Констанс могла сколько угодно наслаждаться более глубоким обсуждением этой темы, но ее любопытство насчет гостьи Саймона победило. – Тогда, кто та особа, и что она тут делает?

– Конни, та особа – жена Куина, – спокойно произнес Саймон.

– Его жена! – Все ленты в ее рыжих локонах разом всколыхнулись. – Вы же не серьезно!

– Я предельно серьезен. Они поженились прошлым вечером.

– Но зачем? Куин мог жениться на любой женщине, по своему выбору. У него есть все. Он красив, богат. И когда ему это нужно, он может быть даже очаровательным. Так с какой стати? Он же не влюбился в нее!?

– Не будьте смешной. До прошлой ночи, он никогда ее не видел.

– Тогда, почему?

– Месть, Конни. – Саймон криво улыбнулся. – Он наказал меня, как ангел мщения.

– Саймон, избавьте меня от своих метафор и объясните все прямо. Но, для начала, налейте мне, пожалуйста, маленький стаканчик хереса. Осмелюсь сказать, что мне это необходимо. – С этими словами, она устроилась поудобнее, скрестив изящные лодыжки и внимательно слушая, пока Саймон рассказывал историю Ноэль.

Куин несколько раз при Констанс упоминал о том, как Саймон был озабочен тем, чтобы тот удачно женился. В тот момент, она на это почти не обратила внимания; но ссоры между Саймоном и Куином стали такими частыми, что она оказалась в них вовлечена. Сейчас, в то время, пока Саймон высказывался, она поняла, что всерьез недооценила обоих – настойчивость Саймона, возмущение Куина. Но она так любила этого трудного мальчишку. Разве он мог вести себя, словно какой-то варвар? С тех пор, как она с Бенджамином стала о нем заботиться, пока ему не исполнилось тринадцать лет, и Саймон не отправил его в школу в Англии, он занимал особое место в ее сердце.

– Он ее изнасиловал, – сказал Саймон, завершая свою историю. – Жестоко и безжалостно.

Констанс почувствовала, как от жалости к грязной маленькой воровке и Куину, к ее зеленым глазам подступили слезы.

– О, Саймон, он так никогда бы не поступил, если бы не принял ее за девушку легкого поведения.

– Не обманывайте себя. Вы же знаете, что он всегда был упрямым и своевольным.

Констанс думала о другом мужчине из семейства Коуплендов, у которого был точно такой же характер, но он благоразумно держал его под контролем.

– Нельзя отрицать тот факт, что он дикий от природы, которую не всегда может контролировать, – продолжал Саймон. – Конечно, я сомневаюсь, что он применил бы к ней силу, если бы не был пьян и не принял бы ее за шлюху. Но это никак не оправдывает то, что он совершил. Кроме того, безусловно, он не был пьян, когда этим утром привез ее сюда, вместе с сообщением о том, что он уходит из компании «Коупленд и Пэйл».

– Уходит? О нет, Саймон.

Расстройство Констанс было обоснованно, и они оба это знали. Корабельные познания Куина были всесторонними. Он был хорошо знаком с сырьевой промышленностью, деревом и металлом; обладал врожденным пониманием их достоинств и недостатков. Он никогда не пытался приспособить новую идею к материалам. Вместо этого он начинал с сырья, а на его основании, возникала сама идея. Констанс верила, что творческое воображение Куина, в сочетании с отличным деловым чутьем Саймона, могли сделать «Коупленд и Пэйл» неуязвимым. Но теперь, все пропало.

– Ему не удастся повернуться спиной к «Коупленд и Пэйл» так легко, как он думает, – упорствовал Саймон.

– Где сейчас Куин? – спросила Констанс гораздо спокойнее, чем она на самом деле себя чувствовала.

– Не имею представления. Но, в конце концов, он появится словно чертик из табакерки.

Констанс видела острую боль в глазах Саймона и интуитивно понимала, что он также был огорчен самим собой, как и собственным сыном, которого не мог понять.

– И когда он снова появится, я надеюсь устроить ему маленький сюрприз.

Констанс нахмурилась.

– Какой сюрприз?

Тогда Саймон раскрыл ей свой безумный план, который почти полностью сформировался в его голове.

– Когда он вернется, его будет ждать истинная невеста Коупленд, готовая занять свое место в семье Коупленд.

