– Ты в порядке? – спросил я. Мне надо было знать.

Она сжала мою спину своими неровными, обкусанными ногтями.

– Я в норме, – произнесла она, уткнувшись в мою шею. Затем слегка дернулась. Я отстранился и увидел, что Лил смеётся.

– В этом есть что-то забавное, Бит? – проворчал я, дразня её.

– Я не… - она вытерла свои глаза. – Я в порядке.

– Прозвучало как-то расстроено.

– Так и есть. Я только что трахнулась со своим сводным братом на складном столике. Думаю, это все объясняет.

Ледяное напряжение защемило сердце.

– Пока не, – буркнул я. Быть вдали от неё самое трудное, что я когда-либо делал. Я боялся того, что случится, и я не смогу больше прикасаться к ней. – У нас есть…

– Целых девять дней, – ответила она. В ее голосе прозвучала печаль? Я не мог сказать точно.

– Технически, пока десять, – подправил я ее, смотря на настенные часы.

– Да, но завтра…

– Так давай оттянем наступление завтрашнего дня.

– Как это вообще сработает?

Я натянул джинсы и повернулся к полке с зеркалами, хватая бумажное полотенце. Она с благодарностью его приняла, проводя по своему бедру.

– Умойся и пошли со мной.

Она взметнула голову вверх.

– С тобой? – её глаза чуть не вывалились из орбит.

– Да, Бит, – ответил небрежно. Я знал, о чём она думает. В то время, когда мы были вместе, мы всегда прятались. Мы были осторожны, и никто не видел нас как пару. Но сейчас, после такого? Я нуждался в этом. Мне надо взять её, и представить её своей. Это было тупо и безрассудно, и возможно повлечет за собой ужасные последствия, но сейчас я уже привык к этому. – Там афтепати. Пойдем со мной. Будь моей девушкой.

Я всегда любил, какой незамысловатой была Лили. Она не могла врать – она была открытой книгой, а все её мысли были написаны на лице. Именно это делало её особенной в моём мире, и поэтому я всегда дорожил её реакцией. Но сейчас, я мог бы сказать, что она стала менее предсказуемой.

Её рот открывался и закрывался, затем она вздрогнула моментально от кончиков босых ног до плеч. Беспокойство, ужас и нечто, что я не мог определить, промелькнуло на её лице. И тогда она внезапно… закрылась.

– Да, конечно! – сказала она радостно, но это ложь. Все не так.

– Отлично, – я улыбнулся, но это ощущалось, словно я натянул очередную маску. Что за чертовщина только что произошла? Сначала она смотрела на меня с вселенским доверием, а через секунду полностью отстранилась. Я сжал кулаки и впервые, после того момента как увидел её в зале, отвернулся от неё.

Я неправильно её прочитал? Может она волновалась, что нас увидят вместе из-за новой родственной связи. Нет, вряд ли. С уверенностью могу сказать. Она не парилась, когда я попросил её пойти со мной. Она испугалась, когда я попросил её быть моей девушкой.

Ей было стыдно находиться рядом со мной?

Лёд в моих венах внезапно заменила раскаленная ярость. Одно дело, если бы это было еще год назад, и я был по-прежнему тупым, самоуверенным пацаном, полагающимся на родственные связи, чтобы выйти в свет, но она только что видела меня на сцене. Я делал нечто собственное, отдельно от всего дерьма, связанного с моей матерью. Я был, блять сам по себе, музыкантом по собственному праву и она сама в этом убедилась.

И кого вообще ебет это сводное родство? Мы не были связаны, не по крови уж точно, и мы, чёрт возьми, взрослые. Женитьба наших родителей ничего не значит, если хорошенько подумать. И я думал. Постоянно.

Так что, какое ей дело?

Я поцеловал её, пока она собиралась, помог найти потерявшуюся туфлю, пригладил её спутанные волосы за неё, но пока я это делал, ощущал себя роботом. Я пытался вытолкнуть ярость и насладиться ощущениями, когда она прижалась ко мне на заднем сиденье Битера, пока мы ехали в ночи. Но её нерешительное молчание витало в воздухе, словно барьер, который, как я думал, уже упал.

Дом на скале принадлежал Кайле, богатенькой подружке детства Бэнкса, хотя эти двое не могли быть более разными. Должно быть, она следила за нами, потому что она открыла входную дверь, как только мы подъехали, пританцовывая босыми ногами под музыку в своей голове.

– Эй, ребята, – пропела она. – Вечеринка переместилась на пляж.

– Ты готова? – спросил я Лили. Сейчас мы впервые заговорили с тех самых пор, как я попросил её быть моей девушкой.

– Конечно, – сказала она. – Веди, рок-звезда.

Глава 23.

Лилиана.

Я следовала за его широкой спиной, пока мы аккуратно спускались по деревянной лестнице, прикрученной к скале. Лунный свет отражался от спокойной воды, освещающий весь пляж потусторонним голубоватым свечением. Всё, казалось, сравнялось, тени и блики отсутствовали, и моё восприятие глубины исказилось.

За два шага до конца, я зацепилась пяткой за ступеньку и с воплем упала вперед, врезаясь в Джакса.

Он обернулся и поймал меня, прежде чем я бы успела распластаться на земле.

– Ты в порядке? – спросил он, аккуратно выравнивая меня.

Его руки задержались на моих плечах. Мы были одно роста, когда стояли вот так на ступеньках, и луна освещала его затылок так, что его глаза были двумя глубокими омутами.

– Я в норме, – выдохнула я. И дыхание у меня перехватило отнюдь не от падения.

Джакс не кивнул в ответ и не продолжил двигаться. Прижав ладонь к моей щеке, он стоял, а его глаза метались из стороны в сторону, будто он пытался прочитать непонятную книгу.

– Хорошо, – произнёс он и взял меня за руку, ведя по мягкому песку к группе людей, сидевших вокруг костра на берегу. Мелодичные звуки гитары, бренчание пары аккордов и ленивых арпеджио повеяло в ночи, как и запах древесного дыма, от чего я всегда ностальгирую по детству, которого у меня не было. Я сильнее сжала ладонь Джакса.

Он обернулся без слов, но, кажется, понял, что меня нужно успокоить. Поэтому подождав, пока я подойду ближе к нему, Джаксон притянул меня к себе.

– Их совершенно не ебет кто я, или кто мы такие. У них и своего дерьма полно. Не отстраняйся от меня, Бит, – он остановился. – Но если ты начнешь нервничать, просто дай мне знать и мы уберёмся отсюда. Я просто хочу провести с тобой хотя бы минуту… где никто не наблюдает.

Он снова начал идти, но я стояла как вкопанная от его нежных слов. Я не ожидала этого. Тот момент в коридоре был весёлым, безрассудным и бессмысленным. Джакс, прижимающий меня к стене… был тем самым высокомерным придурком. Тот, кого я старалась презирать. Джакс, которого я хотела ненавидеть, трахнуть и забыть.