Витька подпрыгнул, откуда силы взялось, уцепился руками за балку и заорал:

– Де Гик! Де Гик!

Дверь в погреб распахнулась.

– Кто здесь кричал «де Гик»?

Девчонка тут же к нему подскочила.

– Господин де Гик, вас сверху.

– Де Гик! – снова заорал Витька.

– Эй вы, кардинальский заушник, что вы вознамерились сделать с моим юным другом?

– Повесить, – сказал гвардеец. – Он ларошельский шпион. Гугенот.

– Защищайтесь, несчастный!

Гвардеец встретил де Гика на лестнице, снизу навалился англичанин.

Де Гик отбивался, его мушкетерская доблестная шпага сверкала, как бешеная молния. Де Гик еще орудовал ногой. Но положение его было очень трудным – Витька оценил это вмиг. Он подтянулся, сел на балку верхом. Стащил с себя петлю, набросил ее на гвардейца.

Гвардеец закричал.

– Неблагородно! Я не люблю веревку!

– Никто не любит, – сказал де Гик. – Но тут вы, пожалуй, правы. Мальчишке вас просто не поднять, а следовательно, – повесить вас он не сумеет. – Де Гик выбил шпагу из рук оторопевшего гвардейца. Махнул Витьке, чтобы он спускался вниз.

Витька спрыгнул с балки. Подобрал шпагу. Он ждал этого момента, может быть, всю жизнь. Сражаться бок о бок с мушкетером!

– Убейте его, мой юный друг, – сказал мушкетер. – И дело с концом. В живот прицеливайтесь и колите. Давите всем корпусом. Он пузатый.

– Я безоружный! – закричал гвардеец. – Это неблагородно.

Де Гик поклонился англичанину.

– Прервем, милорд, я пару слов скажу о благородстве.

– Как вам угодно, – англичанин тоже поклонился.

– Мой юный друг, кончайте с этим черным лицемером, но помните, для дворянина убить – пустяк. Важно убить красиво. Весной мы с Моруаком, моим лучшим другом, казнили одну леди. Была луна. Ее могилу мы усыпали цветами. Пели псалмы. И так напились, что впереди своих коней брели на четвереньках, но пели. Как это было красиво… Продолжим, милорд.

Витька пытался ткнуть гвардейца шпагой, а гвардеец все отползал. И когда Витька сделал лихой выпад с прыжком, гвардеец перемахнул через перила. Выхватил из кобуры пистолет свой однозарядный.

– Сейчас умрете вы! – он навел пистолет на Витьку, потом передумал – навел на мушкетера. – Сначала я убью вас, господин де Гик.

Из погреба вышли служанка и девчонка. Они несли в руках бутылки, окорока и колбасы. У девчонки из рук выпал весь этот съестной припас, когда она увидела, что происходит.

– Вы не волнуйтесь, барышня, – сказала ей служанка. – Поплакали и будет. У господ одна забота – как бы убить. У нас забота – как бы выжить.

Девчонка поспешно подобрала упавшую снедь.

– Опять в мой угол лазали? Гастон, проснись, бездельник! У тебя под самым носом берут мое любимое вино!

– Молитесь, господин де Гик, – сказал гвардеец. – Вам эти заботы теперь ни к чему. Насчет вина мы примем к сведению.

– Вы правы, сударь, – мушкетер поклонился. – Жизнь человеческая в наше время не стоит ломаного гроша. И никому нет дела до нее, ни богу, ни, тем более, государю. Напротив даже – чем больше страха, тем легче управлять. Но вы ведь человек без вкуса, без воображения. Вы нас убьете на редкость некрасиво и бездарно.

– Убью и все тут, – сказал гвардеец. – Молитесь.

Как раз в этот критический момент отворилась дверь с улицы. В комнату вошел вооруженный до зубов мужчина. Плащ голубой и сапоги воловьей кожи в пыли. Он тотчас понял, что происходит, и тотчас выхватил из-за пояса два однозарядных пистолета.

– Господа, прошу извинить!

Гвардеец оглянулся.

– О черт!

– Боже праведный, я вижу Моруака! – Де Гик простер руки к пришельцу. – В таком случае, мы славно отделаем этих храбрецов.

– Да здравствуют мушкетеры! – завопил Витька, подняв шпагу над головой.

Гвардеец плюнул.

– Сам сатана помогает вам. – Он прицелился в Моруака, но мушкетер выстрелил первым. Гвардеец упал. Его пистолет с серебряной насечкой откатился в угол.

– Сейчас мы выпьем, – сказал Моруак, спокойно отряхивая перчаткой пыль с ботфортов. – Де Гик, кончайте с англичанином. Проткните его, мне не терпится обнять вас.

