ВТОРАЯ РАДИОГРАММА

Темнело. В двухстах километрах от Курска, на аэродроме, взвыл и затих последний опробованный мотор. В землянке дивизионного отдела СМЕРШа мерцали радиолампы, слышался треск и вой перегруженного эфира. У приемника сутулилась радистка Татьяна Языкова и, мягко трогая верньеры, "прощупывала" заданный диапазон радиоволн. Капитан Неводов ел из котелка остывшую кашу. Казалось, что рука с ложкой помимо воли хозяина проделывает путь ко рту. Мысленно капитан был еще в кабинете начальства и обдумывал, как лучше выполнить поставленную задачу. В Саратове запеленгован неизвестный радиопередатчик, поймана диверсантка, и весь ход начавшегося расследования изложен в пространной ориентировке. В связи с этим делом. Неводову поручили глубокую проверку выпускников Саратовской авиашколы, недавно прибывших в часть. Капитан отодвинул котелок с недоеденной кашей, зажег лампу, взял с края стола одну из папок и раскрыл. Его крупная голова, обрамленная мягкими седеющими, волосами с правильным кругом плеши на темени, низко склонилась над бумагами. - Ну, как у тебя, Татьяна? - оторвался Неводов от бумаг. - Один свист, товарищ капитан. - Терпение, Таня, терпение!.. Вчера к нам в часть прибыли новые женихи. Видела? - Не интересуюсь! - А зря! Взять хотя бы Василия Тугова. Красавец! Соболиные брови. Смоляной казацкий чуб. До авиации был неплохим оперативником МУРа. И я знаю, он тебе уже пытался подарить цветы. Татьяна повернулась к Неводову. - А Евгений Шейкин - совсем герой! Бывший полковой разведчик, трижды награжден за дерзкие действия в тылу врага. На вид и не подумаешь, правда? - Разве дело во внешнем виде? - сказала Татьяна и снова принялась за работу. Генерал Смирнов вошел в кабинет и медленно обвел взглядом своих помощников. - Прошу садиться! Начштаба, выкладывай свои заготовки. - Через реку Сейм немцы навели мост на притопленных понтонах и к нему из Курска двигают большие силы. Мост почти незаметен с воздуха. Две попытки уничтожить его не удались. Первый раз летчики бомбили песчаную косу, Приняв ее подводный язык за цепь понтонов, при втором налете самолеты не смогли прорвать огневой заслон. Теперь переправа используется только ночью... Штаб предлагает бомбить ночью, с малой высоты, снарядами замедленного действия. Кроме того, нам дают морские торпеды. Авиации помогут разведчики, они обозначат линию моста ракетами. С пояснениями к плану выступили начальники оперативного отдела и разведки. Генерал Смирнов слушал, изредка посматривая на подполковника Лаврова. Неводов знал, как любит Лавров возражать штабникам. Вот и сейчас его спокойный голос не предвещал ничего хорошего составителям плана. - С планом, товарищ генерал, я познакомился два часа назад. Он прост, но создается впечатление, что его составители упустили специфику летной работы. Бомбежка ночью! По точечной цели! Кратковременный подсвет и обозначение! - На загорелом лице подполковника беловато выделился осколочный шрам, проползший от челюсти к левому глазу. - -Я много летал ночью, но не гарантирую, что, во-первых, найду цель, во-вторых, попаду в нее. А в полках лучшие летчики имеют мизерный ночной налет!.. Выигрышные пункты меня радуют: скрытность полета - раз! - Лавров отогнул палец сжатого кулака. - Отсутствие истребительного прикрытия переправы - два! Он разжал ладонь и загнул сразу два пальца. - И наконец, мысль застать колонны противника на форсировании реки - три! Лицо начальника штаба посветлело. - Но почему же ночью? - спросил Лавров. - Ведь этих преимуществ можно добиться и просто в плохую погоду! - По данным разведки, переправа производится только ночью, - возразил начальник оперативного отдела. - Потому что погода стоит ясная и противник рисковать не хочет! Но, разрабатывая авиационные операции, неплохо бы держать связь с метеорологами. Подходит циклон. Прикрываясь нелетной погодой, немцы будут переправляться и днем. - Предлагай, подполковник, - сказал Смирнов. - Ручаться могу за такой вариант. Вылетаем в первый день так называемой "нелетной погоды". Синоптики обещают ее послезавтра. Практики таких налетов у нас мало, и противник наверняка станет переправляться. Так же как и ночью, будет отсутствовать истребительный заслон. Маршрут полета можно изменить. Пусть самолеты выйдут на реку Сейм и пойдут к мосту по реке. Кроме облегчения ориентировки, еще одна выгода: следуя по реке, можно поразить цель сразу, без дополнительных перестроений и заходов. Бомбы замедленного действия позволят атаковать с бреющего полета. У меня тюка все! - А мои джигиты нужны в вашем плане? - спросил начальник разведки. - Обязательно. - Что скажет начштаба в защиту своего варианта? - Генерал поднялся из-за стола. - Ничего... Только ведь подполковник мог поправить нас раньше. - Извините, но окончательно все утряслось в голове только в процессе вашего доклада, - объяснил Лавров. - А ночной вариант следовало бы оставить запасным. - Так и решим! Смотри, чтобы -твои джигиты не обмишурились! - Генерал погрозил пальцем начальнику разведки. - По вашей части