Он покачал головой.

— Не думаю, что есть смысл говорить им об этом. Я вообще мало с ними общаюсь.

— Да и навещаешь их не так часто, верно?

Он уставился на нее.

— А вот это совершенно не твое дело.

— Ой, извини. Ты прав.

Келли потянулась к своему кожаному саквояжу и вынула оттуда бутылку вина.

— Я подумала, что ты захочешь бокальчик. Считай, это шаг к примирению.

Сэм оглядел бутылку мерло, потом посмотрел на Келли. Неожиданно она ощутила себя под его взглядом как под палящим солнцем.

Наконец он сказал:

— Принесу бокалы.

Пока Сэм разливал вино по бокалам, Келли переоделась в шорты и легкий топик, радуясь, что ей наконец удалось избавиться от колготок, которые надоели ей за день, как и вся остальная одежда.

Ее рабочие костюмы размещались в гостевой комнате в шкафу, поэтому ей не нужно было каждый раз возвращаться назад, в дом Сэма, по утрам, чтобы переодеться для работы. Путь до дома Сэма на окраине и обратно в Чикаго занимал лишний час с половиной. А день был и так достаточно долгим.

Правда, Келли всегда могла использовать лимузин Сэма, но старалась делать это как можно реже.

— Наверное, мне не надо это спрашивать, но все же: во сколько тебе обходится такая бутылочка?

— Да, тебе не надо это спрашивать, — сказал Сэм.

Однако в его глазах замелькали лукавые огоньки. Скажем так: купи ты это вино, и твои детишки останутся голодными на целую неделю.

Келли вздохнула.

— У меня было подобное подозрение. Что же, тогда это шоу — очень полезная штука. Я бы никогда не узнала столько интересных вещей из жизни богатых людей.

Она села на диван и подняла бокал вина для приветствия. Сэм, который устроился напротив, наклонился чуть вперед. Их бокалы мелодично звякнули.

— Очень любезно с твоей стороны принести сюда вино. Когда я сегодня ходил по магазинам, то не мог взглянуть в сторону даже самой дешевой бутылочки.

— Я рада, что моя идея тебе понравилась. Завтра куплю еще одну, — улыбнулась она хитро, а потом добавила:, — В конце концов, я знаю: для тебя это не так уж дорого.

— И как тебе нравится моя жизнь?

Келли раздражали бесконечные встречи и конференции, горы бумаг казались монотонной работой, а принятие решений — совершенно невыносимым занятием. Этот образ жизни был не для нее.

Конечно же, взамен у нее появились эти замечательные по внешнему виду, но ужасные в носке туфли на высоких каблуках. В них ноги выглядели восхитительно, но болели ужасно. Как можно беспечней пожав плечами, она сказала:

— Я ведь еще не звонила тебе и не спрашивала совета. Верно?

— Верно. А я звонил тебе по поводу Харвея.

— Вот именно.

— Я бы вполне мог справиться с этим и сам, проворчал Сэм недовольно. — Я просто пытался быть хорошим парнем. Кэти не любит меня.

— Итак, это просто была попытка завоевать расположение Кэти, — резюмировала она.

— Я не мог ее огорчить.

— Все равно ты обратился ко мне за помощью.

Так что завтра с тебя снимут баллы.

— Посмотрим, что утром скажет Райан.

Рядом жужжал вентилятор.

— И как ты можешь спать под такой шум? пробормотал Сэм.

— Обычно я так устаю, что даже его не слышу.

Не волнуйся, ты скоро к нему привыкнешь.

Сэм кивнул.

— Знаешь, я хочу, чтобы у меня тоже был свой кабинет. Именно поэтому я и затеяла всю эту игру. Я поняла, что по-настоящему важно в жизни.

— Твои дочери.

— Вот именно. Я думаю только о них, когда принимаю любое решение. Именно ради них я хожу на вечерние занятия, чтобы получить степень магистра.

— Понятно. Только я одного не понимаю: почему ты устроилась работать на склад? У тебя есть степень бакалавра. Это прекрасно для начала.

— Совершенно верно. Но я хочу работать именно в «Дэнбери». А в то самое время, когда я подавала свое резюме, не нашлось подходящего места.

Я могла работать либо на складе, либо на этаже продавцом.

— Тебе бы это очень пошло — быть продавцом.

