Глава 21. Аэнор

Салем издал тихий смешок.

— Небеса? Что мне делать в облаках? Трахать некого, убивать некого. Ужасное существование. Нет уж, я лучше вернусь сюда в качестве короля.

Она улыбнулась.

— Я согласна. Тебе место здесь, мой король. Это твой первый дом, — она сложила пальцы домиком перед своими губами. — Но есть одна проблема, — её взгляд порхал между Салемом и мной. — Ни одно из этих предназначений не может быть выполнено до тех пор, пока ты проклят. И я не склонна исцелять твою шлюху, пока ты не представляешь для меня ценности как король.

Я услышала, как дыхание застряло в горле Салема. Это стало для него новостью.

Он не мог вознестись.

— Так сними проклятье, Ришель. Мы пришли к согласию, — он сохранял ровный тон.

Она надула губы.

— Но высшие силы не позволят мне снять проклятье, пока ты не выполнишь другое задание.

— О? — резко переспросил он. — Что за задание?

Моё сердце бухало как гром, рокочущий на горизонте. Такое чувство, будто весь зал задержал дыхание.

— Ты должен найти свою наречённую.

Салем почти незаметно притянул меня чуть ближе.

— А что потом?

Она подняла ладони к потолку.

— Затем ты должен убить её. Только так ты будешь свободен и волен выполнить своё предназначение. Похоже, ты должен заплатить за содеянное в прошлом, и это твоё наказание. Это твоё искупление грехов.

Весь воздух покинул помещение. Теперь я чувствовала себя так, будто стою на узком как лезвие бритвы утёсе, на осколке камня, и по обе стороны разверзлась бездна. Упади я в одну сторону, и Салем останется проклятым, привязанным к этому миру... он снова погрузится в безумие, сжигая всех вокруг себя.

Упади я в другую сторону, и Салем убьёт меня.

И это правда, поскольку Ришель была оракулом и не могла лгать. «Только не это». Разочарование растеклось по моему телу, как тёплая кровь растворяется в воде.

Салем тысячи лет желал этого предназначения — вновь править как бог. Он говорил об изгнании из городов, изгнании в мир без смысла. Но не думаю, что он на самом деле говорил о Маг Мелле. Его истинная боль — изгнание с небес. Он тысячи лет бродил здесь, оставаясь пустым, и с тех самых пор томительно мечтал вернуться.

И всё, что ему нужно — это вогнать клинок в моё сердце. Несложно, когда у меня есть лишь капелька магии.

Моё сердце теперь билось лихорадочно, и я обвела взглядом жителей двора, одетых в грубую, суровую одежду. Здесь я на вражеской территории, абсолютная чужачка.

И я сидела на коленях мужчины, которому поручили убить меня, чтобы стать богом.

Как сильно я могла ему доверять? Надо ли мне сейчас потянуться к тому осколку стекла?

Я украдкой взглянула на Салема. Впервые с нашего прибытия сюда он позволил своей маске соскользнуть.

Новости шокировали его, и это отразилось на его прекрасном лице. В следующее мгновение его собранность вернулась — это выражение скуки и лёгкая улыбка. Но я видела достаточно, и его сердце билось так, что могло эхом отражаться от стен.

— К сожалению, леди Ришель, — сказал он. — У меня нет наречённой. Ты же могущественна, не так ли? Должен быть и другой способ.

Биение моего сердца немного замедлилось.

Ришель испустила протяжный вздох.

— Убийство твоей наречённой — это способ разрушить проклятье. Могущественная жертва. Ты как никто другой понимаешь, что боги требуют дань, не так ли? А если жертва тебе безразлична, это ничего не значит. Ты больше не бог. Так что ты следуешь их правилам, как и все остальные.

Молчание заполнило комнату, и мне казалось, будто я тону.

— Как жаль, что у меня нет наречённой, — его тон был ледяным. — Но полагаю, это не моя забота. Я могу повеселиться и в другом месте, если придётся, — он взмахом бокала обвёл двор, и немного жидкости пролилось через край. — А вы все можете вернуться к этому развесёлейшему двору. Какими счастливыми тут все выглядят, — он сверкнул коварной улыбкой, и в его глазах плясало тёмное веселье.

Это блеф. Он испытывал её.

Ришель поправила свою строгую корону, затем пригладила волосы.

— Я сделаю всё необходимое для защиты моего королевства. Так поступает истинный правитель. И если нам придётся жить без удовольствия, так тому и быть. Мы хотя бы живём.

Улыбка Салема стала зловещей.

— Ах, посмотри на их прекрасные, кислые лица. Возможно, пора сменить название. Двор Шелков уже не подходит, ведь так? Я дам миру знать, что это место надо называть Двором Скуки, которым правит Леди Мытарств.

Воздух сгустился от напряжения.

Ришель пристально уставилась на него, и разочарование исказило её черты. Она хотела его так сильно, что желание было почти осязаемым.

Она повернулась, посмотрев на свой двор, и её плечи сгорбились.

— Да, жаль. Если бы ты разрушил своё проклятье, ты бы мог создать рай на земле вместе со мной. Ты бы правил как король и обучил меня способам наслаждения. Совсем как Маг Мелл в прежние дни. Со мной в роли твоей королевы мы стали бы непреодолимой мощью. Но не без твоего искупления, — её голос напрягся. — Ты должен выполнить это.

