Талия. Она и бесит меня, и возбуждает одновременно. Меня словно пнули в живот в тот момент, когда наши взгляды пересеклись в офисе Уильяма. Я знаю, что слишком сильно надавил на нее прошлой ночью. Однако наблюдать, как она так легко притворяется, что мы никогда раньше не встречались, а потом слышать эту ее хрень:  «мы можем работать вместе, но ничего больше», тогда как наше влечение друг к другу в том зале было подобно чертовой вертикальной тяге, вихрем проносящейся сквозь меня… Так что плевать, даже если я перешел черту. Тот факт, что она отрицает наше взаимное притяжение, чего никогда не делала раньше, заставил раскрыться мою безжалостную сторону.

Если она хочет сражаться, то она должна знать, что я всегда иду до конца. Своей пощечиной она потрясла меня, но чем больше я думаю об этом, тем больше мне это нравится. Это значит, что страсть все еще не угасла. И мне просто надо заставить ее показать это. Не могу перестать вспоминать, как нам было вместе. Я скучаю по ее запаху и ощущению ее мягкого тела напротив моего. Я жажду ее вкуса и ощущения ее волос, касающихся моей груди. Мы отлично существуем вместе, как в постели, так и вне ее. Не важно, как старательно она пытается это отрицать, она знает, это правда.

Пока что она бросает меня при первой возможности. Что за дело может быть таким важным? Вернувшись с острова Марта Виньярд, она работала на двух работах часами напролет, что сделало невозможным для меня снова связаться с ней. И когда она оставила без ответа записку, приложенную к жемчужному ожерелью, которое я вернул ей, я решил сфокусироваться на вещах, которые еще мог контролировать.

Пока мы были вместе на острове, она дала мне совсем немного информации, за которую я мог бы зацепиться. Имен Уолта и Амелии не достаточно. Без фамилий я не могу найти связь с этим Хейсом. Квартира, куда я подвез ее, будучи подростком, ничего не дала, по этой части тупик. Либо так, либо аренда не была оформлена на девичью фамилию ее тети — Мерфи. Надеюсь, Медведь обнаружит хоть что-то, что поможет решить ситуацию с угрозами Талии. Плюс ко всему, он может наткнуться еще на что-то, что поможет мне найти ублюдка Хейса, потому что я не смог на него выйти.

Я как раз хочу убрать телефон, когда получаю смс от Элайджи.

Элайджа: Ты отключился прежде, чем я смог ввести тебя в курс дела. Я отследил принтер, который напечатал то письмо с угрозами. Один студент сделал копию с помощью своей карточки. Какой-то чувак в темных очках и капюшоне заплатил ему за это 50 баксов, но он не рассмотрел его лицо.

Я: Возраст, рост, телосложение?

Элайджа: От тридцати до сорока лет. Среднего роста, крепкого телосложения. Чувак в капюшоне сказал студенту, что он заплатил за копию, но у него не оказалось специальной карты к принтерам, так что он ждал кого-нибудь на помощь.

Бл*ть. Мне необходимо идентифицировать человека, стоящего за этими угрозами.

Я: Чувак в капюшоне наш приоритет. Посмотри, может камеры слежения зафиксировали его лицо.

Элайджа: Принято.

Убрав телефон, я тут же даю водителю адрес. Новая информация в баллистическом отчете о моей маме, словно удар под дых. Поездка в эту часть города не является моей основной задачей, пока тур не закончится и Талия не будет в безопасности, но так как я совсем рядом с этим местом, и мне надо убить по меньшей мере час, я не упущу возможность.

— Вам сюда? — спрашивает водитель, подъезжая к дому, который находится всего в каком-то квартале от места, где я вырос. Обтрепанный диван стоит на лужайке по правую руку, он завален бутылками и пивными банками. Двое ребят выходят из дома на крыльцо и смотрят в нашу сторону. Я понятия не имею, кто этот парень лет двадцати, одетый в мешковатые штаны и парку, но я сразу узнал второго: короткостриженые волосы, фланелевая рубашка. Паоло Бэнкс второй.

Знакомое ощущение смеси ярости и жара покалывает меня по позвоночнику. Однажды, когда мне было шестнадцать, я мог и не выйти из этого дома живым, из меня основательно выбили все дерьмо. Потребовались недели, чтобы зажили все синяки и ссадины. Пришлось соврать маме, сказать, что меня избили по дороге в школу.

 — Жди меня здесь, — говорю я резким голосом, протягивая водителю пару франклинов. В таком месте, как это, только купюры заставят его согласиться.

— Ого, да это же Блеки собственной персоной, — Пауло самодовольно осматривает мой костюм. — Слышал, дела у тебя идут отлично. Уехал и расслабился, а?

 — Не верь всему, что слышишь, Пауло. Мне нужен Бэнкс.

Вытянув руки из рукавов своей фланелевой рубашки, он протирает костяшки пальцев о белую футболку, покачивается на носках и смотрит на меня темным взглядом, полным подозрений.

 — Что за дела у тебя к Бэнксу?

Я сужаю глаза и пристально смотрю на него.

 — Скажи ему, что я здесь.

Хрюкнув, он коротко кивает подбородком пареньку рядом с собой, молчаливо говоря ему передать сообщение.

Парень исчезает внутри, а Пауло скрещивает руки, пряча ладони в подмышках и не произнося ни слова. В конце концов он понимает, когда надо заткнуться. А может, он вспомнил, как на открытом рте ощущался мой кулак, рассекший его губу годы назад.

