Сергей осторожно вышел из воды, стараясь не делать резких движений. Дриада не исчезала. Почти полностью слившись с зарослями она наблюдала как он приближается. И когда осталось метра три, ветка чуть качнулась, и дриада исчезла. И тут Сергей решительно раздвинул заросли, успев увидеть удаляющуюся обнаженную спину – эта игра в прятки и подглядывание стала его раздражать. Тонкое гибкое тело мягко скользнуло в густые заросли, мгновенно растворившись в них. Ни один листочек не шелохнулся.

Он пошел за ней, по мере своих, пока еще немногих, сил, но она ускользала, словно играла с ним – это ощущение не покидало его все время этих гонок. Он все шел и шел, чувствуя нежные прикосновения изумительных по красоте цветков, мягких теплых листьев, а может быть – и чьих-то рук. А она все мелькала впереди, не позволяя ему сократить расстояние, но и не исчезая из виду. Может – она меня зовет куда-то? – мелькнуло у него, – и это совсем не прятки?

Порядков устав, он осторожно отодвинул очередную густую ветку, плотно усыпанную желто-зелеными мелкими листочками и необычными по форму и расцветке фиолетово-черными цветами, сделал по инерции пару шагов, и замер.

Девушка сидела на тонкой ветке, поджав под себя стройные ноги и ее длинные пепельные волосы прикрывали ее обнаженные плечи и тонкую спинку.

– Привет, – вежливо кивнул он, следуя своему правилу здороваться со всеми, кого увидит.

Она тоже кивнула, вдруг улыбнувшись приятной чистой улыбкой, сверкнув при этом идеально белыми ровными зубами.

Он больше не делал попыток приблизиться к ней, боясь что она снова исчезнет. Может я пугаю ее всем своим видом, а не каким-то поступком? – подумал он про себя, медленно присаживаясь на ветвь по соседству. И моя внешность вызывает у нее отвращение?

Но на этот раз она не исчезала.

– О чем говорить будем? Как жизнь тут у вас? – снова сказал он. Она не шелохнулась. Тишина. – Какие здесь у вас развлечения? – продолжил он. – Как погода? – Все то же молчание в ответ. – Впрочем я и сам это вижу, – пробормотал он уже самому себе. – Можете не отвечать.

Девушка и не отвечала. И не шевелилась, глядя на него своими большими глазами, слегка удлиненными к вискам, поражая удивительной и необычно насыщенной синевой белков.

– Ты живешь в том сооружении? – наконец снова спросил он, показав пальцем вверх. Впрочем на ответ он и не надеялся.

Она внимательно посмотрела наверх, на свисающую листву и цветы. Потом снова выжидательно повернулась к Сергею.

Он замолчал, не зная, как себя вести и что делать, и просто разглядывал девушку, поражаясь про себя увиденному.

Красота ее была совершенна. Кожа имела светло-зелено-желтый оттенок, а грудь была небольшой, но тугой, с темно-зелеными сосками.

Чуть заметно перебирая цветы в руках, она серьезно смотрела на него, словно чего-то ждала. Он не шевелился и ничего уже не говорил, чувствуя, что сегодня он излишне много двигался, и это стало о себе давать знать.

И тут он вдруг понял, что стал видеть листву и цветы за ее спиной. Сначала несколько туманно, а потом все яснее и яснее.

Она снова исчезла.

Все, пора домой, устало подумал он, мысленно подразумевая под домом свернутый листок, ставший ему жилищем. Он тяжело поднялся с ветки, осознавая, что смертельно устал он всей этой беготни, и ему срочно требуется отдых.

Сергей медленно шел по теплой шершавой коре, возвращаясь словно на автопилоте к своей хижине и чувствуя как голова кружится все сильнее и сильнее, а тело ломит все больше и больше. И когда к горлу подступила еще и тошнота, он присел, тяжело привалившись спиной к небольшой вертикальной ветке, решив что в сущности нет никакой разницы, где лежать, а отдых ему требовался… и немедленно…

Боль вернулась, тело заломило и мир снова поблек и потерял фокусировку.

Он сидел, чувствуя усиливающееся головокружение, и видимый им мир стал потихоньку вращаться.

Легкий шорох привлек его ослабевающее внимание. Два крупных желтых цветка мягко упали ему на колени. Он с трудом поднял голову – нет никого. Может это уже начинается бред? – подумал он. Снова отвернулся, лежал, смотрел на листву над головой, пытаясь хоть как-то побороть головокружение – провалиться в темноту ему не хотелось, да и неизвестно было – выберется ли он из этой темноты обратно. Снова шорох, теперь уже более явственный. И вдруг от зарослей отделилось что-то, что мгновение назад составляло с ним одно целое. И это что-то снова оказалось дриадой.

