Она покачала головой.

— Я не хочу.

Дерзкая ухмылка Ловела исчезла.

— Ты не хочешь? — Он уже не был так сексуален — с открытым от удивления ртом, с растерянностью в глазах.

— Верно. — Она повернулась, чтобы сложить журналы на столике между кресел. Ее комната для посетителей была небольшой, но в ней никогда не находилось более одного человека.

— Какого черта ты не хочешь встречаться со мной?

Наглость Ловела начинала действовать ей на нервы.

— Ловел, я не обязана тебе объяснять. Я сказала «нет», и этого вполне достаточно.

Он явно не привык, чтобы ему отказывали.

— Когда ты решишь, что согласна, меня это, возможно, перестанет интересовать, — предупредил он, скрестив руки на груди, как непослушный ребенок.

— Какая жалость, — усмехнулась она.

Ловел не интересовал ее, как и Эрл, Джерри, Аллен и другие мужчины, которые были в перерывах между ними. Та же книга, только другая страница. А она вдруг приготовилась почитать другую книгу.

Вилетт, впервые в жизни появившаяся вовремя, вопросительно смотрела через стеклянную дверь можно ли войти.

Тамми приветливо махнула ей рукой.

— У меня сеанс, — сказала она, давая понять Ловелу, что ее больше не интересует ни он, ни его отношение к происходящему.

Вилетт неторопливо вошла. Ловел на ходу вставил свое последнее слово:

— Позвони, когда передумаешь. Может быть, я буду доступен.

— О чем это он? — спросила Вилетт, когда за ним закрылась дверь.

Тамми знала Вилетт всю жизнь. Сразу после школы Вилетт вышла замуж за Боба Тидвелла, у них было трое детей и хороший дом в новом микрорайоне пригорода. Она преподавала в воскресной школе в церкви баптистов и дружила с Тамми.

Вилетт была приятной, но слегка наивной и довольно безрассудной, поэтому Тамми часто посвящала ее в бесконечные драмы своей жизни, усиливая их трагичность специально для Вилетт.

— Ловел просил меня погулять с ним.

— Он казался таким расстроенным…

— Я ему отказала.

Вилетт задохнулась.

— Никто не отказывает Ловелу.

— А я это сделала. — Тамми не собиралась оспаривать, что это было безумием. — Я не хочу с ним встречаться;

— Ты уверена, что хорошо чувствуешь себя сегодня?

— Никогда не чувствовала себя лучше. — Она всегда делала, что хотела — к черту любые обстоятельства! — Может быть, я слишком долго вела себя правильно и забыла, что значит быть плохой.

— Я не думаю, что в этом кроется какая-то опасность, — Вилетт захихикала. — А Боб слышал, что у тебя новый сосед — ветеринар.

— Ха-ха.

— Так ты видела его?

— Во всей красе. — Вилетт не могла даже представить себе, насколько.

— Ну же! Расскажи все. Какой он?

Тамми подавила напрашивающуюся улыбку и надела на лицо маску безразличия. Можно разыграть хорошую шутку.

— Он напоминает мне тролля. Толстый коротышка с гнилыми зубами и неприятным запахом изо рта и держится ужасно.

— Неужели? Черт!

— Вилетт, ты ведь замужняя женщина! — Тамми изобразила крайнее удивление.

— Да, но я не мертвая женщина. У нас две собаки, три кошки, и Кира уговорила отца завести морскую свинку. — При упоминании о морской свинке Вилетт выразительно сверкнула глазами. Тамми не могла ее винить. — Я провожу много времени у ветеринара. Надеялась, что он — красавчик. Почему сюда решил переехать какой-то тролль вместо первоклассного ветеринара?

Звонок в дверь прервал добродушное ворчание Вилетт. Ох, все рухнуло! Не кто иной как сам тролль, совершенно непохожий на него, в джинсах и трикотажной рубашке. От его очаровательной, немного неуверенной улыбки у Тамми подкосились колени, и ей стало жарко.

— Привет. Кажется, я правильно сориентировался. Мне захотелось зайти и поблагодарить за то, что вы правильно указали мне дорогу в бакалею.

— Без проблем. Я рада, что вы начинаете ориентироваться в городе. Нил, это — Вилетт Тидвелл.

Вилетт, это наш новый ветврач — доктор Нил Фортсон.

