Быстро хватаю свои вещи и спешу к входной двери с планом игры у себя в мыслях. Хотя в минуту, когда сбрасываю обувь и поворачиваюсь, чтобы уйти наверх, Логан спускается мне навстречу.

Я знала, что это случится.

Прежде чем у нас есть шанс обменяться хоть словом, гремит голос Люка:

— Вы оба! На ужин. Сейчас же.

В унисон, мы хрипим:

— Но…

— Сейчас же! — твердо заявляет Люк.

Зная, что с ним лучше не спорить, мы оба шагаем на кухню бок о бок и садимся на свои места. Как только усаживаемся, Эрин мило ставит тарелки с пастой с морепродуктами перед нами. Мой желудок бурчит в секунду, когда я чую запах еды.

Иуда! Еда и секс заставляют его восстать против меня! Каждый раз! Мне стоит самой восстать против него! Хоть эта еда и пахнет хорошо, чтобы винить мое тело за то, что оно ее хочет.

Я беру вилку и кладу еду в рот, молча обводя стол глазами.

Эрин постукивает пальцем по бокалу с вином.

— Ты не собираешься говорить?

Проглатывая все, что было у меня во рту, я выдавливаю улыбку.

— Конечно, милая. О чем ты хочешь поговорить? О погоде? О спорте? О новой книге, которую я вчера заказала онлайн?

— Я имела в виду, друг с другом, — взгляд на ее лице показывает, что она даже в среднем не прикалывается.

— Если бы она перестала быть такой чертовски упертой, я бы поговорил, — произносит Логан, засовывая целую вилку с едой в рот.

— А когда ты перестанешь быть упертым? Сейчас или когда в следующий раз отправишься в отель с девушкой, которая видела больше членов, чем номинатка на роль в Лучшем Горячем Видео? — Эрин тихо посмеивается, а я качаю головой. — Здесь не о чем говорить.

— Явно есть, — Люк кладет свою вилку. — А вы двое не можете решить свою проблему, словно это кубик Рубика. Поговорите друг с другом.

Никто из нас не произносит ни слова.

Люк требует:

— И поговорите сейчас.

— Нечего говорить, — лгу я.

— Чушь собачья, — произносит он. — Я серьезно, Макс. Я против. Поиграли и хватит. Говорите.

— Ладно, — я отбрасываю вилку. — Хорошо, — резко дергаю головой в сторону Логана. — Ты — потаскун!

Не самый лучший выбор слов.

Застигнутый врасплох, Логан отодвигает свою тарелку от себя.

— Вот значит, с чего мы начнем?

— Ага, — я тоже отодвигаю от себя тарелку. — Давай начнем с того факта, что ты не можешь держать свой член в штанах!

— Он сейчас там.

— Слава Богу, — бурчит Эрин.

— А где он был два часа назад? Ты хоть помнишь имя девушки?

— Макс…

— Почему, Логан?

— Что почему?

— Почему? Почему тебе нужно трахать каждую девушку, которая идет тебе навстречу?

— Я не спал ни с кем после тебя!

— Наблюдение показывает… — я указываю на вымышленную доску рядом с собой. — Чушь собачья! Динь! Динь! Динь!

Зловеще спокойным голосом он отвечает:

— Это не чушь, Макс.

— Выглядит, как чушь, воняет чушью, исходит из твоего рта… значит, явно чушь.

Вы можете помочь мне с такими фразами? Я слишком разъярена, чтобы мыслить разумно.

— Ты обвиняешь меня в том, что я трахаю всех и вся, хотя каждый раз, когда сама уходишь от меня, идешь прямиком в руки другого!

Нарываешься. Логан.

Эрин ловит тень паники на моем лице.

— Может, нам стоит прекратить это.

— Пусть. Дерутся, — требует Люк, после чего сразу же следует крик Логана:

— Ты собираешься сидеть здесь и обвинять меня в том, что я позволяю прикасаться к своему члену, когда я видел, как другой парень с легкостью пустил в ход свои руки к тебе, словно ты нарезанный хлеб?

Я пыхчу от раздражения:

— Ты только что назвал меня нарезанным хлебом?

— Он назвал тебя нарезанным хлебом, — повторяет Эрин.

— Ш-ш, — кидает Люк своей сестре.

— Ты вообще знаешь, что я чувствовал, глядя, как девушка, на которую я заявил права, как на свою, по-пьяни позволяет какому-то прохожему подонку лапать ее на людях?

