Поиск
ПРАЗДНИК ВЕСНЫ
Зима отъехала от нас,
Телега скрылась вдалеке.
Весна подходит. В добрый час.
Весна всегда ласкает нас.
И Лето едет в челноке.
Прощайте, снежности Зимы,
Бурлит и пенится разлив.
Из теста жаворонков мы
Печем, им клюв позолотив,
И крылья золотом покрыв.
Чтоб клюв по-солнечному был,
И к нам Весну поторопил,
Сусальным золотом крыло
Скорей Весну сюда влекло.
Еще мы круглый хлеб печем,
С хлеб-солью выйдем пред Теплом.
И стелем новый холст в полях,
Кладем пирог на тех холстах.
И обратившись на Восток,
Поем обрядовый намек: —
«Весна красна, Весна красна,
Приди к нам поскорей!
Гори, Любовь, приди. Весна,
К нам с милостью своей!
Будь Ладой к снам, усладой нам,
Побольше дай цветов!»
Весна идет, и нам поет:
«Уж луг цвести готов!»
«Весна красна, Весна красна,
Березка нам нужна!»
Весна идет, и нам поет:
«Уж липкий сок течет!»
«Весна красна. Весна красна,
Красивы глазки льна!»
«Я дам вам лен и коноплю»,
Весна пост: «Люблю!»
МОРСКОЕ ЧУДО
Отправился Витязь к безвестностям стран,
По синему Морю, чрез влажный туман.
Плывет, развернулась пред ним бирюза,
Морская Пучина — кругом вся Глаза.
То Чудо струило дрожанье лучей,
И все состояло из уст и очей.
Глубинная бездна окружно зажглась,
Глядела несчетностью пляшущих глаз.
Глядела на Витязя зыбко-светло,
В руке у него задрожало весло.
Шептала устами, как Вечность, ему.
«Уж ехать ли?» Витязь подумал. «К чему?»
У Чуда Морского, куда ни взгляни,
Все очи, все очи, во взорах огни.
У Чуда Морского, в дрожании струй,
Все губы, вес губы, везде поцелуй.
И Витязю стало так странно-светло,
И влага, скользнувши, умчала весло.
И дрогнули очи, и влажности губ
Так долго ласкали безжизненный труп.
МОРСКАЯ ПАНИ
Царевич Горошек, с глазами лукавыми,
Подпоясанный тонкими светлыми травами,
Мал, но силен, не спустит врагу.
Если хочет греметь, так уж верно прославится,
А когда он задумает чем позабавиться,
Сам себе говорит: «Все могу».
Звездокудрый — Горошек, и знает он чары,
Вот однажды принес он цветные товары,
Разложил на морском берегу.
Много всякого: книжка Цветные Странички,
Из жемчужины рыбки, из золота птички,
И зеленые в том же числе черевички,
Все горит и играет огнем,
Засветилось в морском пеннотканом тумане,
Башмачками Морская прельстилася Пани,
Изловил ее, спрятал в свой дом.
Он в угоду красавицы бездны глубинной
Создал между утесов дворец паутинный,
И достал ей из Моря, со дна,
Все, чем бездна морская сильна: —
Жемчуга, драгоценные камни, кораллы,
И гирлянду морских расцветающих звезд,
И в блистающий полог он сплел ей кристаллы,
И от Моря к дворцу светлый выткал ей мост.
И пригнал, чтоб скакать, жеребца ей морского,
И двенадцать пригнал ей морских кобылиц.
Но не молвила Пани Морская ни слова,
В черсвички обулась, потупилась ниц.
И бледнеет, и чахнет в томленьи бессонном,
И как Пани Морская — так Солнце вдали,
Раньше было оно на лазури червонным,
Побледнело, грустит, все цветы отцвели.
И Царевич пошел в тридесятое царство,
Он тревожные смело предпринял мытарства,
Чтобы только узнать, отчего
Было раньше все живо, а стало мертво.
Вот Царевич Горошек идет, и тоскует,
В тридесятом он царстве, где Солнце ночует,
Прямо к дому, — там солнцева Мать,
Посмотрела сперва на Горошка сердито,
«Спрячься», — шепчет, — «вот здесь, в золотое корыто,
Солнце будет, так я постараюсь узнать».
Вот и Солнце пришло по путям небосклонным.
«Что ты, дитятко? Прежде ты было червонным,
А теперь все бледнеешь, бледней, чем Луна,
Когда в четверти первой она».
И ответило Солнце: «Когда-то в тумане
Я встречало Морскую красивую Пани,
Посмотрю — покраснею сейчас,
Потому что красива бледнянка Морская,
И красива одежда на ней голубая,
И красив изумруд ее глаз.
Уж не вижу я Пани». Тут Солнце вздохнуло,
Закатилось, и в спальне предкрайной заснуло.
А Царевич Горошек домой,
И рассыпался громом, и выпустил Пани, —
И под утро, червонное, в алом тумане,
Солнце встало над бездной морской!
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: