— Кто… никто не пострадал?

— Нет. Но ваш жених… как это вы выражаетесь? — оказался в тупике. Вот он и позвонил мне.

— Вы… вы были в Рио? — медленно спросила Доминик.

— Нет, я был в Бела-Виста. Доминик нетерпеливо вздохнула.

— Пожалуйста, мистер Сантос, не издевайтесь. Как это могло быть, что вы сюда попали, а Джон — нет?

Винсенте Сантос бросил машину в крутой поворот дороги, так что Доминик испуганно уцепилась за сиденье, потом ответил:

— У меня» есть другое средство передвижения. Вертолет!

— О! О, понятно! — кивнула Доминик. — Естественно, я считала… — Она пожала плечами. — Вы живете в Бела-Виста, мистер Сантос?

— Я много где живу, — загадочно ответил он. — Но в Бела-Виста у меня действительно есть дом.

Доминик переварила эти слова, подумав, не может ли он быть нанимателем Джона. В конце концов, фамилия была та же самая, но в Бразилии фамилия Сантос — достаточно распространенная. Если этот человек состоит в той же организации, то как он связан с ее женихом? Насколько хорошо он знает Джона, и, наоборот, насколько хорошо Джон его знает? Ей хотелось бы задать тысячу вопросов, но она не могла этого сделать и вместо этого спросила:

— Мы сейчас едем в Бела-Виста?

— Дорога перекрыта, — терпеливо напомнил он.

— Я поняла. Я имела в виду вертолет. Он бросил на нее довольно сардонический взгляд, от которого щеки ее вспыхнули. Она очень остро ощущала его присутствие, и это не давало ей расслабиться. Он был из породы людей, которых она совершенно не знала. Чувственная складка его губ немного беспокоила ее. Он был явно привычен к женскому обществу, и было неприятно сознавать, что она не имеет ни малейшего представления о том, как с ним обращаться. И дело было не только в его непривычной внешности, не в том, что его одежда, автомобиль и все поведение говорили о богатстве, которого ей прежде не приходилось близко видеть, — дело было в чем-то другом, в чем-то неясном, что отличало его от всех мужчин, которые ей встречались. Расправив плечи, она решительно сказала:

—  — Что вы намерены со мной делать? Он лениво засмеялся.

— Делать с вами, мисс Мэллори? Какое странное выражение. И что, по-вашему, я собираюсь с вами сделать? — Машина обогнула мыс, и под ними простиралась теперь закрытая гавань Рио-де-Жанейро, за которой лежал залив Гуанабара, усеянный островами, блестевшими в лучах заходящего солнца подобно драгоценным камням.

Завороженная, Доминик молча смотрела на все это, потом, собравшись с мыслями, коротко сказала:

— Вы должны знать, что я имею в виду! Он наклонил голову. Руль автомобиля легко двигался в его сильных смуглых пальцах.

— Да, я знаю. И я понимаю, что вам не терпится снова увидеть вашего жениха. В конце концов прошло уже немалое время с тех пор, как он уехал из Англии, и в течение нескольких месяцев может произойти очень многое. Однако скоро стемнеет, а я не имею желания рисковать, пытаясь посадить вертолет в этих горах в темноте.

Доминик мяла в руках ремешок дамской сумочки.

— Итак?

— Итак, я, к сожалению, должен сообщить вам, что эту ночь вам придется провести в Рио. Для вас забронирована комната в отеле, где вам будет удобно, а завтра… Ну, завтра вы сможете броситься в объятия возлюбленного!

Доминик бросила на него жесткий взгляд.

— Спасибо, — холодно проговорила она. — Я в ваших инструкциях не нуждаюсь!

— Я в этом уверен, — насмешливо ответил он, скользнув по ней взглядом, так что она невольно вспыхнула от чувства неловкости.

Потом он нахмурился.

— Вы все еще не доверяете мне, да, мисс Мэллори? Почему? Доминик вздохнула.

— Я этого не говорила.

— Да, — согласился он, — но все ваше поведение говорит об этом. Может, вы думаете, что я вас похитил? Когда мы приедем в отель, вы сможете поговорить с Хардингом по телефону.

Телефон, облегченно подумала Доминик. Конечно! Почему она сразу не сообразила?

Винсенте Сантос продолжал иронически рассматривать ее.

— Вы красивая женщина, мисс Мэллори, но, к сожалению, я должен сообщить вам, что был знаком со многими красивыми женщинами и мой опыт подсказывает мне, что мне не нужно их похищать, чтобы они мне повиновались!

