Хлопчики не обидели белку. Да и где им было унести столько грибов. Они схватили по одному и побежали дальше.

— Эй, куда вы? — услышали они чей-то голос.

Остановились. К ним подходил кудрявый мальчик. Приветливо улыбаясь, спросил:

— Кто вы такие и откуда?

— Я Бульбинка из Полесья, а это мой друг из Италии…

Чиполлино понял, что и он должен что-то про себя сказать. Настроение было весёлое, поэтому песня вырвалась сама собой.

— А я Жан из Парижа, — улыбнулся мальчик. — Приехал на родину моей мамы.

Чиполлино смотрел на него во все глаза. Хлопчик говорил по-белорусски, а ему хотелось знать, о чём он говорит.

— Мамы?! — удивился Бульбинка.

— Да, мамы. Она родилась и выросла среди этих лесов в деревне Буды. Эта деревня где-то недалеко отсюда.

— А почему твоя мама живёт в Париже?

— Её совсем ещё молоденькую фашисты насильно вывезли в Германию. Она была в лагере для французских партизан…

— Партизаны! — подхватил это понятное ему слово Чиполлино. Ему тоже хотелось поговорить о партизанах. И он стал рассказывать об итальянских партизанах всё, что слыхал от отца и матери Марселино.

— Кто тут называет моё имя? — спросил подошедший Марселино. — О! Это ты, Чиполлино… Откуда у тебя такой гриб?

— Я нашёл грибы вместе с моим другом Бульбинкой.

— Бульбинка? Очень приятно, — сказал Марселино. — Не удивляйтесь, что я говорю по-белорусски. Моя мать из Полесья.

— У наших матерей одинаковая судьба, — сказал Жан. — Будем дружить…

— Согласен. Моей маме будет приятно узнать, что в Париже живёт одна из ее землячек. А может быть, вы приедете к нам погостить?..

— Мать очень больная. Она была ранена на войне. А папа… Вот уже год, как мы его схоронили.

— О, это очень грустно! — участливо сказал Марселино. — Ты работаешь?

— Да. У богатого лавочника мальчиком на посылках.

Нехороший человек.

— Все богачи такие. Мой отец тоже не любит хозяина фабрики, на которой работает.

Чиполлино толкнул Марселино:

— Нехорошо, что ты не научил меня говорить по-белорусски.

— Ничего. Побудешь в лагере, научишься.

— А я уже знаю несколько слов, — повеселел Чиполлино.

— Ну, вот видишь…

— А у меня здесь есть бабушка, — похвалился Жан.

— Родителей моей мамы фашисты сожгли, — вздохнул Марселино.

— И мою маму сожгли фашисты, — сказал Бульбинка.-

Альберт её пихнул в огонь…

— Альберт? — насторожившись, спросил Марселино. — Про какого-то предателя Альберта мама мне рассказывала.

Если бы не помешали продолжению их разговора, Бульбинка узнал бы, что мать Марселино Алеся жила в соседней деревне с Лядами и что тот самый Альберт выдал её фашистам. Но в это время послышался голос светловолосой девушки:

— В автобус, все в автобус!

И все кинулись занимать свои места.

Пионеры с цветами встречали зарубежных гостей. Эти ребята были для них не просто гостями из-за границы. Почти у каждого из ребят матери родились и выросли в Советской стране, но в годы войны были вывезены на чужбину.

Встречать зарубежных ребят пришли и взрослые. Даже повар Федя в своём высоком белом колпаке появился возле арки, на которой красивыми буквами было выведено на белорусском и английском языках: «Добро пожаловать, дорогие гости!»

Лагерный врач в белом халате и в белой шапочке улыбался гостям и кивал головой.

— А их и не отличишь от наших ребят, — сказала официантка Катя. — Только у наших красные галстуки.

— А чего тут удивительного, — пробормотал повар. — Это же дети наших земляков.

Вдруг Катя восхищённо всплеснула руками:

— Смотрите, смотрите, какие маленькие хлопчики!