Англичанин возразил:

– Ноу, – сказал он. – Ноу. Я есть милорд. В ваша страна испытываю голод. Я пить и кушать – драться потом.

Служанка и девчонка снова вылезли из погреба нагруженные бутылками, колбасами и шпиком. Глаза англичанина закатились, он задрожал крупной голодной дрожью, всплеснул руками и повалился на ступени.

– Ах…

– Ах, ведьма! – закричал де Гик. – Опять бутылки из моего угла! Прекрасное вино, и оно было хорошо запрятано мерзавцем хозяином.

Служанка с бутылками поспешно юркнула в кухню. Девчонка упала перед Моруаком на колени.

– Спасите нас. Ваш друг, господин де Гик, нас совсем разорил. Он засел в погребе со своим слугой, выпил почти все и все почти съел.

Де Гик потупился.

– А что мне было делать, мой друг? Когда вы уехали, этот мошенник, ее отец, набросился на меня со своими слугами и гвардейцами, переодетыми в конюхов.

– Ему сказали, что вы опасный фальшивомонетчик, – заплакала девчонка.

– Ну да. Я его застрелил, прости, господи.

– Когда ж дадут нам выпивку?! – спросил англичанин, приподнявшись на локтях.

Моруак его успокоил.

– Сейчас, сейчас… Во сколько вы оцениваете лошадь де Гика? – спросил он у девчонки.

Витька нетерпеливо переминался с ноги на ногу, он жаждал действия. Перед ним стоял блистательный мушкетер – герой, мечта, в одежде, расшитой галунами. Витька уже готов был идти за ним в огонь и в воду. Но тут высунулась служанка из кухни, показала девчонке растопыренную пятерню. Девчонка оценила лошадь в пятьдесят пистолей.

– Положим, все восемьдесят, – сказал де Гик. А Моруак спросил девчонку таким голосом, от которого Витькино сердце заколотилось в восторге.

– Вам хватит, чтоб покрыть убытки, или нужна еще какая-нибудь мелочь?

Служанка в мгновение ока растопырила два пальца. И эта девчонка, эта сквалыга в чепчике, ничуть не покраснев, сказала:

– Еще бы пистолей двадцать.

Моруак достал замшевый кошелек, украшенный мелким жемчугом. Отсчитал двадцать золотых монет.

– Возьми его коня и это…

– Как, ты продал мою лошадь? А на чем я отправлюсь в поход? – воскликнул де Гик.

Моруак отошел к окну.

– Я привел тебе другую. Смотри, так и играет, так и ходит.

«А я-то! Ну, посмотри ж ты на меня!» – Витька все время норовил встать так, чтобы Моруак его непременно заметил.

Англичанин толкался тут же.

– Прекрасный конь. Английский лошадь.

– Принеси вина и приготовь нам комнаты, мы будем отдыхать, – приказал служанке де Гик, к лошадям он отнесся довольно равнодушно. – Ты что так смотришь? – спросил он Витьку. – Какие у тебя оторопелые глаза…

В Витькиных ушах кованой медью загрохотало небо, когда де Гик сказал Моруаку:

– Это мой юный друг. Он спас мне жизнь…

Голубое, золотое, серебряное, стальное, и кожаное, и страусиное, и фетровое закружилось перед Витькиными повлажневшими глазами. Витька подскочил к Моруаку, схватил его за руку и потряс.

– Здравствуйте, товарищ д'Артаньян.

– Ты храбрый мальчик. – Моруак потрепал Витьку по голове. – Но я не д'Артаньян. Я Моруак. А д'Артаньян?.. Я где-то слышал это имя.

Девчонка тут же сунулась, вся просияв.

– Он хочет записаться в мушкетеры.

– Да ну? – Моруак засмеялся. – А как насчет вина?

– Непьющий! – гаркнул Витька.

Девчонка взяла Витьку за руку и заявила тоненьким гордым голосом:

– Он будет сражаться за нашего короля.

Моруак схватился за бока.

– Прекрасно! Теперь наш король в безопасности.

– Я выпивать и кушать! – нервно завопил англичанин.

Моруак взял де Гика и англичанина под руки, и они трое поднялись по лестнице наверх. Служанка поспешила вслед за ними с подносом.

– У нас самое лучшее вино в округе, – похвастала она. – Пусть господин де Гик скажут.

– О да, – сказал де Гик.

Витька остался с девчонкой. Он поглядел на нее свысока, он, конечно, опять витал и парил, чувствуя необыкновенную легкость в теле и в мыслях. Девчонка казалась ему маленькой и беззащитной.