- Да, семейное предание сохранило эту историю.

- Хорошо, хоть так... - тяжело вздохнул кентавр. - Важный разговор предстоит нам. Готов ли ты к нему?

- Внимательно ловлю каждое твоё слово!

Буцефал фыркнул, брезгливо дёрнул губой и стал говорить:

- Я внушил Александру, что он сын бога. При первом же нашем свидании я сказал, что послан с Олимпа для того, чтобы помочь ему совершить великое предназначение - покорить Вселенную, создать империю человечества, объединённую одним правлением и одной философией. Только так можно положить конец распрям и эгоизму! Ты должен подготовить будущего царя к этой миссии. Я давно слежу за твоими работами. Мне нравится твоё трепетное отношение к Природе. Твоё понимание взаимосвязи всех её частей...

Аристотель почтенно склонил голову. Такая оценка была ему приятна.

- Я согласен с твоей этикой. Только действие и стремление к цели достойны разумного существа. Я тоже внушаю мальчику: "Умей хотеть! В этом твоя сила!" Значит, мы на одном пути и должны стать союзниками... Что скажешь?

Учёный сжал виски ладонями. Мучительно искал отзвук в своей душе.

- "Завоевать", "покорить" - я страшусь этих понятий! Прольётся море крови... Оружием воспитывать народы?.. Ты не боишься: человек, который считает себя богом, превратится в чудовище?

- Другой дороги нет. Считай, это опыт. Посмотрим, какой получится результат. Ты можешь стать отцом всемирной философии. Мы просим найти для нас лучший тип государственной власти... Согласен?

- Что ж, я попробую.

- Впереди нас ждут славные дела!

Огромная долина колыхалась от обилия воинов. Персы стояли сплошной стеной. В лучах восходящего солнца сияли их боевые колесницы.

Буцефал пританцовывал от весёлого возбуждения, яростно хрипел.

Александр привстал на стременах, взволнованно глянул вдаль.

- Что это? Почему такой блеск? И тут колесницы дрогнули и ринулись на греческое войско. Каждая из них была окружена заревом ярких лучей.

- Это серпы! - закричал царь. - По бокам - серпы! Они срежут пехоту!

Буцефал тоже понял: смертельная опасность нависла над первой фалангой. От этих минут зависит исход битвы. Решение пришло само собой.

- Пусть бьют в щиты! - воскликнул кентавр.

Александр сразу понял его.

Гортанный крик команды разорвал воздух. Повторенная десятками разгорячённых ртов, она разбежалась вдоль линии фронта.

Вспыхнули выхваченные из ножен мечи. Воины ударили ими в медные щиты. Грохот, звон густой волной покатился над полем.

Цепь колесниц, казалось, споткнулась об этот вал. Испуганные лошади шарахнулись в сторону, повернули назад. Они врезались в боевые порядки персов.

Буцефал взвился на дыбы, издал победный рёв и бросился в этот промежуток.

- За мной! - крикнул Александр.

Конная гвардия македонцев вклинилась в образовавшуюся брешь - там, на возвышении, окружённый рослыми телохранителями, стоял царь Дарий. В его глазах - дикий страх.

Сминая врагов на своём пути, Буцефал рвался к персидскому владыке. Поднимались и опускались мечи, обрывая каждым взмахом чью-то жизнь.

Тонкая, горячая струйка брызнула на лицо Дария. Он провёл ладонью кровь, пока чужая... Великий деспот Азии, перед которым трепетали народы, вскрикнул от ужаса, вскочил на коня и бросился прочь с поля битвы.

Увидев это, персы дрогнули и побежали.

- Рубите их! Рубите! - визжал Александр. - Надавить! Всей мощью! Всеми силами! Без пощады!

Буцефал скосил взгляд и остановился...

И новый кадр. Теперь уже Индия.

Александр сидит на берегу могучей реки. Длинностволые, стройные пальмы нависли над ним, даря желанную прохладу.

Рядом, склонив голову, лежит Буцефал. У него измождённый, подавленный вид. Судорожно дёргаются мокрые бока. Хриплый клёкот вырывается из горла.

- Ты устал вчера? - заботливо спросил Александр. - Да, бой был тяжёлый. Как ты сумел внушить лошадям, чтобы они не боялись слонов? Этих огромных чудовищ, вооружённых белыми клыками... Если бы не ты, кавалерия превратилась бы в дикое стадо!

Буцефал промолчал, с укоризной глянул на царя.

- Сегодня прибыл гонец с посланием от Аристотеля, - раздражённо сказал Александр. - Он упрекает нас в жестокости. Старику легко рассуждать в тиши своего Ликея. Он считает, идея добра должна объединить мир. Глупости!.. Человек подл, коварен и ленив... Его постоянно нужно держать в страхе, только тогда можно им управлять. Вот прислал символ...

Царь достал из шкатулки статуэтку - "обезумевший воин душит сам себя".

- Как думаешь, на что намекает? Может, в Греции зреет заговор и меня хотят убить?

Буцефал тоскливо посмотрел на подарок Аристотеля.

- Да, мудрец прав... - грустно ответил кентавр. - Я давно думаю об этом. И сердце разрывается от боли. Помнишь: без жестокости отвага! Так я учил тебя... А что вышло? Наш освободительный поход против восточных тиранов превратился в резню. Ты уничтожаешь целые города. Ты убиваешь близких товарищей, которые смеют тебе перечить. Тебе всюду чудятся заговоры. Честолюбие перешло в тщеславие, смелость - в безрассудство, гордость - в манию величия... Ты сам задушил всё лучшее. чем наградила тебя Природа.

- Замолчи! - гневно воскликнул Александр. - Я сын Бога! Мною руководит высшая сила! Если будешь мешать, я и с тебя шкуру сдеру!

- Не стоит утруждать себя. Я ухожу сам. Меня убил яд совести...

Кентавр протяжно вздохнул и закрыл глаза.

Александр бросился к нему на шею.

- Буцефал! Не покидай меня! Не смей! Я приказываю!

Он ощутил холод, который разливался по телу кентавра, и громко, не стесняясь слез, зарыдал.

К вечеру Никита и Патрик остались одни. Утомлённый впечатлениями дня, Треверс отправился спать, а Зеленков сказал, что должен как следует накормить и обмыть Патрика.

- Ты сможешь начертить план острова? - спросил кентавр. - Я ведь специально сделал так, чтобы он показал нам свои владения.

Никита нарисовал прутиком на песке большой овал, сделал пометки.

- Вилла, подсобные помещения, конюшня. Тут, по-моему, аэродром.

- Здесь, в бухточке, пристань, - указал копытом Патрик.

- Да? Я и не заметил.

- Там стоит морской катер. Если уходить - только этим путём.