— И правда, — сказал повар, — такого я ещё не видывал…

— Ничего тут нет удивительного, — как бы предупредил врач взрослых, чтобы они своим излишним интересом не смущали Чиполлино и Бульбинку. — Я уверен, что одного из них зовут Чиполлино, а другого — Бульбинка. Правда?

— Правда, — отозвался Бульбинка.

— И вы будете жить в нашем лагере, — добродушно протянул врач.

— Да. Нас пригласила вон та беленькая девушка, которая говорит сейчас с трибуны.

— Это наша пионервожатая Зося, — объяснила Катя, подходя поближе к хлопчикам.

— Ну что ж, теперь мы позаботимся, чтобы вы были здоровенькие, — сказал врач.

— И сытые, — пробасил повар.

— А я позабочусь о том, чтобы вам было тепло и уютно, — прибавила Катя.

Через минуту Бульбинка и Чиполлино сидели у Кати на плечах. Она несла их к чудесным лагерным домикам и приговаривала:

— Ой, мои вы хлопчики, ой, мои вы милые. В своей комнате я поставлю две кроватки, набью матрасики свежим сеном. Буду рассказывать вам по вечерам сказки…

На третий день после торжественной встречи Катя вернулась из столовой поздно. Ожидая её, мальчики засыпали и просыпались несколько раз.

— Большая неприятность, — сказала Катя.

— Какая? — встревоженно спросили в один голос.

Чиполлино уже кое-как понимал белорусский язык, Бульбинка немного стал говорить по-итальянски.

Катя села на свою кровать.

— Неизвестно куда делся Жан, — разводя руками, рассказывала она. — Искали его и в лесу, и на берегу озера. Нигде не нашли.

— А Марселино? — взволнованно спросил Чиполлино.

— Марселино дома. Они вместе возвращались из лесу. Жан немножко отстал. А после ужина в лагере спохватились, что его нету.

— Может быть, на него Альберт напал? — проговорил Чиполлино.

— Какой Альберт? — удивилась Катя.

— Бульбинка знает…

Катя кинула взгляд на Бульбинку. Тот о чём-то напряжённо думал.

— Что ты молчишь, Бульбинка?

— Я догадываюсь, где Жан.

— Где?

— Мне кажется, он пошёл к бабушке.

— А у него здесь есть бабушка?

— Есть. Живёт она неподалёку отсюда, в деревне… А вот как. называется деревня, я забыл. Подождите, подождите… Борки… Нет… Бибики… Нет… Помню, на «бе»… Жан рассказывал нам про свою бабушку. Говорил и о том, что хочется ему с ней повидаться.

Катя тоже назвала несколько деревень на «бе», но всё это были не те деревни.

— Ну, вспомни, Бульбинка! — умоляла она.

А как раз, когда надо вспомнить, не вспоминается.

Утомлённая Катя, ожидая, покуда Бульбинка вспомнит, прилегла на кровать.

— Ба… Би… Бе… — бормотал Бульбинка. — Вот же помню, что название короткое, Би… Бу… Буды! — вскрикнул Бульбинка. — Буды! Жан пошёл в Буды к бабушке! — Бульбинка повернулся в сторону Кати, чтоб порадовать её, но она крепко спала. Заснул и Чиполлино. «Что теперь делать? — подумал он. И вспомнил аиста, которого видал на болотце возле озера. — Хорошо, пусть все спят. Я сам найду Жана».

Уже светало, когда Бульбинка потихоньку выбрался на улицу. Утро предвещало хороший день. На траве и цветах блестела роса. Из раскрытых окон доносилось в тишине дыхание утомлённых за день играми и походами ребят.

До болотца совсем недалеко. Но всё же покуда Бульбинка добежал, притомился и взмок от пота и росы. На его счастье, работящий аист уже ходил по болотцу.

— Милый аист, подойди ко мне! — крикнул Бульбинка, остановившись на краю болотца.

Аист важно, не спеша, подошёл:

— Ну, что тебе надо?

— Ты знаешь, где тут деревня Буды?

— Знаю. Там моё гнездо, а в гнезде детки, они ждут меня, хотят есть.

— Я Жана ищу. Он пошёл в Буды к бабушке…