Лука сел прямо, потянулся и взял связку ключей, лежавшую напротив него уже два часа.

– Тогда я тебя отпускаю, – проговорил он, решив, что пришло время покончить с делами.

– Хорошо, – сказала Шеннон с сожалением в голосе, и это заставило его улыбнуться.

– Я позвоню снова утром.

– Пораньше, – попросила она и добавила: Я… скучаю по тебе…

Улыбка слетела с его губ, а сердце болезненно сжалось. Признание «скучаю по тебе» показалось ему слишком нейтральным. Он хотел услышать, как Шеннон произносит: «Я люблю тебя, Лука»…

– Я тоже скучаю по тебе.

Ключи, которые он сжимал, впились ему в руку, потому что сказать ему хотелось совсем другое.

Разговор закончился. Лука сидел, уставившись на свой мобильный телефон, и чувство неудовлетворенности мучило его, побуждая перезвонить, произнести эти проклятые слова и покончить с этим. Но как мужчина может признаться, что все еще любит ту самую женщину, которая предала его два года назад?

Резко встав, Лука выключил телефон и отшвырнул его в сторону. Злой, сытый по горло своими мыслями и разочарованный в себе, он переключил внимание на связку ключей. Обойдя стол, Лука направился к двери, соединяющей его офис с кабинетом брата.

Он не позвонил.

Шеннон провела бессонную ночь, отсчитывая часы и минуты до того момента, когда снова услышит его голос. Шеннон не знала, обижаться или сердиться на Луку за то, что он не удосужился сдержать свое обещание и позвонить ей рано утром.

Она пыталась дозвониться ему сама, но его телефон был выключен. Неужели села батарейка? спрашивала она себя, хотя отлично знала, что Лука всегда носил с собой несколько запасных батареек на такой случай.

К двенадцати часам дня Шеннон уже не на шутку разволновалась, потому что от Луки по-прежнему не было звонка. Снова и снова она набирала его номер, но в ответ слышала все тот же механический голос, который сообщал, что абонент, с которым она пытается связаться, недоступен. Значит, ее предположение о севшей батарейке было глупостью. Так где же он? Чем же таким важным занят? Что заставило его отключить телефон?

В панике она бросилась звонить в больницу во Флоренции, чтобы узнать, не заболела ли Роза.

Нервы были на пределе, сердце билось как сумасшедшее. Наконец ее соединили с больницей.

Медсестра сообщила, что с малышкой все в порядке, но синьор Сальваторе еще не навещал сегодня ребенка.

В два часа Шеннон пришла на встречу с супермоделью, настроенная не путать личные переживания с профессиональным долгом, даже несмотря на то, что ей хотелось биться в истерике или рухнуть без сил где-нибудь в темном углу.

Час спустя она стояла на улице где-то в районе Мэйфэйр, с подписанным контрактом в руках. Ей было необходимо встретиться с Джошуа в офисе и сообщить ему о контракте, прежде чем они отправятся в местный бар, чтобы отпраздновать.

Но вместо этого Шеннон снова набрала номер Луки. Когда по-прежнему не было ответа, она начала названивать по всем телефонам во Флоренции, которые нашлись у нее в записной книжке.

Шеннон связалась с офисом Луки, с его матерью, даже с сестрами. Но все было напрасно: никто не знал, где он и почему отключил телефон. Все были изумлены так же, как и она.

А ей было необходимо – необходимо! – поговорить с ним.

Паника захлестнула ее. Шеннон не понимала, почему это произошло именно в тот момент, когда она стояла на оживленной улице, но раздумывать было некогда. Решение пришло мгновенно.

Шеннон поймала такси и велела водителю ехать в аэропорт Хитроу.

Достав билет на самолет, который через час улетал в Пизу, она проверила, с собой ли ее паспорт, и с облегчением обнаружила его в своей сумке. Потом набрала номер Джошуа.

– Ты что, спятила?! – заорал тот дурным голосом. – Какая к черту Флоренция? Мы ждем тебя здесь, чтобы устроить тебе прощальную вечеринку!

– Извини, – залепетала Шеннон. – Скажи всем, что я прошу прощения. Но мне надо ехать, Джош, это важно.

– Ты имеешь в виду, что для тебя важен он, Лука Сальваторе.

