– Я не стала ждать окончания школы, собралась и на следующий день ушла.

– Должно быть, тебе трудно пришлось. – Простое сочувствие будто растопило лед.

– Зато какое облегчение быть свободной. Дома я никогда не чувствовала себя любимой. Если не считать Кристал. – Она посмотрела на свои руки, лежавшие на коленях. – Как по-твоему, почему она так плохо говорила Тони обо мне?

Он медленно склонился к ней и завладел ее ртом. Теплыми губами, зубами и языком он посылал Рейчел свое восхищение и влечение. Поцеловав ее словно в заключение, Форд откинулся на спинку сиденья.

– Какие бы причины у нее ни были, тебе нечего стыдиться. Ты сильная женщина.

– Спасибо. – Она нежным ответным поцелуем выразила благодарность. – Я знаю, что это правда. Но так легко поверить плохому, если любимый человек не находит для тебя доброго слова.

– Я могу только догадываться. Тони почти не рассказывал о своих отношениях с Кристал. Но я знаю, что бури между ними не стихали. Они любили друг друга, но были несовместимы.

Рейчел вспомнила электронные письма, в которых Кристал говорила, как она боится потерять Тони. Ее выводило из себя, что он спецназовец.

– Я знаю, она терпеть не могла, когда Тони уезжал из страны.

– Да, это давило на Тони. Служба в элитных частях для него много значила. Родители у него алкоголики. Тони всегда приходилось трудно. Только на заданиях он уважал себя.

– Я говорила, что ей надо смириться с его работой или отпустить его. С ее стороны несправедливо все свои страхи вываливать на мужа.

– Они разошлись, – кивнул, соглашаясь, Форд, – незадолго до того, как она узнала, что беременна.

– Правда? Я несколько месяцев ничего не слышала о ней: Потом она позвонила и сказала, что ждет ребенка. Кристал была так счастлива. Я подумала, что она помирилась с мужем. Теперь я понимаю – она просто перестала делиться со мной.

– Беременность сблизила их. Тони написал завещание. Я знал, что между ним и его родителями нет любви, поэтому согласился на его просьбу проследить за детьми, если с ним что-нибудь случится. Кристал была молода, двадцать один год. – Он положил свою руку на ее. – Она полюбила мужчину, которого совсем не понимала. Ей не понравилось, что Тони назвал опекуна, не посоветовавшись с ней. Ей не понравилось, что он выбрал холостяка и человека из ненавистных элитных частей. Я был ее самым страшным кошмаром.

– Мустанг, дикий и свободный. – Рейчел начала понимать, какие мотивы стояли за поступками Кристал. В ней уже проснулись материнские инстинкты, хотя вся история сестры по-прежнему не нравилась ей.

– Во многом и это, – согласился Форд. – У меня есть догадка. Кристал написала собственное завещание, назвав опекуном тебя. Она думала, что потом подчеркнет негативные стороны твоей натуры, чтобы дать урок Тони. Будучи очень молодой, твоя сестра, вероятно, считала, что у них впереди много времени. Они успеют разобраться в этом деле.

– По-моему, – печально улыбнулась Рейчел, – мы не приблизились к решению, как я надеялась.

Близнецам не нравилось сидеть стиснутыми между ними. Они начали извиваться и толкаться. Джоли ухватилась за рукав Рейчел и встала на ноги. Лучший обзор и ветер в лицо привели ее в восторг. Она улыбалась и хлопала в ладоши. Скоро и Коди стоял рядом с ней.

Наконец послушная и доверчивая малышка улеглась на коленях у тети. Тепло от ее легкого тельца затопило Рейчел. Она поудобнее устроила сонную девочку.

– Бедные Кристал и Тони. Они всего лишь хотели позаботиться о своих детях. Но вместо того, чтобы действовать сообща, воевали друг против друга и ничего не решили.

– Теперь моя очередь. – Форд остановил Коди, переползавшего на колени Рейчел к сестре. – Эй, приятель, позволь тебя согреть, – сказал он, взял его на руки и подоткнул под спинку одеяло.