Бэнкс собственноручно распахивает дверь, на лице написано любопытство.

 — Ты последний человек, которого я ожидал тут увидеть.

 — Мне нужно поболтать с тобой, — отвечаю я, осознавая, что все на нас пялятся.

Он осматривает меня с ног до головы.

 — И почему у меня такое ощущение, что ты здесь не за тем, чтобы остаться?

 — Так ты пригласишь меня войти или что?

Махнув рукой, он разворачивается, и я следую за ним в гостиную, где десяток или около того парней развалились на диванах и полу, играя в приставки или смотря телек. Слышатся звуки пулеметных очередей — из колонок. Краденых. Как и большая часть хороших вещей в этом доме. Даже старые потрепанные диваны заменены новыми кожаными.

Технически шайка Бэнкса не является бандой, однако в округе они известны как ББ, то есть Банда Бэнкса.

— И в честь чего же я удостоен твоего визита, Блэки? — говорит Бэнкс, устраивая свою центнеровую тушу на подлокотник дивана. Он изображает расслабленность, но я все прекрасно вижу. Точно так же я знаю, что те шесть парней, что играют в видео игры, как и остальные четверо, которые смотрят телек, приглядывают за мной одним глазом.

Время не пощадило их главаря. Он отрастил козлиную бородку и остригся под машинку, плюс набрал добрых двадцать килограмм с тех пор, как выбил из меня все дерьмо прямо в этой комнате. Я помню каждый удар и пинок — метод Бэнкса уговорить меня присоединиться к их банде.

Шрам рассекает его лоб и левый глаз, заканчиваясь где-то на середине щеки. Шрам настолько глубокий, что вообще удивительно, как он сумел сохранить глаз. Конечно, тот маленький шрамик на подбородке, который я подарил ему, не идет ни в какое сравнение с этим шрамом.  Я боролся за свою жизнь, за свободу выбирать куда идти и чем заниматься. Я не колебался ни минуты, и, судя по тому, как он потирает этот тонкий шрамик, он прекрасно все помнит.

— Мне нужна информация.

Бэнкс фыркает.

 — Какого рода информацию хочет получить типчик с Верхнего Ист-Сайда от парня вроде меня?

Я напрягаюсь.

 — Таблоиды в основном выдумывают, Бэнкс.

Он сжимает зубы:

 — Так ты не ублюдок миллионера?

 — Частично, — подтверждаю я сухим тоном.

 — Ты всегда вел себя так, как будто ты лучше, чем мы, — рычит Бэнкс, а его мускулистая рука, что лежит на обтянутом джинсами бедре, сжимается в кулак.

Я пожимаю плечами:

 — Просто умнее.

Когда два качка вскакивают с дивана, реагируя на оскорбление, Бэнкс жестом их успокаивает.

 — Сядьте, парни. Я хочу услышать, что хочет Блэки.

Я знаю, что трое мужчин зашли в комнату и встали позади меня. Я чувствую их готовность атаковать. Пауло переместился к двери, блокируя мне выход. Четверо на диване отложили свои пульты управления. Атмосфера накалена. Но я никогда в жизни не уклонялся от драки.

 — Я хочу знать, имел ли ты какое-то отношение к убийству моей матери, — говорю я низким, ровным голосом.

Сразу пять парней вскакивают со сжатыми в кулаки руками, однако Бэнкс лишь хрипло смеется.

 — Блэки, да у тебя яйца как у слона. В этом смысле ты не изменился.

Напряжение наполняет комнату. Его люди ждут сигнала, а я слежу, не начнет ли кто копошиться. Оружия я не видел, и последнее, чего бы мне хотелось — словить пулю.

Он скрещивает руки, и веселье в его глазах сменяется чистым гневом.

 — Я знаю, что именно ты украл ту электронику, что я хранил у Бревски. И знаешь, откуда я знаю? Потому что я в курсе ''каждой'' херни, которая происходит в моем районе.

Пульсирующая ярость заполняет мои мышцы, заставляя их сжаться. Я говорю спокойно, чтоб не сбить фокус.

 — Ты говоришь, что в курсе всего, так может объяснишь мне, как пули, вытащенные из мертвого тела моей матери, совпадают с теми, которые использовал Паркер Джонсон? Ты послал его в отместку?

 — Я не буду отвечать на это дерьмо! — выплевывает Бэнкс.

 — А я не уйду отсюда без ответов. А так как Паркер мертв, я спрашиваю тебя.

Бэнкс сверлит меня взглядом, а потом его лицо принимает расчетливое выражение.

 — Вот что я тебе скажу, Блэки. Докажи мне, что ты не размяк в своих богатеньких буднях…

 — Мистер Денежный Мешок должен оставить нам достаточное вознаграждение… — нож, внезапно врезавшийся в дверь рядом с Пауло, заставляет его заткнуться.

Я поднимаю брови, выражая уважение к быстрой реакции Бэнкса.  Толстяк двигается быстрее, чем я думал.

Раздосадовано поворчав на Пауло, он возвращает свое внимание ко мне.

 — Докажи, Блэки. Если проиграешь, отдашь мне эти часы. Я легко сделаю на них штук десять. Если побеждаешь, я отвечу на твой вопрос.

Тот факт, что он хочет мои часы, еще больше бесит меня. Я ношу те, которые дал мне мой отец.

 — Никакого оружия, — резко говорю я, скидывая куртку на тумбу от ТВ.

Бэнкс согласно кивает.