствовал сильный толчок в спину и, не удержав равновесия, повалился прямо в витрину. Зеркало брызнуло осколками и со звоном разлетелось на куски.

Не успел Глеб опомниться, как продавец цепко ухватил его за рукав и завопил:

— Что ты натворил! Ты разбил моё драгоценное зеркало. Люди, полюбуйтесь на этого злодея!

На шум стал сбегаться народ.

— Я заплачу вам за зеркало! — пообещал Глеб, потянулся за деньгами и, к своему ужасу, обнаружил, что кошель исчез.

Увидев его замешательство, Проныра ещё крепче вцепился в мальчика.

— Погоди, ты никуда не уйдёшь, пока я не получу за зеркало сполна.

— Кто-то украл мой кошелёк. Наверное, это тот же человек, что разбил ваше зеркало. Пожалуйста, отпустите меня, мне надо его поймать. Обещаю, что я вернусь и принесу вам деньги.

— Ну уж нет! Знаю я эти обещания. Гони денежки, тогда и уйдёшь отсюда, — упёрся лавочник.

Марика поняла, что уговорами ничего не добиться, и решила действовать.

— Не бойся, я достану деньги, — шепнула она Глебу, пронырнула между зеваками и во все лопатки побежала прочь.

Добежав до многолюдной ярмарочной площади, Марика остановилась и перевела дух. До сих пор удача сопутствовала ей. Лучшего места, чтобы заработать несколько монет, было не найти. Девочка выскочила на середину площади, тряхнула плечами, так что мониста у неё на груди переливчато зазвенели, и стала созывать публику:

— Эй, люди добрые! Собирайтесь на представление! Кто пропустит — век жалеть будет. А кто ручку позолотит — тому большое счастье в жизни случится.

Несколько зевак остановились и без особого интереса смотрели, как маленькая цыганка, позвякивая браслетами, медленно прошлась по кругу. Она тряхнула пёстрыми оборками и закружилась в танце. Постепенно темп танца нарастал. Её маленькие ножки мелькали всё быстрее и быстрее. Браслеты и мониста позвякивали в такт. Рукава в пышных оборках развевались, будто крылья, и казалось, танцовщица вот-вот поднимется в воздух и полетит. Толпа зрителей заметно возросла. Увлечённые зажигательным танцем цыганской девчонки, люди с удовольствием притопывали и прихлопывали в такт.

Звон браслетов оборвался, и девочка застыла на месте. Затем она поклонилась и, протянув руку, пошла по кругу. К сожалению, желающих платить за представление было куда меньше, чем тех, кто охоч поглазеть бесплатно. Толпа ротозеев мгновенно рассосалась. У Марики на ладони лежала тройка мелких монеток, да пара медяков валялась на пыльном тротуаре. Марика подобрала их и горько вздохнула: танцами много не заработаешь. Однако отчаиваться было не в её обычае. Заприметив богато разодетую женщину, девочка бросилась к ней и затараторила:

— Добрая, хорошая, ждёт тебя перемена в жизни. Позолоти ручку, погадаю.

— Поди прочь, оборванка, — сердито отмахнулась та и прошла мимо.

Марика скорчила ей вслед гримасу и огляделась в поисках желающих узнать будущее. Неподалёку, опираясь на трость, стоял пожилой господин и с нескрываемым интересом разглядывал её. Марика замедлила шаг, прикидывая, стоит ли предложить ему погадать. Она с одного взгляда определяла, кому надо гадать по-настоящему, кому можно морочить голову, а к кому и вовсе не стоит подходить. Обычно мужчины не просили гадать, разве что иногда, насмешки ради. Марика хотела пройти мимо, но мужчина поманил её пальцем. Девочка поспешно подбежала к нему и сразу же принялась за дело:

— Хороший, яхонтовый, позолоти ручку. Прошлое скажу и что дальше ждёт. Всю правду узнаю, вот увидишь.

— Нет, нет. Этого мне не нужно, — недовольно скривился он и, изобразив улыбку, продолжил: — Скажи-ка лучше, умеешь ли ты лазить по деревьям?

