Он исчез в спальне, плотно прикрыв за собой дверь. Чаз слышал голос Ваки, но не мог разобрать ни слова.

Чаз огляделся; он стоял в центре гостиной. В этой просторной квартире с комфортом могла бы разместиться семья из трех-четырех человек. По непонятной причине мысли Чаза вдруг снова переключились на Эйлин. Он столь отчетливо представил девушку, что ему стоило немалого труда справиться с внезапно нахлынувшей тоской. Эйлин не заслужила тех страданий, которые он, возможно, навлек на нее. Чаз не сомневался, что Эйлин попала в беду и теперь находится в руках Цитадели или полиции.

Но хуже всего, что он ничем не мог ей помочь. По крайней мере до тех пор, пока не пройдет этот проклятый тест и не избавится от необходимости скрываться. А последнее напрямую зависело от результатов теста. И он еще раз напрягся, пытаясь представить катализатор.

И снова ничего не получилось. Чаз не на шутку разозлился. Он не мог понять, в чем дело. Ведь никаких объективных препятствий не существовало. А раз так, то он должен выдержать испытание и без катализатора. Дар — он или есть, или его нет, а Чаз был уверен, что обладает им. Он так просто не отступится. Если он потеряет уверенность в своих силах, то повторит нелепую ошибку Эйлин, которая поддалась детским суевериям и не смогла справиться с Серым. Что же сказал тот тип? Что случилось с Эйлин? Психологический блок? Так вот, его собственные трудности имеют ту же самую природу. Ведь катализатор — это всего лишь психологическая или, если хотите, эмоциональная поддержка.

Решив, что камень не так уж важен, Чаз почувствовал огромное облегчение, словно преодолел какой-то внутренний барьер. Но не успел он разобраться в своих ощущениях, как в гостиную вернулся Вака.

— Звонили из Центра связи. Говорят, что проводят обычную выборочную проверку, — бесстрастно сообщил он. — Вы ведь звонили мне по чужой кредитной карточке?

— Совершенно верно.

— Тогда избавьтесь от нее, пока вас не поймали с поличным. — Вака провел рукой по лбу, стирая невидимую испарину. — Вы понимаете, что ваш звонок зафиксировали? А если они свяжут украденную кредитку с вашей персоной, то сразу поймут, что мне звонили именно вы.

— А какое это имеет значение? — В упор глядя на экзаменатора, спросил Чаз. — Я ведь имею право попытаться получить допуск на Массу. И если я его получу, то власти не смогут ничего сделать — ни со мною, ни с вами.

— Вы ничего не понимаете, — отрывисто бросил Вака. Он пересек гостиную и сел за небольшой стол — самый настоящий стол, а не выдвигающуюся откуда-нибудь из пола или стены панель. Открыв ящичек, он извлек из него ахроматические очки и пенал с разноцветными рисовыми зернами. — Садитесь. Как только мы с этим покончим, я вам все расскажу.

Чаз сел напротив.

— Что еще вас беспокоит, кроме властей? — Он задумчиво смотрел на Ваку. — Вы, случайно, не связаны с Цитаделью?

— Наденьте очки, — велел Вака, пододвигая зерна к Чазу. — Какой цвет вы выбираете?

— Погодите. — Чаз даже не притронулся к очкам. — Я правильно угадал? Вас волнует Цитадель? Но если вы из этой братии, то почему допустили меня к тесту? Насколько мне известно, парни из Цитадели меньше всего хотят, чтобы я попал на Массу Причера. Так почему же вы решили дать мне шанс?

— Да потому что я безмозглый дурак! — взорвался Вака. — Хватит вопросов! Надевайте очки!

— Но сначала кое-что еще. — Чаз взял в руки очки. — Ответьте мне только на один вопрос, и мы сразу же примемся за тест. Знаете ли вы кого-нибудь, кто, будучи полностью уверенным в своих способностях, не смог пройти тест из-за психологического барьера?

— Да. Разумеется, знаю! Я же говорил вам, что тест способны пройти лишь те, кто абсолютно уверен в себе! А теперь, если вы сейчас же не приметесь за тест, я вообще не стану его проводить! Выбирайте цвет.

— Хорошо, — согласился Чаз.

