Когда от хлябей и болот
И от гнилых торфяников
Тлетворный дух в ночи идет
В молочных обликах паров,
И ищет в избы он пути,
Где человек и желт, и худ,
Где сытых вовсе не найти,
Где вечно впроголодь живут, —
Спешите мимо поскорей,
Идите дальше стороной
И прячьте маленьких детей:
Цинга гуляет над землей!
«Ах, мама! Глянь-ка из окна…
Там кто-то есть, наверно есть!
Вон голова его видна,
Он ищет щелку, чтоб пролезть!
Какой он белый и слепой!..
Он шарит пальцами в стене…
Он копошится за стеной…
Ах, не пускай его ко мне!..»
Дитя горит… И сух язык…
Нет больше силы кликнуть мать…
Безмолвный гость к нему приник,
Припал! дает собой дышать!
Как будто ластится к нему,
Гнетет дитя, раскрыл всего,
И, выдыхая гниль и тьму,
Себя он греет об него…
Так, говорят, их много мрет
В лачугах, маленьких детей, —
Там, где живут среди болот,
У корелы и лопарей!