«Но это не так! Себ, я знаю! Мой ангел тоже был частью твоей. Ты меня держишь в голове, как какую-то девушку мечты, вот и все».

Темный гнев затуманил его лицо. «Позволь мне сказать тебе кое-что», - зло процедил он. «Я почувствовал тебя, когда мне было шесть. В течении четырнадцати лет я любил тебя с тех пор, прежде чем я даже узнал, что означает это слово. Ты хочешь Алекса вместо меня? Нормально, я привык к этому. Но не говори мне о том, кого люблю я».

Мой голос поднялся от разочарования. «Боже, Себ, по крайней мере будь честен с самим собой! Почему ты думаешь, что последние несколько месяцев были так несчастны? Ты несчастен без Меган! Ты так ее любишь, что она как боль внутри тебя ...»

Себ выглядел так, словно мог с радостью задушить меня. Протиснувшись мимо, он снова направился к стойке. «Почему бы нам не поесть и не отдохнуть от этой увлекательной беседы?»

Я выдохнула. «Да, почему бы и нет? Поскольку ты не слушаешь ни слова из того, что я говорю».

Это было первое горячее блюдо, которое мы могли себе позволить за несколько дней, но я не думаю, что кто-то из нас это доставило удовольствие. Мы сидели на противоположных концах овчинного ковра и молча ели. Адреналин от аргументов исчез, и теперь я просто чувствовал себя опустошенной.

Алекс.

Мое горло сдавило. Вспоминая момент моего умиротворения, когда я несколько дней назад стояла глядя на равнину, мне захотелось плакать. Я должна была знать: горе делало три шага вперед и два шага назад. Я так жаждал Алекса, что мне было больно, и я так устала от боли. Тупая ярость на него зашевелилась во мне, что он все еще проделывал это со мной спустя год.

Себ нашел красное вино за стойкой. Он предложил мне стакан, сардонически изогнув брови. Теперь он сидел, выпивая из своего стакана, угрюмо созерцая на огонь.

Я уставилась на красное свечение своего вина. «Себ, послушай, я ...»

Он осушил свой стакан. «Что бы ты ни говорила, я смогу жить с этим».

Я почувствовала ужас. «Я просто хотела сказать тебе, что мне очень жаль. Клянусь, я не собиралась тебя использовать».

Себ хладнокровно посмотрел на меня, его глаза были темно-коричневыми в свете камина. «Ты на диване или на ковре?»

«Без разницы».

«Тогда вставай, ты на моей кровати».

Отлично. Я поднялась и подошла к дивану, где я вынула спальный мешок из футляра. Через несколько минут я была завернута в его тепло, глядя на огонь».

Единственными звуками были потрескивание камина и слабый свист бури снаружи. Себ развалился на ковре из овчины. Он лежал, скрестив руки под головой, впиваясь взглядом в потолок.

Я откашлялась. «Послушай, гм ... если выяснится, что мы можем выбраться отсюда завтра, ты можешь взять первый автомобиль, который мы можем найти, и поехать в Айдахо».

Быстрым движением Себ приподнялся на одном локте. «О чем ты говоришь?»

Я пожала плечами, не в силах встретить его взгляд. «Я просто не думаю, что для нас обоих имеет смысл быть здесь вместе, вот и все. Один из нас должен вернуться и рассказать другим, что происходит».

Себ фыркнул, пригвоздив меня взглядом. «Я спрашиваю, ты слепая? Нет, Уиллоу. Я не собираюсь в Айдахо, независимо от того, в кого ты думаешь я влюблен».

Мои руки сжались в спальном мешке. «Себ, пожалуйста! Мы не знаем, что произойдет в Потакете, и мне нужно знать, что ты в безопасности, по крайней мере, что у тебя есть шанс быть счастливым».

«О да. Потому что ты знаешь, что может сделать меня счастливым».

У меня навернулись слезы. «Я знаю! Послушай, я знаю, что ты мне пока не веришь, но ты все еще можешь быть с любимым человеком, а я никогда не смогу снова так жить, никогда! Пожалуйста, не пренебрегай этим! Если ты поедешь со мной, ты, вероятно, умрешь».

Его челюсть ожесточилась. «Я не уйду, Уиллоу. Ты ничего не можешь мне сказать, чтобы остановить меня».