– Ради бога, о чем вы говорите? – спросила Констанс, со стуком поставив стакан на маленький эмалированный столик.

– Я говорю о той голодной девочке в библиотеке. Куин позаботился о том, чтобы я не смог расторгнуть их брак. Она его законная жена. Поэтому она должна стать достойной имени Коупленд.

Изумленно взглянув на него, Констанс стала хохотать. Саймон нахмурил брови и сердито смотрел на нее. И хотя она прикладывала героические усилия, чтобы сдержать свое веселье, ей это не совсем удалось.

– О, великолепный Саймон, не сердись. С моей стороны было жестоко посмеяться, и я прошу прощения, но это действительно слишком неправдоподобно. Я начинаю бояться, что вы впадаете в старческий маразм.

Это у него старческий маразм? Саймон почувствовал, как растет его раздражительность. Проклятие, эта женщина была просто невыносима! С первого дня, как он ее встретил, у них всегда были разногласия, но тогда она была прекрасной невестой, намного моложе своего мужа. Пока проходили годы они видели друг друга крайне редко, но независимо от того, как часто они встречались, между ними продолжали лететь искры.

Наблюдая за перепалками этих двоих, как-то Бенджамин ласково улыбнулся своему партнеру и сказал:

– Саймон, это вы должны были на ней жениться. Возможно, вы смогли бы ее обуздать, а я от этих попыток уже давно отказался.

Саймон мысленно вздрогнул. Не было никакого смысла отрицать тот факт, что Констанс была чертовски привлекательной женщиной, но он предпочитал более серьезных женщин, которые уважали мнение мужчин, и были гораздо сообразительнее их. Сейчас он должен был приложить все усилия, чтобы ей не противоречить. Сделав над собой усилие, он натянуто улыбнулся.

– Что здесь такого невероятного, Констанс? Вы забываете, что я провел с ней некоторое время. Эта девочка от природы умна, и этого не может скрыть даже ее запущенный вид. Вспомните, ведь ее отец был представителем аристократии.

– Право, Саймон, – раздраженно вскричала Констанс. – Вы же не знаете этого наверняка.

– Вы только присмотритесь к ней поближе и поймете, что это правда, – воскликнул он и стал вышагивать по комнате, пытаясь одновременно убедить и себя, и ее. – Она держится царственно. В ней есть достоинство, интеллигентность. Все это говорит о том, что у нее хорошее происхождение. Ее только нужно немного почистить, чтобы это проявилось.

– Почистить! – Констанс начала испытывать небольшую тревогу; Саймон был серьезен. Ей не хотелось, чтобы он выглядел смешно, но точно так же ей не хотелось, чтобы он был в ярости.

Поднявшись со стула, она направилась к нему, шелестя черным шелком, и положила свою ладонь на его руку. Она посмотрела ему прямо в глаза и серьезно произнесла:

– У нее нет не только никакого намека на красоту, но еще она, несомненно, ужасно безграмотна. Я даже сомневаюсь в том, умеет ли она читать.

Саймон посмотрел на нее.

– Это не имеет значения.

Констанс открыла рот, чтобы ответить, но Саймон ничего не хотел слышать.

– Констанс, все это можно легко исправить. Можно нанять гувернера, чтобы он научил ее читать и ознакомил с основами истории и географии

Констанс возмущенно воскликнула:

– По правде говоря, Саймон, потребуется немного больше, чем научить ее определять местоположение Балтийского моря и дату сражения при Гастингсе, чтобы она смогла войти в общество. И если она сможет чему-нибудь научиться к своему несчастному появлению в свете, в чем я искренне сомневаюсь, ее еще надо будет научить правильно говорить.

– Она прекрасно говорит, – прерывал ее Саймон. – Намного лучше, чем можно было ожидать.

– Это не важно, Саймон, я уверена, что ее произношение никогда не будет одобрено высокопоставленными гостями. Ей необходимо знать, как управлять домашним хозяйством, играть на фортепьяно, заниматься рукоделием, танцевать кадриль. – С каждым пунктом, она загибала пальцы. – От этого почти кружится голова. Даже вы, Саймон, должны признать, что вам будет очень тяжело найти преподавателя, способного научить всему этому. Молодые леди учатся многим из этих вещей подсознательно, просто наблюдая за своими матерями.