Марика молча кивнула и вопросительно уставилась на мужчину, а он объяснил:

— Дело в том, что я не могу попасть в собственный дом. Я потерял ключ, а запасной лежит в шкатулке у меня в кабинете. Туда можно влезть через окно, но я уже не в том возрасте, чтобы лазить по деревьям. Если принесёшь из верхнего ящика стола шкатулку, то получишь за работу золотой.

— Целый золотой?! Клянусь, ни один мальчишка не умеет лазить так, как я, — просияла Марика.

Мужчина подвёл девочку к зданию, украшенному лепниной, и указал на окно. Возле дома росло старое сучковатое дерево. Окинув его взглядом, Марика радостно улыбнулась: вскарабкаться по нему мог бы и младенец. Подоткнув юбки, она ловко перелезала с ветки на ветку, пока не добралась до козырька окна. К счастью, створка была приоткрыта. Она оглянулась на пожилого господина, чтобы убедиться, что он видит, как она отрабатывает обещанные деньги. Он ободряюще кивнул. Девочка пролезла внутрь, спрыгнула с подоконника и застыла в изумлении.

Такой роскоши она не видела никогда в жизни. Всё сияло и сверкало позолотой. У Марики захватило дух: неужели в такой красоте можно жить! Рядом с окном стояло бархатное кресло. Она осторожно провела ладонью по мягкой ворсистой ткани.

Марике ужасно хотелось посидеть в таком кресле, но она не решилась. Затем она увидела прямо перед собой на низеньком столике с витыми ножками огромное блюдо, полное конфет. Девочка остановилась как вкопанная. Один раз такую же конфету в блестящей обёртке ей дала какая-та добрая тётенька с маленькой девочкой. Тогда Марика целый день берегла её за пахузой, а когда решила съесть, то оказалось, что шоколад растаял и весь растёкся по бумажке, но всё равно было ужасно вкусно. Девочка завороженно смотрела на сладости в разноцветных бумажках. Конфет было так много, что если одну взять, никто даже не заметит. Искушение было велико, но, поборов его, девочка со вздохом отвернулась и пошла к письменному столу.

Вдруг в ней шевельнулось смутное ощущение опасности. Марика попыталась отмахнуться от неприятного чувства. В самом деле, что могло грозить ей в пустом доме? И всё же тревога нарастала. Ей вдруг захотелось поскорее убраться из этих роскошных апартаментов. Не тратя больше времени на то, чтобы глазеть по сторонам, она подбежала к столу и рванула верхний ящик. В этот миг раздался пронзительный звон. Не понимая, что произошло, Марика оцепенела. Дверь в комнату распахнулась, и на пороге появилась та самая безвкусно накрашенная старая дама, которая покупала зеркало. Увидев цыганку, старуха завизжала, точно взбесившаяся свинья.

От её визга Марика пришла в себя и, позабыв про шкатулку с ключом, бросилась назад к окну. В считанные мгновения она спустилась с дерева, но там её уже поджидали. Не успела девочка коснуться земли, как её схватили сильные руки.

— Воровка! В полицию её! — вопила безобразная старуха, перегнувшись через подоконник.

Марика кусалась и брыкалась, пытаясь вырваться, но силы были слишком неравными. Уже в который раз за сегодняшний день она оказалась в центре внимания и собрала возле себя толпу зевак. Однако теперь зрители были настроены вовсе не дружелюбно. Толпа раздалась, и перед отчаявшейся Марикой вырос подоспевший городовой.

— Что за шум?! — грозно рявкнул он.

— Эта воровка забралась в мой дом. Арестуйте её, — брызжа слюной, кричала старуха из окна своего дома.

— Я не воровка, честно. Богатый господин просил меня принести оттуда ключ. Он хозяин дома, спросите, — оправдывалась Марика, оглядывая толпу в надежде найти человека, пославшего её за шкатулкой.

— Врёт! Я хозяйка в этом доме. Нет тут никакого господина, — бесновалась пострадавшая.

Городовой схватил Марику за шкирку и потащил за собой.

— Пойдём в участок, там разберёмся с каким таким господином ты промышляешь, — сурово сказал он.