«Но…»

Внезапно его голос стал низким, яростным. «Послушай меня! Речь идет не только о спасении твоего города. Там будет что-то большее для всего мира. Поскольку твои телепатические силы настолько прекрасны, не говори мне, что ты этого не чувствуешь».

На мгновение все замерло: Себ со своими взъерошенными коричневыми кудрями, темная комната вокруг нас. «Да», призналась я наконец. «Я тоже это чувствую. Уже несколько дней».

Он жестко, цинично улыбнулся и плюхнулся на пол. «Значит, решено, да? Это и моя борьба тоже. Поверь мне, я был бы здесь независимо от того, что я чувствую к тебе».

На этот раз я не стала упоминать Меган. Он думал, что это я так думаю - он просто не мог это увидеть.

Никто из нас больше не говорил. Я лежала, уставившись на огонь. И размышляя о том, что может быть впереди, я надеялась, что у Себа будет шанс осознать правду для себя.

Теперь, спустя три дня, мы с Себом по очереди вели внедорожник сквозь заснеженный Адирондак. Я наблюдада в лобовое стекло, как знакомые горы скользили мимо, пытаясь игнорировать растущую уверенность в том, что все, что ждало нас впереди, повлияет на весь мир - но лично для меня это было особенно ужасно.

Когда я не беспокоилась о Потакете, я страдала по Алексу. Сейчас я чувствовала себя более подавленной и одинокой, чем в течение нескольких месяцев.  Я думала, что я буду двигаться дальше... и теперь это.

К полудню мы добрались до предгорья к северу от Потакета.

Я остановила джип, и мы с Себом вышли. Мой родной город расстилался под нами, как открытка с картинкой, и выглядел так нормально, что у меня на коже появились пупырышки. Кроме того, что он был полностью безмолвным - я могла ощущать лишь горстку людей.

Была ли Нина в порядке? И думала ли она, как и весь мир, что я террорист? Внезапно я вспомнила то время, когда мы с ней ездили в Нью-Йорк на концерт - то, как мы с Ниной танцевали в толпе. Мысль о том, что она могла отвернуться от меня, сдавила мой живот.

«Итак, я думаю, нам лучше пойти проверить все», сказала я наконец. Себ кивнул.

Когда я снова открыла дверцу машины, я напряглась, ключи дернулись в моей ладони. Это было то самое странное ощущение, которое я испытала в заброшенном доме - как будто я была центром мира и все в мире взывало ко мне.

Они все нуждаются во мне, - подумал я с изумлением. И затем моргнула, задаваясь вопросом, что это означало.

Прежде чем я смогла спросить Себа, почувствовал ли он это, глаза его сузились. Он стоял, держась одной рукой за открытую пассажирскую дверь и смотрел на юго-восток. «Ангелы», - сказал он.

Я почувствовала и у меня перехватило дыхание. Ангелы - тысячи из них – приблизительно в тридцати милях. Они собирались, ожидая. Такое количество мы могли чувствовать даже с этого расстояния.

Я бросила взгляд на Себа. «Скенектади теперь Эдем. Они должно быть там».

Он хлопнул дверью внедорожника. «Пойдем, нам лучше поторопиться».

Знакомая дорога была намного хуже, чем я предполагала, но я пошла так быстро по ухабам, как только могла. Когда появились первые дома, я увидела, что в Потакете все было далеко не порядке. Огромный дуб был полностью выкорчеван, дома были накренены, крыши провалены, а подъезды в выбоинах.

Последствия от землетрясения. Я до сих пор не думала о том, что в Потакете тоже были какие-то толчки. Я облизала губы, внезапно более настороженная, чем когда-либо. «Может быть, нам стоит остановиться и послать наших ангелов проверить все», - сказала я.

«Да, хорошо», - согласился Себ, - и я знала, что как бы он ни был зол на меня, он умрет, чтобы защитить меня, как и я. Я свернула с дороги, и наши ангелы пролетали над Потакетом.

С воздуха все выглядело намного хуже. Некоторые здания выглядели почти нормальными, другие наклонились во всех направлениях - стены раздавлены, передние веранды отвалились. Викторианский дом, который мне всегда нравился, выглядел так, словно на него обрушился кулак великана. Одна целая улица была разрушена до основания: практически все деревья лежали по бокам, корни были открыты, а асфальта практически не было.