Никогда еще Доминик не испытывала такого смущения. Каким облегчением было увидеть, что уже показался город! Но она не была готова увидеть нищету и убогость этих жилищ, которые можно было назвать только лачугами. Их обитатели выглядели немногим лучше с их худыми угловатыми телами и грязными лицами. Он, видимо, почувствовал, как ее ужаснуло это зрелище, потому что сказал:

— Где есть очень богатые, есть и очень бедные. Вы — как все, мисс Мэллори. Вы хотите видеть только то, что ожидаете увидеть. Доминик посмотрела на него.

— А как вы смотрите на это, мистер Сантос? Или, может быть, вы и вовсе не смотрите?

Лицо Винсенте Сантоса потемнело.

— О, я вижу это, мисс Мэллори! Доминик взглянула на него. В его голосе слышалась горечь, резко контрастировавшая с беззаботной иронией, звучавшей в его словах совсем недавно. Он сказал:

— Вы, возможно, вообразили, что я в жизни знал только мое нынешнее преуспевание? Доминик закусила губу.

— Я об этом не думала, мистер Сантос.

— Тогда, возможно, вам следует думать, прежде чем говорить, — отозвался он несколько скованно, и Доминик не могла понять, какую искру она зажгла, сама того не заметив.

Рио-де-Жанейро был невероятно красив. Даже Венеция, где она побывала когда-то с отцом, не обладала столь индивидуальной архитектурой, которой изобиловал Рио. А может быть, это мрачно нависающие бастионы Серры придавали такое величие зрелищу, которое иначе было бы просто современным. Улицы были переполнены людьми и машинами, и шум стоял оглушительный. Преобладала молодежь, одетая непринужденно, в пляжные костюмы. Девушки в бикини и молодые люди с бронзовыми от загара телами напоминали жрецов и жриц, совершающих обряды у храма бога Солнца. Доминик увидела и старых вдов, одетых во все черное, так что они своею мрачностью напоминали старых ворон среди райских птиц. Кругом было множество ребятишек, грязных оборвышей, но таких темненьких и красивых, что глаз не оторвешь. Она видела храмы и музеи, и высокие небоскребы на улицах, усаженных деревьями и вымощенных черно-белой мозаикой.

Отель, к которому подъехал Винсенте Сантос, располагался на тихой боковой улочке, отходившей от одного, из проспектов в центре города. Отель был высокий и красивый, из серого камня, очень солидный в отличие от бетонных зданий, выходящих на берег в Копакабане. У него было какое-то странное, старомодное очарование, не вязавшееся с почти вызывающим модерном соседних зданий. Но, несмотря на внешний вид, внутри он был совершенно современным, с лифтами и паласами по всему полу. Доминик предстояло узнать, что бразильцы считают застланный ковровым покрытием пол чрезвычайно модным, несмотря на то, что из-за него в спальнях царит почти невыносимая жара.

Машина была оставлена на стоянке, и они вошли в отель. Винсенте Сантос прошел вперед переговорить с администратором. Судя по тому почтению, которое он встретил, Доминик заключила, что он желанный посетитель, и она задержалась у дверей, не желая вмешиваться. Тут он повернулся, сказав:

— Ваша комната готова. Думаю, вы устали и хотели бы принять душ и переодеться перед обедом. Его подают в ресторане, начиная с половины восьмого. Хардинг уже звонил, справляясь о вашем приезде, и, надо думать, позвонит еще раз. Полагаю, это все…

Доминик сплела пальцы. Почему-то теперь, когда он, кажется, считал свою миссию законченной, ей не хотелось его отпускать. Может, дело в том, что все было таким непривычным и ее преследовало ощущение полного одиночества, но она колебалась, жалея, что они не могут сразу же отправиться в Бела-Виста.

Винсенте Сантос направился к двери. Он двигался с кошачьей грацией тигра, мускулы на его спине плавно перекатывались под тонким шелком костюма. И Доминик вдруг поняла, что, как и его двойник в мире животных, он может быть опасен. Она не знала, откуда взялась эта мысль. Несомненно, в том, как он с ней обращался, ничто не говорило о мужчине, ищущем жертву. Но все же он несколько минут смотрел на нее в баре аэропорта, когда должен был прекрасно знать, кто она такая. Вспомнив об этом, она вздрогнула. Дойдя до дверей, он обернулся к ней.