Дружба

***

Я смотрю на него и не могу понять, почему перехватывает дыхание. То ли в баре настолько душно, то ли я выпила больше джина, чем следовало, то ли тот, у кого в руках гитара слишком выделяется на общем фоне. Я почти не слышу, о чем поет вокалист, а наблюдаю лишь за тем, как этот человек перебирает пальцами струны. Будто он не просто играет, а разговаривает с публикой при помощи гитары.

Поворачиваюсь к подруге и спрашиваю, кто он. Из-за громкой музыки приходится кричать, но Таня улавливает ход моих мыслей, и отрицательно качает головой.

Он женат, - кричит она мне в ухо.

Я пожимаю плечами. Разве меня интересовало именно эта часть его жизни? Хотя быть может, Танюша права.

Мы отправляемся домой, как только  группа заканчивает выступление. Наша маленькая квартирка, которую мы снимаем находится в паре кварталов, поэтому идем пешком. После окончания ВУЗа мы с Таней переехали в город побольше, в надежде найти подходящую работу. И вот моя подруга стала прекрасным кондитером, а я педагогом немецкого в школе. Не уверена, кому из нас двоих повезло больше.

Утром к нам пришла суббота, а вместе с ней сон до полудня. Тане сегодня нужно в ночную смену, и я решила, что будет справедливо, если полуденным завтраком займусь я. Готовка шла на автомате, потому что мыслями я все время возвращалась к вчерашнему вечеру, и концерту, и тому гитаристу.

Что за взгляд? - на кухню зашла подруга, взяв с полки стакан, она налила себе воды из бутылки.

Мы не пьем воду из под крана, слишком она уж коричневая течет. Как завороженная я наблюдаю за действиями Тани, пребывая в какой-то прострации.

Лера? - Таня берет меня за руку. - Все хорошо?

В этот момент я прихожу в себя и трясу головой, чтобы снять это гитарное наваждение.

***

День выдался напряженным. А ведь когда-то я считала, что отдавать знания пятнадцатилетним это мое занятие. Какой же я была наивной. Этих детей не волновало ничего, кроме удовлетворения своих потребностей. Действительно, кто интересовался литературой или языками, их было считанные единицы. Маленькие уникумы, которых стараешься беречь, как картины Густава Климта. И разве кто-то из них может по достоинству оценить искусство? Я уж не говорю о Климте, Пикассо, но хотя бы Шишкина с его дивной природой… О чем я вообще говорю. Кому это нужно? Видимо пришло время менять поле действий.

С такими печальными мыслями я возвращалась домой, проходя мимо бара, где как обычно в это уже позднее время, толпились люди. В их руках были неизменные банки с пивом и сигареты. Они дымили, как паровозы, опираясь на мотоциклы, и от одного их пафосного вида меня тянуло блевать. Да, в плохом настроении во мне включается скептик, циник, грубиян, можно назвать, кем угодно. И пребывая в таком же неадекватном состоянии в окружении этих же самых людей, ты не можешь понять, что же ты тут вообще делаешь.

Я наступила кому-то на ногу. Человек сидел на бордюре и курил.

Простите, - говорю я и собираюсь идти дальше, как человек поднимает голову, чтобы посмотреть на того, кто его потревожил.

И это оказался никто иной, как гитарист, мысли о котором не покидали меня в течение нескольких дней, пока я не заставила себя уйти в работу.

***

Я присела на свой рабочий стол и оглядела сегодняшнюю аудиторию.

Я понимаю, что вы устали от немецкого. Так что давайте обсудим домашнюю работу на русском.

Многие вздохнули с облегчением.

Это лишь на первый раз, - предупреждаю я с улыбкой. - Так что давайте обсудим фильм. Как вы считаете, правильно ли поступил Давид Керн, не рассказав о лжи своей девушке?

Кто-то засуетился, мальчики чаще смотрели в телефон, чем куда-либо еще. Девочки тянули руки. Хоть кого-то я смогла привлечь. Меня всегда это волновало, могу ли я до кого-то достучаться и вложить в них нечто новое, например, стремление анализировать то, что они смотрят или читают.

Думаю, - начала отличница Алина, - ему стоило признаться с самого начала. Прежде чем началась заварушка с издательствами.

Я киваю.

У кого еще есть мнение? - я осматриваю класс и останавливаюсь на мальчике. - Слава? Ты смотрел кино?

Ученик вяло кивает, но все же собирает мысли в кучу.

Главный герой все сделал правильно, я бы на его месте поступил бы также, чтобы добиться девушку.

Раздается смех, а за ним звонок. Звонок моего мобильного.

Номер не знаком и я беру трубку, надеясь, что кто-то обратил внимание на мое резюме в списке вакансий.

Да, - говорю я в трубку.

Лера?

Голос оказывается знакомым и я сглатываю подступивший ком.

Это Костя, вчера мы говорили у бара. Ты помнишь?

Это невозможно забыть,произношу я мысленно, но вслух не говорю этого.

Вот именно в этот момент мой мир изменился на “до” и “после”. Каждый звонок, сообщение, встреча, все это заставляло чувствовать себя на грани. Когда ты понимаешь, что следует прекратить, но не можешь. Тяга настолько сильная, ты испытываешь настоящую ломку, и даже сопротивляться нет сил. Ты обещаешь себе больше не брать трубку, не отвечать на сообщения, но стоит только услышать звонок и все, я как будто масло на сковороде.

В один из таких вечеров, после очередного выступления, я осознала, что перешла грань. Грань собственных мучений, которые достигли апогея. Каждый день, каждую секунду я позволяла своему сердцу брать верх. Но всему есть предел. И мой предел был такой. Я наблюдала словно в тумане, как к нему подходит его жена и целует в щеку, у нее взгляд собственницы и победительницы. Еще бы, у них законные отношения, в которых в принципе, все хорошо. А я просто друг, с которым всегда можно мило побеседовать, а потом пойти к жене и есть борщ из кислой капусты. Но только мы с ним знаем, что он терпеть не может кислую капусту, а терпит жену, потому что любит. Именно это самое “любит” и заставило меня принять окончательное решение. Я должна была разорвать эту связь, и дать себе вздохнуть полной грудью, иначе меня ждет смерть где-нибудь в психушке.

Я выходила из дверей школы, когда увидела его. Он ждал меня, теперь направлялся ко мне. Казалось, я не видела его вечность, и сердце застучало радостнее.

Ты не отвечала неделю, - начинает Костя.

Выглядит при этом он как обычно. Кажется, что лишь на мне отразились последствия нашей “дружбы”.

Собираюсь с мыслями и говорю.

Было много дел, конец года, - поясняю я.

Но не понимаю зачем и для кого. Как будто сама себя пытаюсь оправдать. Да, только за что? За то, что совершила то, чего не следовала? За то, что поддалась искушению и теперь страдаю? Когда ты уже начнешь себя любить, Лера? Задаю себе этот вопрос и усмехаюсь.

Костя вопросительно смотрит на меня, ожидая ответа.

Тебе не стоит появляться больше, - уверенно говорю я.

На его лице непонимание.

Я тебя обидел? Сделал что-то не так?