есть замечания, капитан Неводов? - Когда будет поставлена задача экипажам? - За час-полтора до вылета. Устраивает?.. Ну вот и хорошо! Все! Неводов с Лавровым вышли из штаба вместе. - Вы на аэродром?.. Хотите подъехать? Прошу! - Лавров гостеприимно открыл дверцу трофейного "опеля". - Между прочим, у меня для вас подарок. Покопавшись в большой штурманской сумке, с которой он никогда не расставался, Лавров вынул горсть монет и ссыпал их в ладонь Неводову. Есть две довольно редкие. - Спасибо! Но откуда?.. - Я слышал, что вы безнадежно больны нумизматиэмом. Эти реквизированы у сбитого "макаронника". Наслаждайтесь, Маленький "опель" резво бежал к аэродрому. - Итальянец подал интересную мысль, - говорил Лавров, заполняя кабину ароматным дымом "Северной Пальмиры". - Его пугал сильный огонь наших штурмовиков. И я подумал: что, если попробовать маневренные качества ИЛа? Представьте, он довольно сносно выполняет фигуры высшего пилотажа. В сочетании с мощным огнем это опасно для любого истребителя. Сейчас попробую тренировать молодых пилотов... Еще минуту, капитан. Лавров достал из сумки плитку шоколада. - Передайте Татьяне... И не судите строго старого холостяка. - Она, кажется, крепко подружилась с лейтенантом Туговым. - Да?.. Все равно передайте, - Лавров захлопнул дверку машины и поехал на дальний конец стоянок. Около самолетов, замаскированных соломенными матами, работали техники и летчики. Один из ИЛов был тесно окружен людьми. Два парня в измазанных маслом комбинезонах приклепывали к фюзеляжу Т-образные металлические рейки. Невысокий летчик мешал капитану смотреть, и Неводов легонько отстранил его. - Здравия желаю, товарищ капитан! - сказал тот. - Здравствуйте, Шейнин. Что здесь происходит? - Клепают направляющие для реактивных снарядов. Видите, зашел "худой" в хвост, а ему в пасть гостинец из четырех эрэсов? - Кто это придумал? - Вася!.. То бишь лейтенант Тугов, собственными мозгами! Неводов нашел глазами Тугова, подошел к нему. - Василий Иванович, вы не забыли о моем предложении? Помните наш разговор? Тугов помнил. Все помнил. В тот вечер он провожал Татьяну на дежурство. Около землянки СМЕРШа, прощаясь, обнял девушку. От ее волос, щекотавших глаза, пахло ромашкой. Грезы разрушил голос: - Отставить! Обоим войти в землянку! Таня сразу, как мышка, скользнула в светлый проем двери, а Тугова кто-то взял под руку. - Думаете умыкнуть мои кадры, лейтенант? - говорил капитан, когда они уселись друг против друга за столом. - Не возражаю, но потребую кое-какой компенсации... А ведь я вас приметил, еще когда около столовой вы пытались всучить Татьяне букет ромашек. Припоминаете?.. Неводов долго расспрашивал Тугова о его работе в Московском уголовном розыске и наконец сказал: - Вот никелевая монета, чеканенная в Берлине. На аверсе что? Читайте. - Тысяча восемьсот девяносто восьмой год. Одна копейка. - А теперь смотрите реверс, - Неводов повернул монету. На обратной стороне раскинул крылья прусский орел. - Ее как эталон никелевой монеты предлагали России... Для нас, нумизматов, двуличная монета ценна, и подобные ей люди, между прочим "отлитые" не так уж далеко от того же монетного двора, представляют еще больший интерес. Так как, Василий Иванович? А то давайте к нам в контрразведку. С кадровыми органами я согласую. Тугов молчал. - Что в распоряжении шпиона на земле? - продолжал Неводов. - Их средства передвижения: ноги, автомобиль, поезд, редко пассажирский самолет. И всегда вокруг него наши советские люди. Ошибся чекист, другие могут помочь исправить ошибку. А в авиации шпион имеет крылья, в полете часто один. Понимаешь? Тут ошибки должны быть исключены. Надо обнаруживать врага на земле, обезвредить. - В УРе я был оперативным работником, - сказал тогда Тугов. - Оперативным! Выявляли другие. - Подумайте, Василий Иванович. Хорошо подумайте. Вы имеете опыт работы... С тем и расстались в тот вечер. Подплыло облако пыли от взлетевшего штурмовика. Ревущая машина, подняв нос, карабкалась в небо. Подполковник Лавров повез очередного летчика на пилотаж. - Ну как, Тугов, решил? - Неводов снял фуражку, вытер платком вспотевшую лысину. - Я ведь боевой пилот, товарищ капитан. Разве нельзя обойтись без меня? скучно сказал Тугов. - Ну, ну... Летай! - капитан помахал рукой шоферу бензозаправщика, едущему в сторону городка... В землянке он увидел прильнувшую к рации Татьяну. Она предостерегающе подняла палец. На радиостанции светился подконтрольный диапазон, в такт принимаемым знакам дергалась стрелка прибора настройки. Неводов схватился за телефон. - Двадцать шестой... Я восьмой! Что у вас? - Есть пеленг! - Сотый... Я восьмой! Доложите! - Восьмой, вас срочно вызывает первый-зет. Включаю! - сказали с коммутатора. Неводов откликнулся на голос начальника контрразведки воздушной армии полковника Кронова. - Неводов, немедленно блокируй лес северо-восточное хозяйства Смирнова! Точка схождения пеленгов там, в десяти километрах от вашего аэродрома. Роте охраны и командиру БАО2 отданы распоряжения. Действуй, капитан, действуй!