Она приблизилась к нему легкой невесомой походкой, ступая прямо по хрупкой листве зарослей – необычайно высокая (выше его на полголовы), и такая же необычайно тонкая, а судя по походке – к тому же еще и ужасно гибкая – как лоза.

Сейчас, вблизи, ее лицо виделось гораздо отчетливей – очаровательное своей сказочной миниатюрностью черт и яркой синевой глаз. Но и эта отчетливость постепенно исчезала, расплываясь от слабости и головокружения.

Она села напротив него, плотно сжав тонкие коленки. Молчала. Молчал и он. Так они тихо сидели. И что-то было в этом сидении, какой-то скрытый, ускользающий для него смысл, он что-то чувствовал, но не мог уловить это, ни объяснить, ни осознать. Она долго смотрела на него. Затуманенным взглядом Сергей глядел в ее большие синие глаза, все больше и больше погружаясь в бесконечную бездну ее черных зрачков. И голова закружилась еще сильнее.

Пошарив рукой возле себя он собрал охапку упавших цветов и протянул ей слабеющей рукой, силясь при этом улыбнуться.

– Это тебе, – сказал он еле разлепив непослушные губы.

Она посерьезнела еще больше и вместе с тем какая-то волна облегчения промелькнула на ее лице. Необычайно торжественно взяв цветы, она придвинулась к нему вплотную, осторожно и как-то неуверенно обняв его своими тонкими руками. Его тело немедленно прореагировало на это прикосновение резкой тупой болью и Сергей непроизвольно вздрогнул, подавив стон. Девушка тут же отстранилась, ее глаза выражали неподдельную тревогу.

– Испугал? – Он попытался улыбнуться, стараясь, чтобы его гримаса окончательно не напугала это небесное создание. – Извини. Так получилось.

Она положила руки ему на плечи и закрыла глаза. Ему стало тепло от ее прикосновения и словно даже чуть-чуть полегчало. А ее лицо становилось все сумрачнее и сумрачнее.

Неожиданно распахнув свои и без того огромные зрачки во всю свою ширь – он снова непроизвольно вздрогнул – она посмотрела на него так, словно пыталась заглянуть в самую глубь коры его головного мозга. И мурашки забегали по его телу, а голова закружилась с новой силой.

Девушка мягко и вместе с тем властно подтолкнула его.

Уже давно ничему не удивляясь, он покорно лег, и от ее взгляда не ускользнуло, как тяжело он это сделал.

Она склонилась над ним, касаясь его своими длинными волосами, и он расслабился и наготы своей больше не стеснялся, словно находился на приеме у врача.

Она осторожно трогала его своими необычайно тонкими и длинными пальцами, нежно гладила его кожу, совершенно не причиняя боли, но при этом озабоченно покачивала головой.

Сорвав в ближайших зарослях какой-то совсем маленький по местным меркам плод, она осторожно мазала Сергея горячей мякотью, почему-то пахнувшей медом. Изредка целуя его грудь и живот – что воспринималось им как часть лечебной процедуры – она натирала все-все его тело и от ее нежных прикосновений он размякал еще больше.

А потом она закончила свой лечебный массаж и легла рядом, осторожно прижавшись своим таким необычным, но все-таки человеческим телом. И это ее движение неожиданно не доставило ему боли.

Секс с ней был странен.

Но когда они наконец успокоились, лавина усталости и тьмы мгновенно навалились на Сергея и он провалился в глубокую бездонную пропасть. Он падал весь свой сон, изредка сквозь проблески сознания замечая, что чьи-то тонкие пальцы и ладошки энергично втирают в него пахнущую хвоей мазь, время от времени с трудом переворачивая его на другой бок. А перед ним снова проходили вереницей знакомые все люди – Закир, небрежно прячущий во внутренний карман легкий пистолет, Алла, аккуратно складывающая в дамской сумочке маленькие жучки, снова появлялся Женька, и снова – в форме, глядя куда-то поверх его головы… и Элора, в разорванном вечернем платье, связанная на полу… Он шагнул к ней. Ты? – хотел он произнести. – Как ты здесь очутилась? И проснулся, потихоньку осознавая, что это всего лишь сон и Элоры нет здесь, и не будет… уже никогда…