Тогда Доктор приказал бросить якорь, а сам пересел к женщине в ее каноэ, и они поплыли на север, внимательно осматривая по пути все бухты и объезжая кругом даже самые маленькие островки. Много часов прошло в бесплодных поисках. Солнце село, и ласточки, которые все время указывали дорогу, уже ничем не могли им помочь, потому что ночь была безлунной. Доктор сказал, что от ночных поисков придется отказаться, и несчастная Зузана снова стала плакать.

— К утру, — рыдала она, — корабль с проклятыми работорговцами уплывет на много миль, и я больше никогда не увижу моего мужа? О горе мне, горе?

Доктор старался утешить ее как мог и даже пообещал, если они не отыщут этого мужа, найти ей другого, который будет ничем не хуже прежнего. Но бедняжку это совершенно не утешило, и она продолжала убиваться и причитать. Она причитала так громко, что Доктору никак не удавалось заснуть на дне каноэ — а это само по себе не очень-то просто. Так что ему пришлось сидеть и слушать эти бесконечные причитания.

Несколько ласточек коротали с ним ночь, рассевшись на бортиках каноэ. Среди них был и знаменитый Быстрей-Ветра. Они как раз обсуждали с Доктором, что делать дальше, когда Быстрей-Ветра вдруг промолвил: «Тш! Смотрите?» и указал на запад, туда, где тяжело вздымались угрюмые волны. Даже Зузана прекратила свои вопли и стала вглядываться во мглу. Там, на самом краю черного океана светился крошечный огонек.

— Корабль! — воскликнул Доктор.

— Точно! Это корабль! — сказал Быстрей-Ветра. — А вдруг это корабль работорговцев?

— Если это и корабль работорговцев, — заметил Доктор — то явно не тот, который мы ищем, потому что это совсем в другой стороне. Наш корабль ушел на север.

— Послушайте, Доктор, — сказал Быстрей-Ветра, — а что если я слетаю и посмотрю, что это за корабль. Вдруг они смогут нам помочь?

— Хорошо, Быстрей-Ветра. Спасибо тебе, — ответил Доктор.

И Быстрей-Ветра быстрей ветра полетел сквозь ночь в направлении маленького огонька, а Доктор тем временем почему-то вспомнил про свое собственное судно, которое он оставил на якоре в нескольких милях к югу. Прошло минут двадцать, и Доктор уже начал беспокоиться, потому что Быстрей-Ветра, будучи рекордсменом по скоростным полетам, уже давно должен был бы слетать туда и обратно, но тут послышался тихий шелест крыльев и, описав круг у него над головой, ласточка легко опустилась на колено Доктору.

— Ну, что это за корабль? — спросил Джон Дулитл.

— Это большой корабль, — запыхавшись отвечал Быстрей-Ветра, — с высокими мачтами и, как я успел заметить, с очень хорошим ходом. Он направляется в нашу сторону, но плывет с большими предосторожностями, наверное, опасаясь наткнуться на мель или песчаную косу. По виду он совсем новый, аккуратный и ухоженный. На нем много больших пушек — они видны через окошечки в бортах. Команда вся одета в красивую синюю форму — совсем не так, как одеваются моряки в этих местах. Вдоль борта корабля написаны какие-то буквы — я думаю, это его название. Я, конечно, не смог его прочитать, но запомнил, как это выглядит. Дайте мне вашу руку, и я покажу вам, что там написано.

И Быстрей-Ветра начал своим коготочком царапать какие-то буквы на ладони у Доктора. Он еще не успел дописать до конца, как доктор подпрыгнул так, что чуть не перевернул каноэ.

— К. К. В.? — закричал он. — Это значит: Корабль Ее Королевского Величества. Корабль военно-морского флота! Это как раз то, что нам нужно, чтобы расправиться с работорговцами!

ДОКТОР и Зузана стали грести изо всех сил по направлению к кораблю. Ночь была спокойной, но могучие океанские валы, как на качелях, подбрасывали маленькое каноэ вверх и вниз, и Зузане пришлось проявить немалую сноровку, чтобы удержать прямой курс.