Он отвечал машинально. С ним творилось что-то непонятное. Чазу казалось, что все его прежние знания внезапно перевернулись с ног на голову — словно восток оказался на западе, а север — на юге. Если верить Ваке и собственной интуиции, то катализатор не столь уж необходим. Интересно, как он вообще набрел на идею катализатора? И как ни странно, уверенность в том, что растущий в питательной среде кристалл жизненно необходим для его способностей, возросла еще больше. Чаз неожиданно успокоился; он в любом случае пройдет этот тест — с катализатором или без него. Чаз надел очки, и все вокруг стало серым.

— Выбирайте! — приказал Вака.

Чаз посмотрел на рассыпанные по столу зерна.

— Красный.

Все зерна казались одинаковыми, но глаза Чаза выделяли нужные, словно те сами притягивали его внимание. И хотя зерна оставались серыми, внутренний голос подсказывал: «Вот красное, и вон то...»

На этот раз Чаз не стал выстраивать зерна в линию. Он просто не мог ошибиться. Отодвигая в сторону ненужные, он сгребал остальные в кучку.

Сняв очки, Чаз обнаружил, что ни разу не ошибся — в кучке находились только красные зерна.

Глубоко вздохнув, Вака откинулся в кресле. Напряжение исчезло с его лица.

— Ну вот и все, — вздохнул он. — На этот раз все как надо.

Вака набрал номер. После секундного молчания из динамика раздался мелодичный голос:

— Центральный офис Массы Причера. Экзаменатор Вака, говорите. Ваш доклад записывается.

— Я только что принял тест у добровольца Чарльза Руми Санта и признал его пригодным для работы на Массе Причера. Его гражданский номер... — Вака вопросительно взглянул на Чаза.

— 418657991 Б, — подсказал тот.

— 418657991 Б, — повторил Вака. — Он хочет как можно быстрее отправиться на Массу. Ему может потребоваться защита от преследования местных властей.

Какое-то время телефон молчал, затем на другом конце линии послышался голос:

— Мы проверили Чарльза Руми Санта по вашим предыдущим донесениям. Он шесть раз безуспешно пытался пройти тест. Мы уже сообщили в Центральное управление полиции, что этот человек записался добровольцем на Массу Причера, поэтому любое вмешательство властей недопустимо. Чарльз Руми Сант попадает под непосредственную защиту нашего Центрального офиса в Чикаго. Он свободен в течение девяти часов — до двадцати ноль-ноль сегодняшнего вечера, когда ему надлежит доложить о своей готовности к отправке на Массу Причера. — Он выезжает немедленно...

— Нет! — наклонившись к телефонной трубке, вмешался Чаз. — Говорит Чарльз Руми Сант. Я буду на месте в двадцать ноль-ноль.

— С собой ничего не брать, — донеслось из трубки. — На Массу ничего не разрешается брать с Земли — даже из стерильных районов.

В динамике послышалось гудение.

— Вы рискуете, — положив трубку, произнес Вака.

— Я должен разыскать одного человека, — устало сказал Чаз.

— Вы его не найдете, — возразил Вака.

— Не найду? — Чаз перегнулся через стол. — Что вы об этом знаете?

Лицо Ваки исказила гримаса.

— Вполне достаточно. Разве вы не знаете, что, Попав на Массу Причера, вы никогда не вернетесь назад? Вам следует забыть о ней. И как можно скорее — так будет лучше для вас обоих.

Чаз схватил Ваку за отвороты халата и притянул к себе.

— Что вам известно об Эйлин? Что вы вообще об этом знаете?

Но Вака даже не шелохнулся.

— Вы просто любитель, — с легким презрением бросил он. — Думаете, я испугаюсь? Меня пугали профессионалы, не чета вам...

Чаз отпустил его.

— Ну ладно, — мрачно произнес он. — Я и сам способен разобраться в этой истории. Вы тоже связаны с Цитаделью. Вот откуда вам известно, что случилось со мной и Эйлин. И вы знаете, где она сейчас.

— Этого я как раз не знаю. Клянусь.

— Вы связаны с Цитаделью. Но ведь Цитадель против моего участия в работе на Массе, а вы только что дали мне допуск. Если вы пошли против парней из Цитадели, то почему бы вам не пойти еще дальше и не помочь мне отыскать Эйлин?

Вака поник в своем кресле.

— Я уже говорил вам, что я последний дурак, — обреченно прошептал он. — Но всякой глупости есть предел. А теперь выметайтесь отсюда.