— Мне жаль разочаровывать тебя, леди Ришель. А я-то надеялся, что мы с тобой узнаем друг друга намного лучше, — его голос понизился от соблазнительных обещаний. — Что ж, хватит с меня Двора Безликости.

Он поднял меня и начал вставать. Чувство раздражения и напряжения прокатилось по комнате.

Я встала, наполовину надеясь, что подданные восстанут и вынудят Ришель пойти на попятную. Как-то раз я была на пешей экскурсии по Лондону, где объяснялось, почему пуританское правление не продлилось долго. Экскурсовод показал нам, где когда-то стояло майское дерево⁴, но пуритане его снесли. Никакого театра, никаких азартных игр, никаких танцев, никакого веселья... И именно тогда восстановилась монархия, потому что все согласились: платить налоги королю — это лучше, чем сидеть дома и читать псалмы.

Ришель, может, и придерживалась какого-то суеверия, заставлявшего отказываться от секса и веселья, но она была дерьмовой правительницей.

Я сделала несколько шагов вниз с помоста, гадая, мы всё ещё блефуем или действительно сдаёмся.

Долго гадать не пришлось.

Ришель остановила нас, подняв ладони передо мной.

— Подожди! — рявкнула она. — Дай мне ещё минутку, — она выглядела встревоженной, расхаживая туда-сюда перед бассейном. Она грызла ноготь большого пальца, бормоча себе под нос.

— Тебе есть что добавить? — лениво поинтересовался Салем.

Она развернулась, продолжая мельтешить.

— Я ещё раз спрошу высшие силы. Я спрошу их, нет ли другого способа, — на её лбу блестел пот, и она опять повернулась к бассейну воды. — Просто дай мне ещё минутку.

Когда она подняла руки над головой, её магия скользнула по моей коже — достаточно холодная, чтобы заставить мои зубы застучать.

Одна за другой капельки воды поднимались в воздух из бассейна. Затем в центре закрутилась небольшая воронка, искрящая золотым светом от факелов. По мере того, как она закручивалась всё выше и выше, капельки в воздухе превратились в кристаллы. Воронка мерцающих кусочков льда поднималась в воздух над ней.

Ришель выгнула спину, и стоны, которые она издавала, начинали звучать как вопли экстаза.

Наконец, она уронила руки, и заледеневшая воронка упала обратно в бассейн воды с огромным всплеском, намочив её одежду.

Она резко развернулась, чтобы посмотреть на Салема. Её щеки порозовели, грудь вздымалась, лицо озарилось улыбкой.

— У меня есть хорошие новости.

Он поднял бокал вина, усмехаясь.

— Я знал, что ты найдёшь способ.

Локон волос прилип к её щеке, и она смахнула его прочь.

— Как только ты выполнишь это задание, я сниму твоё проклятье. И потом мы сможем обсудить твою лебедь и наши брачные клятвы.

Салем плюхнулся обратно на тёмный трон так, будто это место принадлежало ему.

— Ну? И что же это?

Она шагнула вперёд.

— Во время твоего отсутствия Двор Шелков веками терроризировал монстр, известный как глаштин⁵ — водяной бык. Это не природное животное, скорее создание, образованное целиком из тёмной магии. Каждый год мы вынуждены приносить жертвы этому монстру. Мы проливаем кровь фейри, чтобы умиротворить его, и он становится сильнее, — она шагнула ближе, цокая каблуками. — Каждый год эта тварь требует всё больше жизней фейри. Если это место будет твоим королевством, ты должен защищать нас так же, как стремишься защитить свою шлюху.

Он сделал глубокий вдох.

— Мне нужны детали, леди Ришель. Что ты от меня хочешь? Чтобы я убил его?

— Да. Сильные мира сего изрекли, что ты должен убить терроризирующего нас монстра, это отвратительное существо, которое стоит на нашем пути. Потом ты будешь освобождён от своего проклятья.

По толпе пронеслось бормотание, и я видела, что глаза снова заблестели. Они желали избавиться от этого монстра, а после хотели распрощаться со строгими одеждами.

Салем обмяк на троне, положив руки на подлокотники. Скрестив ноги, он уставился на Ришель. Одна из его ступней лениво покачивалась из стороны в сторону.

— Ты хочешь, чтобы я убил монстра.

— Именно.

— И где же я найду водяного быка?

— Глаштин живёт в нашем древнем амфитеатре. Пока мы кормим его жертвами, она остаётся там. Но если мы терпим неудачу, она проламывает каменные стены и начинает пожирать добрых людей нашего двора. Ты можешь освободить нас от этой угрозы.

Она повернулась к залу, широко разведя руки.

— Мы были бы так благодарны. Нам и так приходится терпеть гибнущие посевы, сокращающиеся припасы еды. А ты, Салем, наш король — как же все будут благодарны, если ты истребишь монстра, который терзает нас. Когда ты станешь нашим королём, когда ты убьёшь этого монстра, ты своей силой вновь заставишь землю процветать. И как только ты будешь волен стать королём, я исцелю шлюху, — она повернулась и улыбнулась мне. — Судьбы предрекли, что она поможет тебе убить монстра.

Салем развалился на троне.

— Она? Что она-то сделает?