Примерно через час Доктор заметил, что военный корабль уже не движется им навстречу, а, похоже, стоит на месте. И когда наконец его высокий борт навис над каноэ своей темной громадой, Доктор понял, в чем была причина этой остановки — военный корабль налетел в темноте на суденышко Доктора, которое без огней стояло на якоре в открытом море. К счастью, большой корабль продвигался так осторожно и медленно, что ни то ни другое судно не пострадало от столкновения.

Увидев, что с борта военного корабля свисает веревочная лестница, Доктор и Зузана взобрались на палубу и отправились искать капитана. Они нашли его на юте, где капитан взволнованно расхаживал взад-вперед и свирепо ругался вполголоса.

— Добрый вечер, — вежливо поздоровался Доктор — Не правда ли, сегодня прекрасная погода?

Капитан подскочил к нему и затряс кулаком у него перед носом.

— Это вы владелец этого Ноева ковчега? — зарычал он, указывая на небольшое суденышко у борта.

— Д-да… я… временно, — сказал Доктор. — А что, собственно, произошло?

— Тогда не будете ли вы так добры, — прорычал капитан с искаженным от гнева лицом, — объяснить мне, какого лешего вы оставили здесь эту старую лохань на якоре и без единого сигнального огня? Да что вы за моряк после этого? Я на новеньком корабле Ее Королевского Величества военного флота охочусь за работорговцем Джимми Боунзом, преследую его уже несколько недель, а тут еще эта ваша посудина без огней путается под ногами, как будто мне недостаточно своих неприятностей. Еще хорошо, что мы шли так медленно, потому что промеряли глубину, а то бы мы все отправились кормить рыб. Я сигналил вашему кораблю — никто мне не ответил. Я решил, что это уловки проклятых работорговцев, и спустился на судно с пистолетами в руках. Смотрю — на всем корабле ни души. И вот, наконец, что я вижу в капитанской каюте? Какая-то хрюшка сидит и спит в кресле! Вы что, всегда оставляете свое судно на попечение свиней, которые вдобавок имеют привычку спать на вахте? Если вы владелец корабля, то почему же вы не на нем? Где вы сами-то болтаетесь?

— Я был в каноэ вот с этой леди, — сказал Доктор и ободряюще улыбнулся Зузане, которая, кажется, собиралась опять заплакать.

— В каноэ с леди? — захлебнулся от возмущения капитан. — Ну, знаете, я…

— Да, — сказал Доктор. — Позвольте мне представить вас. Зузана, капитан… э-э…

Но капитан не дал ему договорить.

— Я научу вас, мои дорогой любитель морских любовных похождений, как оставлять свой Ноев ковчег в открытом море, на якоре и без огней, чтобы честные моряки натыкались на него среди ночи! Вы думаете, что правила судовождения придуманы для забавы? Эй, сержант корабельной полиции, — он обернулся к матросу, стоявшему рядом, — арестуйте этого человека!

— Слушаюсь, сэр! — сказал сержант, и прежде чем Доктор успел опомниться, на его руках уже застегнулись наручники.

— Но эта леди терпела бедствие, — пытался возразить Доктор. — Я так спешил оказать ей помощь, что совсем забыл о сигнальных огнях. А вообще-то, когда я покидал корабль, было еще светло.

— Увести его в трюм? — взревел капитан. — В трюм, пока я не прибил его на месте?

Сержант потащил бедного Доктора к лестнице, которая вела на нижние палубы, но на первой ступеньке Доктор вцепился в перила, и пока сержант пытался его оторвать, успел прокричать капитану:

— Если я захочу, я могу рассказать, где искать Джимми Боунза?

— Что такое? — недоверчиво фыркнул капитан. — А ну-ка давайте его обратно? Что это вы там говорили про Джимми Боунза?

— Я сказал, — пробормотал Доктор, сморкаясь в свой платок, хотя руки у него все еще были в наручниках, — что мог бы рассказать, где находится корабль Джимми Боунза, если, конечно, захочу.

— Работорговца Джимми Боунза? — воскликнул капитан. — Английское правительство поручило мне поймать именно этого человека. Где он?