– Мистер Коркоран ничего не говорил мне о ее болезни.

Вилли взяла поднос и понесла его в спальню, которая находилась в другом крыле дома. Дверь спальни действительно оказалась запертой. Она постучалась, потом еще раз, но никто не отзывался.

Медленно повернув ручку, Вилли вошла в спальню. В комнате было темно, ставни закрыты, и окна плотно зашторены. Удивительно, что Джинни еще не наслаждается солнечным светом. В комнате воздух был спертым, Вилли уловила какой-то незнакомый сладковатый аромат, не похожий на запах духов, которыми пользовалась Джинни.

Когда глаза немного привыкли к темноте, Вилли увидела свою мать, которая лежала, свернувшись в клубочек, на краю огромной двуспальной кровати.

Вилли почувствовала неловкость – будто она ворвалась в чужую квартиру. Это была кровать Нила и Джинни. Это был их мир. Как все здесь не похоже на то, что было у них в старые добрые времена, когда они с мамой жили одни.

– Мама, – тихо и ласково позвала Вилли, чтобы не напугать мать. – Мама... это я.

– Вилли? – Джинни пошевелилась и резко подняла голову.

– Я принесла тебе кофе. Как ты себя чувствуешь? Джинни приподнялась, опираясь на локоть. Даже в темноте Вилли заметила, что глаза у матери припухшие, и от этого казалось, будто она щурится.

– Все в порядке, доченька, – сипло ответила Джинни. – Слишком много впечатлений после вчерашнего вечера. – Она взглянула на поднос, который Вилли поставила на ночной столик. – Спасибо, родная. Я поем немного позже. Почему бы тебе не пойти и не поплавать, пока я досмотрю свой чудесный сон?

Вилли вышла из комнаты. Было очевидно, что Джинни хотелось побыть одной. Но почему? Правда ли ей хочется поспать, или она скрывает что-то? Может быть, она плохо себя чувствует, но не хочет расстраивать дочь?

"Серебряный экран" был полностью готов к приему гостей в назначенное время. С задней стороны магазина была установлена огромная полосатая палатка. Обслуживающий презентацию персонал прибыл заранее, и в палатке уже стояли стулья и столы, покрытые розовыми скатертями и сервированные китайским фарфором. Каждый столик украшал со вкусом подобранный букет дорогих цветов. Музыканты, одетые в вечерние костюмы, играли мелодии из кинофильмов. Все заботы по организации приема и составлению меню взяла на себя Джинни. Нил лишь оплачивал счета. О многих вещах Джинни позаботилась задолго до сегодняшнего дня. Она заранее купила икру и шампанское, мясо и коньяк и много всякой всячины, о которой до этого знала лишь понаслышке.

Джинни выглядела великолепно. Вилли не переставала восхищаться ее удивительной неутомимой энергией. Было трудно поверить, что эта красивая энергичная леди была той самой женщиной, которая утром с трудом подняла голову с подушки. На ней было бирюзовое платье, фасон которого она придумала сама. Этот стиль она называла "молния сверкает дважды". Длинные вшивные рукава, глубокие разрезы по бокам и переливающийся черный бисер, украшавший платье на груди. Она сделала стрижку в стиле Вероники Лэйк. С одной стороны волосы скрепляла бриллиантовая заколка – подарок Нила ко дню рождения.

Нил тоже выглядел необычно. В своем вечернем костюме он походил на Джилберта Роланда. Он был очень внимателен и предупредителен к Джинни, во всем одобряя и поддерживая ее. Вилли приходилось отдать должное Нилу – с какой ответственностью он относился к своему браку. Они с Джинни всегда были вместе, и Нил казался любящим и внимательным супругом.

– Ты уверен, что эта была хорошая идея – пригласить журналистов? – нервно спросила Джинни. – Что будет, если им не понравится мой магазин? Я закончу свой бизнес, так и не начав его.

– Не волнуйся, дорогая, – успокоил ее Нил. – Я уверяю тебя, что, кроме поздравлений и хороших отзывов, ты ничего не прочтешь в завтрашней газете. – Он улыбнулся с довольным видом. – Секрет хорошей прессы в хорошей выпивке и еде. А у нас все это есть. Кроме того, владелец газеты мой друг, и статья о твоем магазине, как говорится, уже в портфеле.

