Гораздо более сложные процессы происходят в исламской общине и, соответственно, в ее взаимоотношениях с государством. Но нельзя не заметить, что во второй половине 90-х годов в прессе чаще упоминался председатель Совета муфтиев России Равиль Гайнутдин, а с приходом Путина пальма медиа-лидерства постепенно перешла к его основному противнику, председателю Духовного управления мусульман России и Европейской части СНГ Талгату Таджуддину. И такие успехи в пиаре достигнуты вовсе не усилиями Таджуддина: просто тема ислама в российской прессе до 11 сентября была где-то на третьем плане и интенсивность упоминаний регулировалась, скорее всего, просто частотой сообщений основного государственного информационного агентства РИА «Новости» и тому подобными приемами.

Выбор «правильного» муфтия, как и выбор «правильного» раввина, определялся, конечно, не вероучительными или даже административными разногласиями между двумя муфтиями, незначительными с точки зрения государства, а тем, что Гайнутдин был близок к политическому противнику Путина в 1999 году – Юрию Лужкову. Только потом начали действовать и другие факторы.

Русская Православная Церковь слишком велика и близка к власти, чтобы подвергаться столь грубому воздействию. Так что случаи манипулирования здесь менее очевидны. Но они есть.

Можно указать на веб-сайт «Страна.Ру», ранее принадлежавший Фонду эффективной политики (ФЭП) Глеба Павловского и выполнявший фактически роль официоза в интернете. На нем на протяжении нескольких месяцев 2001 года активно функционировал религиозный раздел и особенностью этого раздела была прямо заявленная ориентация на вышеупомянутого архимандрита Тихона (Шевкунова). Причем проявлялось это не только в весьма идеологизированной подаче новостей, но и в настойчивой публикации идеологических манифестов. В частности, «Страна.Ру» опубликовала манифест, написанный протоиереем Владиславом Свешниковым, духовником Союза православных граждан – основной православно-националистической коалиции[27].

Видимо, полуофициальная поддержка архимандрита Тихона (Шевкунова) была важна для создания внутрицерковного противовеса более либеральному митр. Кириллу (Гундяеву), ставшему «слишком» влиятельным. Максим Мейер, ближайший сотрудник Павловского, незадолго до своего увольнения из Администрации Президента дал скандально откровенное интервью, в котором, в частности, назвал митр. Кирилла «неудобным клиентом» и отметил большую идеологическую приемлемость для Кремля архимандрита Тихона[28]. Трудно сказать, насколько искренне Мейер говорил об идейной близости с последним, скорее всего – не очень. Но здесь важно косвенное подтверждение того факта, что Кремль действительно вмешивается во внутренние отношения в РПЦ.

Впрочем, в 2002 году ничего подобного (во всяком случае, в открытую) не происходило. Администрация Президента никак публично не отреагировала на поданный религиозными лидерами проект концепции государственно-религиозных отношений, вела себя довольно амбивалентно во время «католического скандала»[29] (см. о нем ниже) и т.д. Роль публичного игрока была передана Правительству.

В Правительстве еще в период общественного обсуждения проектов вышеупомянутых концепций началась подготовка к внесению поправок в закон о свободе совести 1997 года. 6 ноября 2001 г. состоялось первое заседание восстановленной рабочей группы по внесению изменений и дополнений в Закон во главе с заместителем председателя Комиссии по вопросам религиозных объединений при Правительстве РФ Андреем Себенцовым. Причем сама фигура либерала Себенцова стала препятствием на пути намеченных вышеупомянутыми проектами изменений в законодательстве. Уже в конце ноября Себенцов заявил, что возглавляемая им рабочая группа рассматривает около 300 внесенных поправок, но не будет предлагать никаких радикальных изменений к Закону 1997 года. Сам Себенцов хотел бы вообще исключить формулировки преамбулы о «традиционных религиях», но заверил, что рабочая группа воздержится и от таких предложений тоже[30].

К концу 2002 года предлагаемые поправки[31] носят преимущественно не слишком принципиальный характер и направлены скорее на устранение некоторых несообразностей, возникающих при применении Закона 1997 года. Из явно выгодных нынешним крупным религиозным организациям стоит отметить одну, выделенную и самим Себенцовым:

Одновременно именно Себенцов является последовательным сторонником (вос)создания централизованного государственного органа, курирующего конфессиональную политику. И очевидно, он – далеко не единственный чиновник, желающий этого: неразбериха в практике государственно-религиозных отношений не может не раздражать чиновников, непосредственно вовлеченных в эти отношения. Например, пункт о таком органе был включен в подготовленный в конце 2001 года Министерством юстиции законопроект «О борьбе с экстремистской деятельностью», в целом Себенцовым не одобрявшийся[33].

Пока централизованный орган существует только потенциально – в виде аппарата курирующего национальную политику министра без портфеля Владимира Зорина, назначенного в декабре 2001 года, а до того занимавшегося в Поволжском федеральном округе (под руководством Сергея Кириенко) и национальной, и конфессиональной политикой. Зорин 5 апреля 2002 г. стал еще и заместителем председателя Комиссии по вопросам религиозных объединений при Правительстве России (возглавляет ее по-прежнему Валентина Матвиенко) и он, вместе с Себенцовым, явно курирует религиозную проблематику.

Уже 20 мая Владимир Зорин высказался в поддержку идеи создания «государственного органа по вопросам межнациональных отношений, этнокультурного развития и межконфессионального диалога», и с тех пор не раз это повторял. Но возможность его создания он видит только на пути консультаций с религиозными объединениями[34].

Отметим кстати, что, хотя Патриархия создание такого органа не одобряет, существующий в Думе Комитет по делам общественных объединений и религиозных организаций, возглавляемый умеренным коммунистом Виктором Зоркальцевым, давно является партнером Патриархии. И когда вследствие парламентского кризиса весной 2002 года Зоркальцев подал в отставку с этого поста и обсуждался вариант упразднения его Комитета, против этого варианта выступил сам Патриарх, написавший, что он дорожит сотрудничеством с Комитетом и наработанной в нем квалификацией[35].

Патриархия также не против создания специальных органов при президентских полпредах, во всяком случае – дружественных. Например, 25 сентября 2002 г. на организационном заседании вновь созданного Экспертного совета по национальной и миграционной политике и взаимодействию с религиозными организациями при полпреде в Центральном округе Георгии Полтавченко (председатель Совета – В.А. Михайлов, в прошлом министр по делам национальностей РФ) были созданы его четыре комиссии. Главой комиссии по взаимодействию с религиозными организациями был избран священник Антоний Ильин, представитель ОВЦС[36].