Модест Иванович оказался не только знатоком иностранных языков, но также опытным организатором. Он привлек к работе в газете многих маститых журналистов, а в качестве секретаря редакции порекомендовал энергичного молодого человека Василия Васильевича. С его появлением дело пошло на лад с молниеносной быстротой.
Василий Васильевич знал всех нужных людей в городе, и не было такого дела, с которым он бы не справился. Уже на другой день его работы в «Маяке», как сокращенно называли сотрудники газету, на фасаде здания бывшего налогового управления появилась большая вывеска: «Редакция губернской молодежной газеты „Маяк революции“, а на дверях всех кабинетов – напечатанные типографским способом таблички с названиями отделов. Отделов же этих было много, как в солидных газетах: международный, внутренний, молодежный, экономический, городской, хроники, фельетона и другие. Заботами того же Василия Васильевича было получено значительное количество дефицитной газетной бумаги и всякого рода нужных и ненужных канцелярских принадлежностей. „Маяк революции“, став абонентом телеграфного агентства РОСТа, начал регулярно получать информацию. Для нужд редакции были выписаны газеты и журналы на иностранных языках. Сотрудников „Маяка революции“ снабдили удостоверениями в красивых кожаных переплетах и мандатами, дающими им множество прав: присутствовать на всех собраниях и совещаниях общественных и государственных организаций, пользоваться всеми видами транспорта и связи. Личности сотрудников редакции объявлялись неприкосновенными.
На заседании редколлегии, куда пригласили всех сотрудников, Василий Васильевич представил макет первого номера газеты, а также перечень статей и материалов, в том числе обращение губкома к молодежи, передовицу, где излагались программа новой газеты и задачи, которые она ставила перед собой. После официального отдела шла городская хроника, в большом фельетоне Виктор Александрович Кирсанов едко высмеивал бывших барынек и господ, ставших ныне завсегдатаями городской толкучки, выставляющих там напоказ семейные альбомы, старинные кружева и образцы нижнего дамского белья. В международном отделе, которым руководил Модест Иванович, кроме обзорной статьи, помещено было множество заметок с интересными новостями.
Макет газеты получил одобрение в губкоме, против содержания статей и заметок не имел возражений и гублит. Таким образом, все материалы без единой поправки отправлены были в типографию.
Выход первого номера молодежной газеты под громким названием «Маяк революции» стал событием в городе. Газету раскупали в киосках, читали везде: на предприятиях и в учреждениях, на скамейках бульваров и в вагонах трамвая, хохотали от души над героями фельетона В. Кирсанова. К концу дня подписка уже превышала цифру тысяча. Такого успеха не ожидали даже видавшие виды журналисты.
«Маяк революции» выходил три раза в неделю, и в каждом номере можно было найти что-то свежее, интересное, почитать смешной фельетон, узнать массу любопытного в отделе под рубрикой «Разные разности». Сообщалось, например, о том, кто изобрел печатный станок, где впервые была издана первая печатная книга, как монахам удалось раскрыть секрет изготовления китайского фарфора, как морские котики ревниво охраняют свой многочисленный гарем от посягательств других самцов, обрекая себя на голод почти в течение трех месяцев, сколько было жен у последнего турецкого султана, как ориентируются в комнате летучие мыши и какого вкуса мясо морских черепах.
Появился в газете и отдел под броским заголовком «Наши собственные корреспонденты сообщают», а внизу целая подборка.
Париж (соб. корр.). Клемансо категорически возражает против уменьшения репараций от Германии – предложение выдвинуто американской стороной.
Париж. Маршал Фош награжден английским орденом Подвязки.
Лондон. Как сообщает наш собственный корреспондент из Лондона, в английской палате общин имели место бурные дебаты по международным вопросам. Группа левых депутатов-лейбористов потребовала от правительства прекращения интервенции против Советской России.
Стамбул (соб. корр.). Двое американских матросов в пьяном виде приставали к турчанкам на Галатинском мосту. На защиту женщин выступили находящиеся вблизи горожане. Завязалась драка, в которой приняли участие прибежавшие английские и американские солдаты из оккупационного корпуса, с одной стороны, и местное население – с другой. Тяжело раненные были направлены в больницу в каретах «Скорой помощи».
Берлин. По сообщению иностранных корреспондентов, инфляция денежных знаков в Германии принимает угрожающие размеры, деньги обесцениваются с катастрофической быстротой. Шутники утверждают, что бумага, на которой печатаются марки, стоит дороже, чем деньги.
Рим (соб. информация). Транспортные рабочие Рима объявили всеобщую забастовку, они требуют повышения заработной платы, восьмичасового рабочего дня и улучшения условий труда. Движение всех видов транспорта в Вечном городе парализовано.
«Маяк революции» становился самой популярной газетой в губернии, подписка продолжала расти.
Губком комсомола прислал для работы в «Маяке» еще двух комсомольцев: девушку и парня. Оба они окончили местную гимназию и принимали активное участие в подпольной борьбе против белых. С их приходом Алеше стало намного легче – они умели поспорить со «стариками», как называли в редакции журналистов, отстоять свое мнение. И все же Алеша постоянно был начеку: опасался, как бы «старики» не протащили в газету антисоветчину, разумеется, не открыто, на это они бы не пошли, а исподтишка. Алеша тщательно просматривал центральные газеты, чтобы понять, как вообще делаются газеты, читал гранки от строчки и до строчки. Он работал много, не видел, что называется, белого света, часто сетовал на то, что его оторвали от родного полка, а в душе радовался успехам «Маяка» и гордился тем, что в конце четвертой полосы стояла его подпись – «Отв. редактор А. Воронов».
Не имея в городе квартиры, он до тех пор, пока полк не двинулся в путь, жил в казарме. Встречая его поздно вечером, кавалеристы подшучивали над ним:
– Глянь-ка, ребята, это кто идет? Сам писатель товарищ Воронов. А мы-то, ничего не подозревая, еще совсем недавно обращались к нему запросто – Алеша да Алеша, из одного котелка щи с ним хлебали.
Алеша отвечал в том же духе:
– А как же, знай наших, мы тоже не лыком шиты, того гляди, в столицу вызовут и народным комиссаром назначат.
В ответ бойцы хохотали от души, а кто-нибудь вставлял:
– В самом деле, чем не вышел наш Алешка? Грамотный, а ростом каков! Слушай, станешь комиссаром, нас не позабудь.
Шутка шуткой, а все же приятно сознавать, что газета, редактором которой ты являешься, становится такой популярной, не меньше даже некоторых столичных. Лежа на железной койке, ворочаясь с боку на бок, Алеша подолгу не мог уснуть. В голову лезли десятки вопросов. Нет ли перехлеста в очередном фельетоне Кирсанова? Он постепенно начал критиковать и наши порядки, не зарвался бы. Интересно, успел ли ответственный секретарь отправить рукописи в типографию вовремя? Тираж газеты растет с каждым днем, а лимит на бумагу остается прежний, как быть, где достать дополнительную бумагу?
Во внешности бывшего кавалериста тоже произошли некоторые перемены, правда, гражданскую одежду ему так и не удалось достать, но зато по распоряжению комиссара товарища Кузнецова старшина выдал ему новые брюки, гимнастерку и хромовые сапоги по ноге. Подпоясанный офицерской портупеей, Алеша имел вполне солидный вид, даже походка его стала медлительной. Входя в бывший кабинет начальника налогового управления и садясь за его массивный стол, он напускал на себя важность, малодоступность, но долго не выдерживал и становился прежним Алешей, каким его знали в кавалерийском полку, – веселым, жизнерадостным, общительным и немного легкомысленным.