– А вдруг что-нибудь не понравится твоим друзьям, которых ты пригласил. Что, если... – продолжала волноваться Джинни, но Нил мягко взял ее за руку.

– Больше никаких слов на эту тему, – сказал он. – Мои друзья восхищены тобой, поэтому они будут восхищаться и твоими моделями. Возьми лучше шампанское. – Он протянул ей полный бокал. – Почему бы тебе не выпить таблетку, чтобы немного расслабиться и наслаждаться вечером?

Вилли, стоявшая рядом, встревожилась, услышав про таблетки.

– С каких пор ты стала принимать таблетки, мама? Не волнуйся, милая, – Джинни нервно рассмеялась. – Таблетки просто успокаивают меня, когда я чувствую напряжение или волнуюсь, как сейчас.

Ответ не удовлетворил Вилли. Неясная тревога закралась ей в душу. Когда Джинни отошла, она спросила у Нила, все ли с мамой в порядке.

– Вилли, дорогая, я могу заверить тебя, что твоя мама вполне здорова. Может быть, Вирджиния немного переутомилась. Новое дело, прием... Мой врач, как, впрочем, и ее, порекомендовал ей принимать в таких случаях мягкий транквилизатор. Он абсолютно безвреден.

Ответ казался убедительным, но смутная тревога в душе Вилли до конца не рассеялась.

Тем временем стали собираться гости. Вилли прекрасно понимала, какое большое значение имеет сегодняшний вечер для Джинни. Дочери было интересно услышать мнение высшего света города о новом деле ее мамы, и она присоединилась к группе женщин, с бокалами шампанского в руках осматривавших магазин. Они перебирали вешалки с платьями, обменивались репликами, оценивая фасоны и щупая ткань.

– Выполнены со вкусом и очень оригинальны, – сказала одна другой. – А что вы скажете?

– Да, – согласилась ее подруга, чуть помедлив. – Они милы и самобытны.

– Они, конечно, не само совершенство...

– Да, безусловно.

– Но в них есть свой шарм... свое очарование.

– Вот это черное, без бретелек, было бы чудесным подарком ко дню рождения Милли, не правда ли?

"Прелестно", "самобытно", "оригинально", "необычно" – слышала Вилли со всех сторон, и, несмотря на то, что произносилось это несколько покровительственным тоном, гости полностью одобряли бизнес Джинни. Они подходили к ней, говорили комплименты, давали советы, а кто-то даже предложил устроить в городском клубе вечеринку в честь открытия "серебряного экрана" с целью рекламы дизайна Джинни Коркоран. По всему было видно, что прием удался, и высший свет города благосклонно принял магазин Джинни. Ее давнишняя мечта, наконец, осуществилась.

Но где же Джедд? Он охотно принял приглашение Вилли и сказал что с нетерпением будет ждать встречи с ней. К сегодняшнему вечеру она одевалась с особой тщательностью. По настоянию Джинни она выбрала платье персикового цвета из серии "Молния сверкает дважды". Ее светлые волосы эффектно обрамляли красивое лицо, напоминая прически сороковых годов. В этом наряде она выглядела очень женственно и соблазнительно. Ей так хотелось понравиться Джему, вновь увидеть глубокое сияние его темных глаз и еще раз пережить ощущения прошлой ночи.

– Ты удивительно красива, Вилли, – послышалось слева от нее. Но это был не тот голос, который ей так хотелось услышать.

– Спасибо, Нил.

– Я не вижу твоего кавалера. Он придет сегодня?

– Не знаю, – ответила она.

– Жаль, – сказал он. – Хотя меня это и не удивляет. Молодым людям свойственна беспечность. Уделив леди немного внимания, они потом заставляют ее нервничать и переживать. – Он мягко и нежно взял ее за руку и произнес вкрадчивым тоном: – Мне кажется, что тебе нужен мужчина, способный по достоинству оценить твою красоту... Старше, мудрее и опытнее в любви...

Смысл сказанного привел Вилли в ужас. Его прикосновение было до отвращения неприятным. Она освободила руку и сказала, с трудом сдерживаясь, чтобы не нагрубить ему:

– Я постараюсь забыть то, что ты сказал мне сейчас. Ради мамы... Но никогда больше не смей говорить мне подобных вещей.

Она заметила, как на мгновение лицо Нила исказилось, приняв безобразное выражение, которое моментально сменила его вежливая и обаятельная улыбка.