Ты бы смогла убедить любую женщину в том, что ей нужна именно эта вещь.

Она проигнорировала его замечание.

— Я решила работать на складе, где оплата гораздо больше, чем зарплата продавца. Я не могла бы выжить на комиссионных, Сэм. К тому же я совершенно не выношу все эти приемы, которые используют продавцы, чтобы произвести впечатление на покупателей.

— А ты очень практичная женщина.

Почему-то это не прозвучало как комплимент.

— Пусть я никогда не буду работать в качестве вице-президента, но по крайней мере на меня могут положиться мои девочки, — и она устало вздохнула. — Я буду работать на складе до тех пор, пока не смогу найти что-нибудь получше.

— Некоторые назвали бы это конформизмом.

Сэм отпустил эту колкость, надеясь еще раз увидеть здоровый блеск вызова в ее темных глазах. Ему очень нравилось видеть именно такую Келли, нежели поверженную и уставшую. Он очень хотел выиграть, но не желал сражаться с человеком, который уже сдался.

— Конформизм? О нет. Выживание, — сказала она, глядя прямо в бокал с вином, словно бы не могла больше смотреть на Сэма. Потом она окинула взором такую знакомую комнату. — У меня есть достаточно, чтобы благодарить за это Бога, другие и этого не имеют подчас. Но я хочу гораздо большего для моих девочек.

Сэм был уверен, что она хотела большего и для себя, но в первую очередь Келли думала только о детях.

По окончании первой недели Келли и Сэм вели жаркий счет набранным очкам. Оба старались как можно лучше проявить себя на новом месте.

Медленно-медленно стрелки часов переползли на вечер пятницы. Келли считала минуты до наступления полночи, всей душой желая бежать домой, видеть своих детей. И… Сэма.., но только ей придется скрывать это, иначе какой из нее соперник?

Глупая улыбка исчезла с ее лица, когда она открыла дверь собственной квартиры. Сэм сидел на своем обычном месте, на диване, но на этот раз не один. Одной рукой он обнимал женщину — очень симпатичную блондинку, которая практически сидела у него на коленях. Келли застыла в недоумении.

— О, как стыдно, Сэм, — проворковала незнакомка, притягивая его к себе еще ближе, как только Сэм чуть-чуть отстранился. — Нас поймали на диване, как двух подростков.

Блондинка совершенно не выглядела смущенной. Напротив, она демонстративно стерла помаду со щеки Сэма. Конечно, красный след помады исчез, но Келли прекрасно поняла очевидный намек женщины. Это было все равно, что написать на его лбу: МОЕ.

— Я не знала, что у тебя гости, — вымолвила наконец Келли, обращаясь к Сэму.

Он повернулся к блондинке.

— Это Селин Мазерли. Она приехала после того, как девочки легли спать.

— А вы, должно быть, Келли Уолтере. Сэм рассказал мне о ситуации, которая.., сложилась между вами. Надеюсь, вы не возражаете против моего визита в столь неурочное время. Просто мы с Сэмом не виделись всю неделю и очень соскучились.

Селин медленно массировала руку Сэма в своей. Странно, Келли чувствовала себя так, словно ее предали. Хотя… Ведь он не лгал ей. Он просто никогда не упоминал, что у него кто-то есть.

— Уже поздно, — быстро-быстро проговорила Келли. — Было приятно познакомиться, Селин. Спокойной ночи, Сэм.

Но даже за закрытой дверью своей спальни Келли слышала грудной смех женщины.

— Что же, теперь, когда я ее увидела, мне гораздо легче, — говорила Селин.

Келли посмотрела на свое отражение в зеркале, висевшем на стене. Последние несколько дней она чувствовала себя очень молодой и красивой.

Вот только сегодня была уставшей. И на фоне отдохнувшей Селин выглядела не самым лучшим образом.

Было уже около трех, когда Селин наконец-то ушла. Келли поняла это, потому что не спала, а прислушивалась к каждому шороху, доносившемуся из-за стены.

— Сегодня Масленица, сегодня Масленица! кричала Кэти, танцуя на матрасе вокруг Келли.

Келли открыла один глаз, посмотрела на часы было семь двадцать — и простонала. Она надеялась поспать еще часок, учитывая, что ей не надо было рано вставать. Вообще-то в эти выходные, как она решила, не будет никакой беготни.