— Я вполне уверена, у меня есть четкое понимание этого, потому что весьма осознаю, что именно это ты и делаешь со мной постоянно!

— Иди нахер за это, Макс! Я ничего не делал, кроме как оставался верным тебе с тех пор, как сказал, что выбираю тебя!

— Это была ЛОЖЬ, которую ты сказал лишь для того, чтобы затащить меня в постель! — мой голос срывается на визг, такой громкий, что я сама себя немного напугала.

— Вот, в чем значит дело? — его голос теперь звучит сломлено, и даже обиженно. — Ты думаешь, что я поцеловал тебя в помещении, полном людей, чтобы манипулировать тобой и впоследствии трахнуть?

Ладно… когда он так говорит, это заставляет меня звучать и чувствовать себя сумасшедшей.

— Ты думаешь, я такой жалкий, что скажу что угодно, лишь бы заполучить тебя в постель?

Я не нахожу голоса, чтобы ответить.

Он откидывается на спинку стула и бросает дерзким тоном:

— Что злит тебя больше, Макс? Тот факт, что ты права, или тот факт, что впервые за четыре года, когда ты раздвинула ноги, это было для того, чтобы стать очередной зарубкой на спинке моей кровати?

Резкий вдох вырывается у всех в этой комнате.

И ваш я тоже слышала!

Поднимаясь на ноги, будучи едва ли в силах стоять из-за дрожи, я увлажняю губы. Слезы просятся вырваться из глаз.

— И это были последние слова, которые ты мне, бл*дь, когда-либо скажешь.

Без единого дополнительного слова от кого-либо, я, словно шторм, мчусь к двери, хватаю сумку, ключи и телефон.

Как насчет того, чтобы вы сделали мне одолжение, и напомнили об этом моменте в следующий раз, когда он на коленях будет выпрашивать мое прощение, а? В следующий раз, когда я хотя бы подумаю посмотреть на него с желанием, напомните мне, что он признал тот факт, что во мне нет ничего особенного, я ничем не отличаюсь и не являюсь ничем большим, кроме как еще одним вычеркнутым пунктом в его сраном списке достижений.

Глава 14

Логан

Не могу поверить, что я, бл*дь, сказал это.

— Келлар, — голос Эрин неимоверно ровный.

Я снова подвигаю свою тарелку к себе.

Может, если я проигнорирую ее...

Она с хлопком ставит бокал вина на стол.

— В машину.

— Но я ем.

Выйдя из себя, она дергает мою тарелку к себе и выбрасывает все ее содержимое в мусорное ведро.

— Ты закончил. В машину. Живо.

Запуская пальцы в волосы, я отодвигаю стул назад. Поникнув всем телом, я следую ее команде.

Бороться с ней нет смысла. Будучи такой разъяренной, как сейчас, я бы не удивился, что она собирается проехаться, чтобы убить меня и спрятать труп где-нибудь в лесу. Я чертовски это заслужил. Из всех дерьмовых вещей, которые я сделал и сказал в своей жизни, эта официально становится на первое место списка.

Низко свесив голову, я следую за Эрин к машине, оставив Люка одного расправляться с хаосом после ужина. И этот хаос происходит в ночь перед боем.

Когда, бл*дь, моя жизнь стала такой чертовски сложной? О, все правильно. В минуту, когда я родился. Сраное проклятье Келларов. И если вы не верили в эту херню прежде, могу поспорить, сейчас верите.

Я плюхаюсь на сидение машины Эрин, пристегиваюсь ремнем безопасности и пялюсь прямо на дверь гаража. Мгновение ничего не происходит. Никто из нас не говорит и не двигается.

А есть вообще смысл что-то сейчас говорить? Я так жестко наступил себе на глотку, что на ней останутся следы от подошв.

Внезапно громкое «БЛ*ДЬ!» срывается с губ Эрин.

Я закрываю глаза.

— Я знаю.

— Как ты, бл*дь, мог сказать такое?

— Я не знаю.

— Что ты, черт возьми, имеешь в виду под своим «я не знаю»?!

— Я имею в виду, что не знаю! — кричу я, крепко зажмуривая глаза, пока мой ответ вращается у меня в голове. — В одну минуту я был готов все ей объяснить, а в следующую — был так раздражен тем, что она поверила в то, что я стану обращаться с ней, как с мусором! Это, бл*дь, нечестно, Эрин! Я не заслужил этого, Эрин!