О да! Шеннон даже не подозревала, насколько ей нужен Лука, до тех пор, пока не потеряла с ним связь.

– Я нигде не могу его найти, и я… боюсь. Помнишь, как было в прошлый раз?

Два года назад Лука исчез вот так же внезапно и бесповоротно, и так же замолкли его телефоны.

Тревожная тоска охватила ее, сжала сердце, выворачивая его наизнанку.

– Это же совсем другое дело, Шеннон. – Джошуа сменил гнев на милость, услышав беспокойство в ее дрожащем голосе. – Вы же во всем разобрались. Прошлое забыто, и вы поженились.

Ни в чем они не разобрались! Просто согласились отложить выяснение отношений на полку, с табличкой «не закончено».

– Когда вы в последний раз разговаривали?

– Вчера ночью.

– Вчера ночью? – Джошуа чуть не поперхнулся. – Ради всего святого, Шеннон, как часто такой занятый человек, как Лука Сальваторе, должен связываться со своей женой, чтобы она была счастлива? Это чересчур, дорогая. Успокойся и не забудь напомнить мне об этом разговоре, если я когда-нибудь захочу жениться.

Она засмеялась. Джош прав. Мало ли какие у Луки дела! Нечего раздувать из мухи слона.

– Спасибо, – сказала Шеннон.

– Не стоит благодарности, – растягивая слова, произнес он. – Завтра ты возвращаешься к своему плану улететь во Флоренцию, а сейчас едешь к нам.

– Нет, Джош. У меня есть что ему сказать, и это не может ждать.

– Подожди, дай мне угадать. – Джошуа театрально вздохнул. – Ты намерена пролететь миллион миль только для того, чтобы сообщить: «Я тебя люблю. Лука!»

– Однажды ты попадешь в такую же ситуацию, и я хочу сидеть в первом ряду, когда это произойдет, – огрызнулась она в ответ на его сарказм.

– Так я прав?

– Нет, – отрезала она и посмотрела на часы.

Еще немного, и объявят ее рейс. – Я собираюсь сказать Луке, что беременна от него.

Шеннон прервала связь до того, как Джошуа успел среагировать на услышанное. Она просто стояла и смотрела на потоки проходящих мимо людей, ошеломленная тем, что испытывает, впервые произнеся эти слова вслух…

Было темно, когда самолет приземлился в Пизе. Оттуда Шеннон поехала на поезде во Флоренцию, затем взяла такси, чтобы проделать оставшуюся часть пути.

И все это время, потраченное на путешествие, Лука так и не попытался связаться с ней по телефону. Злость, обида, возмущение – вот что лучше всего описывало внутреннее состояние Шеннон, когда она поднималась в квартиру Луки.

Первое, что она увидела, выйдя из лифта, были ее нераспакованные чемоданы, сложенные возле стены.

Замерев на несколько секунд, Шеннон издала тихий стон и отправилась на поиски Луки, впрочем без особой надежды найти его здесь. С тех пор как она начала названивать сюда, ее соединяли только со службой секретарей-телефонисток.

Шеннон распахнула дверь в гостиную и огляделась. Комната выглядела как после бомбардировки – повсюду были разбросаны какие-то бумаги и документы. Вид Луки, растянувшегося на одном из диванов, заставил ее оцепенеть. Он был одет в темные брюки и бордовую рубашку, распахнутую на груди. Ботинки на нем отсутствовали. Тяжелый запах алкоголя ударил ей в нос, и она поморщилась. Широкой ладонью Лука удерживал на груди хрустальный стакан с какой-то золотистой жидкостью, а наполовину пустая бутылка виски стояла на низком столике, находящемся на расстоянии вытянутой руки от него.

Какая дивная картина! – мрачно подумала Шеннон. Она сходит с ума от волнения, а любимый муженек спит, и к тому же он беспробудно пьян!

Стакан у него на груди поднимался вверх и вниз, одновременно с его дыханием.

Щеки девушки вспыхнули от гнева. Она решительно шагнула в комнату и с удовлетворением хлопнула дверью.

Лука вздрогнул, открыл глаза и сквозь смутный алкогольный туман попытался сфокусировать на ней взгляд.

– Так вот почему никто не может с тобой связаться!.

– Господи! – застонал Лука и сел, мотая головой из стороны в сторону. – Я что, проспал весь день?