Вилетт от удивления чуть не открыла рот, но сдержалась и вместо этого мило улыбнулась и пожала ему руку.

— Добро пожаловать в Колзерсвилл. Я держу двух собак, трех кошек и морскую свинку — уверена, что мы будем часто встречаться.

Нил улыбнулся, и Тамми вновь ощутила ужасную слабость в коленях.

— Жду с нетерпением. — Он открыл дверь. — Не хочу вам мешать, милые дамы. До встречи.

Вилетт смотрела вслед уходящему Нилу — бесспорно, она восхищалась его широкими плечами, облегающими джинсами и его явной сексуальностью, — потом повернулась к Тамми:

— Я тебя убью!..

Держась одной рукой за лестницу, Нил наклонился и прикрепил последний огонек гирлянды к верхнему желобу.

— Привет!

От неожиданности Нил пошатнулся и чуть не «упал с лестницы. Тамми прошла по своему газону и остановилась на его дорожке.

— Привет. — Он надеялся, что его улыбка не была такой дурацкой, каким чувствовал он себя сейчас.

— Вы тоже охвачены рождественской лихорадкой? — протянула она, дерзко улыбаясь.

Она сама, в облегающем красном свитере, короткой черной юбке и туфлях на высоких каблуках, вызывала дрожь в его теле. Так же потрясающе привлекательна, как и утром. Но она спрашивала о Рождестве.

— Я тоже увлекся украшениями, — признался Нил, слезая с лестницы. — Большое дерево на городской площади. Украшения, развешанные на фонарных столбах. Все это вдохновило меня.

— Хотите, я зажгу их для вас?

Он чуть не поставил ногу между последних ступенек.

— Да, конечно. Выключатель на крыльце. А я уберу лестницу.

Она взошла на крыльцо и взяла провод от гирлянды. Короткая юбка поползла вверх, открыв взору округлые бедра над черными чулками. Цепная реакция — его тело тряхнуло, как при ударе током.

— Не могу вставить вилку. По-моему, конец согнут. Вот. Порядок.

Слава богу, иначе бы он не выдержал, пока она выпрямляла бы эту чертову вилку!

Она оглянулась через плечо.

— Они зажглись?

По краю крыши на фоне угасающего дня весело засверкали рождественские огоньки. Он зажегся вместе с огоньками. Эта женщина определенно сводила его с ума.

— Да.

Тамми сошла вниз по ступенькам и остановилась на дорожке, скрестив руки на груди.

— Хорошая работа. Потрясающе.

Нил с восхищением смотрел на нее, любующуюся его гирляндой.

— Действительно красиво, правда?

Внезапно возникло неловкое молчание, так как рождественская тема была исчерпана.

— Как отработали? — Нил прислонился к перилам крыльца и засунул руки в карманы, чувствуя себя пятнадцатилетним глупцом, а не зрелым тридцатилетним мужчиной. К сожалению, и говорил он скорее всего так же глупо.

— Очень хорошо. Я даже чувствую вину, когда называю это работой. Единственный недостаток это то, что к концу дня у меня устают руки. — Она вытянула их и согнула пальцы с ярко накрашенными ногтями. — А по субботам особенно много работы.

Мимо проехал мини-фургон. Водитель помахал рукой, и Нил помахал в ответ, хотя он понятия не имел, кто это.

— Дитер Фрай, — сказала Тамми. — Они с женой и четырьмя детьми живут через две улицы. Они друзья Тидвеллов. Сегодня вы видели Вилетт Тидвелл, — напомнила она.

— Надеюсь, это нормально, что я зашел сегодня?

— Нет проблем. Добро пожаловать в любое время, пока не закроется дверь в массажную и не появится табличка: «На сессии». — Она немного подумала, потом приняла какое-то решение. — Заходите в понедельник на бесплатный массаж. Считайте это профессиональным приглашением. К концу своего первого рабочего дня вы уже будете к нему готовы. — Ее губы были того же красного оттенка, что и свитер.

— Это очень великодушное предложение, но в шесть часов ветеринарная лечебница еще работает, — сказал он.

— У меня последний сеанс в пять. Будет время подготовить стол. Заходите в шесть сорок пять.

Она предлагала ему прийти, раздеться и лечь на стол, и чтобы она прикасалась ко всему его телу почти ко всему. Он не был ни святым, ни глупым.