– А мы теперь стараемся разобраться в устроенном ими беспорядке, – продолжала Рейчел. – Во всяком случае, нам хотя бы не надо иметь дело с родителями Тони.

– Пока не надо.

Это прозвучало зловеще.

– Что это значит? – спросила Рейчел.

– Это значит, что, если мы не найдем надежный дом для близнецов, откроется возможность для родителей Тони подать иск на получение опеки.

– Но они же не могут получить опеку? – У нее заныло сердце, когда она представила малышей в руках у жестокой пары. – Ведь суд не может отдать маленьких детей алкоголикам.

Форд пожал плечами. Такого мрачного выражения она у него еще не видела.

– Они пьют за закрытыми дверьми. У них приличный доход, жилье в приличном районе. Суд может счесть их более подходящими, чем два одиноких человека, живущих в тысяче миль друг от друга.

– Ох, бог мой! Почему ты не упомянул об этом раньше?

– Потому что у меня было намерение взять обоих близнецов или разделить опеку. Я собирался окружить их поддержкой моей семьи.

Ее сердце откликнулось только на одно слово.

– «Собирался»? Значит, у тебя больше нет такого намерения?

– Это значит, я хочу, чтобы ты переехала в Сан-Диего.

Рейчел остолбенела. Ей показалось, что Форд попросил ее переехать в Калифорнию. Она подозрительно покосилась на него и покачала несколько раз головой.

– Я не уверена, что правильно расслышала. Ты только что говорил о переезде в Сан-Диего?

– Да, подумай. В этом есть неоспоримый смысл.

– В этом нет никакого смысла.

– Я говорю серьезно.

– Это не может быть серьезно.

– Отказываешься, даже не подумав?

– О чем думать? Здесь мой дом.

– Нет, это место, где ты живешь. Но ты сама признавалась, что изолировала себя от соседей, от всех людей.

– Если я предпочитаю собственную компанию, это не значит, что у меня здесь нет связей.

Форд подвинулся ближе. Она снова почувствовала его руку на затылке и таяла от этого успокаивающего массажа.

– Но это позволит нам решить дилемму с опекой. В любом случае вам придется переехать. Втроем скоро будет тесно в доме с одной спальней. Писать книгу ты можешь всюду. И наверняка найдешь в Сан-Диего множество возможностей работать с животными.

Мистер Браун эффектно остановил сани перед домом Рейчел. И этим поставил точку в их разговоре. Выразив благодарность, она вошла в дом и взяла целебный чай для миссис Браун. Потом внесла близнецов и устроила их на послеполуденный сон.

Но что бы Рейчел ни делала, ее мысли возвращались к одному – возможности переехать в Калифорнию. Ее беспокоила не практическая сторона дела. И не страх переселиться из удобного и безопасного городка Скоби в большой и шумный мегаполис.

Нет, Рейчел думала о другом. Слишком близко она будет от Форда. Она знала его всего неделю, а в ее голове он уверенно занимал главное место. И сколько бы она ни боролась с таким положением, всегда терпела поражение. А ведь чувства были совсем не платонические.

Влечение испытывали обе стороны, но от этого становилось только опаснее.

Сможет ли она жить так близко к нему и оставаться в дружеских отношениях? Сможет ли спокойно наблюдать, как он ходит на свидания с другими женщинами? Колет для них дрова? Устраивает прогулку на санях?

Та часть ее, которая научилась не доверять эмоциям, не видела впереди никаких проблем. Но женский инстинкт каждой клеточкой предупреждал об опасности.

Какие мотивы двигали им, когда он настаивал на ее переезде в Калифорнию? Ради блага близнецов? Или Форд хочет видеть ее в Сан-Диего по личным причинам?

Все это не имеет значения. Главное – близнецы. То, что лучше для них, – хорошо и для нее.

Дрова весело потрескивали в камине. Звучал джаз. Красное вино поблескивало в бокалах. Мебель задвинули в угол. На полу Форд расстелил бархатное одеяло. На него Рейчел бросила несколько сверхпышных подушек.

Более романтическую картину трудно представить.

Рейчел принесла пластмассовые игрушки.