Глава 5

Глава 5

Якутск встретил неласково дождем и ветром, которые испортили настроение Михаилу, и даже милые ямочки улыбнувшейся ему на прощание стюардессы не уняли его надоедливого брюзжания.

Я накинула капюшон толстовки, запасливый Миша открыл зонтик над хрупкой аппаратурой. Кинув взгляд на хмурящееся небо, задумалась. Мысль снять номер в гостинице, отложив на завтра поезду, навязчиво сверлила мозг. Синоптики давали утешительный прогноз, уверяя, что грозовой фронт пройдет стороной от авиалинии, связавшей Якутск и Вилюйск. Я-то чувствовала его приближение, виски предательски ломило тупой, но пока терпимой болью.

Миша глубокомысленно почесывал бороду, решая какой выбрать транспорт. Восемь часов на машине или час самолетом. Глядя на хмурящееся небо, я склонялась к машине и пыталась склонить к этому своего оператора. Но Миша из природного ли упрямства или по каким-то другим соображениям настоял на авиаперелете.

Уж не сказка ли его фобия. Не увиливал ли таким способом от заданий хитроватый мужик.

Скорее всего, не хотел заморачиваться поисками оказии. Аэропорт — вот он, только дождаться своего рейса, а машину искать нужно. Что для тяжелого на подъем оператора — смерти подобно. Да и побаивался он незнакомых водителей и длинных трасс. Как признался мне, сам, никогда бы не пошел работать «бомбилой» — мало ли какой пассажир попадется.

Трусоватый парень или предусмотрительный?

Все еще сомневаясь в верности принятого решения, я разглядывала в плохо промытое окно аэропорта взлетную полосу, блестящую от недавно прошумевшего ливня, и плавно катящиеся по рулежкам самолеты, выискивая свой АН-24. За спиной шла своя жизнь аэропорта, состоящая из радостей и трагедий отбывающих и остающихся.

— Танюша, дочка, как долетишь — сразу позвони, я волнуюсь. Этот праздник еще… — с тревогой в голосе, проговорила женщина совсем рядом. — Сто лет жили без всяких солнцестояний, а тут надумали…

— Мам, все нормик, — хрипловатый приятный контральто, попытался успокоить женщину. — Я не беременна, остальное фигня…

Матушка закашлялась от такого заявления дочурки, не оценив шутки. Возмущение женщины потонуло в чужих голосах, добавив тревоги в звеневший от странного напряжения воздух.

— Ниночка, может все же автобусом до Вилюйска? — уговаривала, правда без особой надежды кого-то старческий надтреснутый голосок.

— Петровна, «литаком» час всего, а за восемь часов в автобусе я богу душу отдам. Мне еще пожить охота, правнуков понянчить. У Аришки-то, Вовкиной дочки должен к концу лета мальчонка родиться…

Старушки отошли, словно на сцене, уступив место другим персонажам. Я давно заметила, если не поворачиваться к людям лицом, тебя перестают замечать и стесняться.

— Стас, подожди, останься, полетишь завтра, — готовый сорваться в истерику женский голос уговаривал за спиной. — Один вечер ничего не решит.

— Я уже написал, что лечу этим рейсом. Меня будут встречать, — категорически заявил Стас.

— Кто будет встречать? Она, да? — в голосе женщины послышалось неприкрытые раздражение и злость. — Ты ей писал в Вилюйск этот?

— Марина, не начинай истерику. Тут люди, — раздраженно шикнул на разошедшуюся жену мужчина.

Ее возражения потонули в детском двухголосом оре.

— Мам, мам, ну когда мы полетим? Мам можно я буду у окошка сидеть?

— Я хочу у окошка, — заканючил другой голосок, помладше. — Ты уже сидел! Мам, скажи Сашке, что я буду.

Похоже, измученная дорогой мать просто отмалчивалась и, не получив четкого решения от нее, детишки продолжили препирательства за место у иллюминатора. Ревнивая Марина продолжала пилить Стаса, а матушка наставлять дочь Татьяну.

Стоя спиной, пыталась представить себе этих людей, по воле судьбы собравшихся лететь одним со мной рейсом.

— Скучаешь, Руся? — нарисовался жующий Михаил. — Тут в буфете вполне приличные пирожки. Не желаешь?

— Пирожки с котятами? — поддела я мужчину, поправляя капюшон и оглядываясь назад, на расхаживающих по залу ожидания людей и мающихся детей.

— Твоих любимых не было, — сыронизировал Михаил, уверенный, что хорошей едой можно поправить любую плохую ситуацию. — Не хочешь кушать, давай фоточку сделаем — вышлешь любимому.

Он приобнял меня за плечи, скорчил смешную рожицу, я едва успела растянуть губы в скептической улыбке, как «вылетела птичка», запечатлев нашу парочку. Миша успел чмокнуть меня в щеку и сделать второй снимок, прежде чем я начала возмущаться.

— Не куксись, английская роза, ты хорошо получилась, — успокоил меня Миша, скидывая фото в свой блог. — Тебе куда перекинуть?

— Куда хочешь, — равнодушно пожала плечами, помассировала ноющие виски и отошла в сторону, чтобы не пялиться в чужие переписки.

Пиликнул телефон, оповещая о приходе СМС от Люсьены и звонке с неизвестного номера. Отправив подруге веселый смайлик, я нажала «вызов».

— Лана, выслушай, — голос Андрея звучал глухо и требовательно, заставляя вслушиваться в интонации. — Знаю, что ты в командировке и далеко, но не отключайся. Я сглупил, признаю. С кем не бывает? Я решился сделать тебе предложение, купил кольцо. И испугался… столько лет жил для себя, а теперь семья и ребенок. Я знаю, ты давно хочешь… ребенка…

Я слушала сбивчивые оправдания, объяснения, и внутри поднимался протест, смешанный со злостью и обидой. Но совсем не время и не место выплескивать все это на окружающих, позорясь.

— Кольцо… — перебила словестный поток.

— Да, обручальное, — подтвердил Андрей и замолчал, ожидая, — с бриллиантовой дорожкой. Самое дорогое. Тебе понравиться…

— Какой размер?

— Восемнадцать, — с заминкой произнес Андрей, видимо сверившись с ценником.

— У меня семнадцатый. Всегда был семнадцатый, — я проследила взглядом, как тяжело оторвался и взлетел Боинг, понимая, что все между нами кончено.

— Лана, можно поменять… — торопливо проговорил бывший, — а лучше купить то, что понравиться тебе…

Понимая, что поток увещеваний пошел на новый круг, я оборвала говорившего:

— Извини. Мне пора. Рейс объявили, — правдоподобно соврала, отключая мобильник.

Спасибо, что врать о любви не стал — теперь не так противно. Только зачем звонить и подтверждать, что ему всегда было плевать на меня?

— Катись и можешь, не возвращаться! — громко взвизгнула Марина, заставив всех, кто стоял рядом обернуться.

Звук пощечины выстрелом раздался в ушах. Стас отшатнулся, выплюнул что-то обидное женщине в лицо и скрылся в направлении туалетов.

— Фигасе, — изумленно протянула тинейджер Татьяна. — Круть!

— Говори нормально, — одернула дочку мать, пряча глаза, стыдясь за несдержанную истеричную подругу Стаса. — Не комментируй, что тебя не касается.

— М-да, экспрессивная дама, — обескураженно промямлил оказавшийся рядом Михаил, указывая на быстро удаляющуюся к выходу склочницу Марину. — Хорошо, что она с нами не летит.

В образовавшейся тишине, неприятно резанул слух голос, объявивший посадку на наш рейс.