Пока мы разговаривали в баре, меня не покидало чувство, что нужно произвести впечатление на неё, и, черт возьми, если я не хотел этого. С той же секунды, как я встал под прожекторами, мои глаза осматривали внимательно каждое место в зале, как я всегда это делал на своих шоу, но я специально пропустил её. Частично для того, чтобы не испортить первую песню, частично для того, чтобы она страстно меня возжелала. Это единственный шанс увидеть её снова.

В любом случае, я облажался во время первой песни, прикидываясь дурачком, когда Дом бросил на меня взгляд. Я обычно никогда не лажаю, но когда это происходит, то всегда из-за девушки. Поэтому он сразу понял, что кто-то взял меня за член.

После этой ошибки мы зазвучали лучше, чем звучали в наши предыдущие выступления, и возможно ещё и потому, что взяли столь необходимую ночь отдыха вчера. Играть ночь за ночью в одних и тех же местах – лаундж баре и театре, становилось однообразным. Даже несмотря на то, что мы все ещё путешествуем, это не то же самое, что просыпаться каждый раз в разных городах, вылезать из грязного автобуса и получать признание за всю тяжелую работу, которую вложили в своё шоу. Но контракт на корабле был выходом из положения, которым я воспользовался, когда отказался от гастролей. Здесь легче скрыться и это именно то, что я искал - возможность дышать. Возможность мыслить ясно.

- Ты пойдешь выпить с нами, Ист? – Спрашивает Дом, натягивая через голову свитер на рубашку по пути обратно в комнату.

- Я уже достаточно выпил прошлой ночью. Моя задница собирается лечь спать.

Доминик кивает головой, принимая мои нынешние границы. После потери Шай, он таскал меня в бар с собой почти каждую ночь. Мне было без разницы, потому что я и так слишком много пил дома, и я был слишком онемелым, чтобы меня волновало происходящее вокруг. До тех пор, пока я дышал, со мной все было нормально. По крайнее мере, это то, в чем я убеждал сам себя. Но с приходом темноты, когда мне надо было ложиться спать без Шай рядом, становилось ясно, что я не живой – я просто выживший. Если бы я поддерживал тот темп вместо того, чтобы взяться за этот контракт, я, возможно, был бы уже сейчас мертв. Вот как бы быстро я загнулся.

- Мы будем в пабе или наверху в клубе, если ты передумаешь.

Прошлую ночь мы закончили, выпив больше, чем следовало, обсуждая будущее группы. Ребята были благосклонны ко мне, давая возможность несколькими морскими контрактами решить для себя, сколько мне нужно времени, прежде чем я буду готов вернуться под пристальный взгляд общественности. Меня до сих пор ужасает возвращение в тот мир, особенно без человека, который спускал меня с небес, но я не могу оставаться жить на корабле всю оставшуюся жизнь. Ребята заслуживают большего – я заслуживаю большего.

Я не узнаю, смогу ли удержаться в реальном мире, пока не вернусь в него. И это тот риск, на который бы я пошел с осторожностью. Но теперь, я подумал, было бы неплохо получить какой-то знак, что время пришло. Правда в том, что сейчас я готов не больше, чем, когда попал сюда. Время может исцелить все раны, но мои всё ещё кровоточат.

Я всё ещё вижу Шай, когда закрываю глаза ночью.

Я всё ещё хочу, чтобы она была жива.

Я всё ещё скучаю по ней.

Но я не могу оставаться эгоистом вечность. Подписание ещё одного шестимесячного контракта было бы удобно для меня, но, как и алкоголь, корабль для меня, словно костыль. Я всё ещё не живу, а выживаю.

Время, проведенное сегодня с Ларк, возможно было ближе всего к возвращению к жизни, с тех пор как я здесь. Я чувствую это, но не понимаю. Если мое сердце все еще принадлежит Шай, как я могу так внезапно увлечься кем-то другим?

- Истон? Ты одет? - Выглядывает Джина из-за смежной двери, разделяющей мою комнату от их с Домом.

- Почему ты спрашиваешь, если в любом случае собираешься ворваться без стука?

- Ой, хватит, я уже видела твое достоинство раньше. Доминик пошел в паб на ночь?

- Да, как обычно.

Джина прислоняется к стене со скрещенными руками. Она никогда успокоится.

- Что случилось? – Спрашиваю я.

- Мы можем поговорить минутку?

- Что у тебя на уме? – Спрашиваю я Джину, хватая бутылку холодной воды из холодильника, предлагая одну ей, прежде чем пить, но она качает головой. Она выглядела более странной, чем обычно, поэтому я сделал бы ставку на то, что разговор будет о Ларк. Она все устроила и теперь нуждается в подробностях, как типичная женщина.

- Ничего. Я думала, ты, как обычно, топишь себя в виски.

- Было дело прошлой ночью.

- Почему не сегодня? У тебя планы?

Она складывает руки на груди в защитном жесте, и я понимаю, что её визит, видимо, для самоуспокоения из-за того, что она окунула меня в мир свиданий. Это визит сострадания.

- Душ и постель. Только это я планировал, - отвечаю ей.

Она садится на кровать и начинает отковыривать лак на ногтях. Когда ей это надоедает, она начинает водить ногтями по простыни. Я совершенно уверен, что она могла бы сидеть здесь в тишине всю ночь, если бы я ей позволил. Наконец, задается вопрос, которого я ожидал:

- Ты собираешься снова увидеться со своей парой?

- Я оставил этот выбор за ней, но она была сегодня на нашем выступлении. Возможно, это хороший знак.

Её глаза расширяются и загораются надеждой, что она не всё испортила, подталкивая меня к встрече с Ларк:

- Правда? Это здорово.

- Мы замутили с ней сегодня.

Я никогда не врал Джине с тех пор, как познакомился, и не собираюсь начинать. Ей может не нравится то, что произошло, но она должна смириться. Я обещал ей, что попытаюсь. Я никогда не даю обещания, если не могу их сдержать.

Она хлопает ладонями по кровати, её маленькое тельце взрывается вспышкой раздражения:

- Истон, нет! Ты убиваешь меня – прямо ножом по сердцу. Я думала, ты хоть раз попытаешься сходить на настоящее свидание. То, которое не закончится с вами двумя в постели. Ну почему ты не можешь просто это сделать? Красивая женщина находится здесь только для тебя, а ты обходишься с ней, как будто она просто очередная подружка для траха.

- У нас не было секса, Джина.

Она вскакивает так быстро, что я удивлен, что у неё не закружилась голова. Она убирает волосы с глаз, её рот открывается и закрывается дважды, прежде чем она находит что сказать, пытаясь выйти из ступора:

- Но ты сказал, что замутил с ней.

- Иногда я могу все испоганить, особенно, когда дело касается красивых девушек, но, взглянув на Ларк, могу сказать, что она не привыкла к моему миру. Я не стал бы так с ней обращаться.

- То есть ты реально попытался? Ты отнесся к ней серьезно так, как я хотела уже так давно?

- Полагаю, можно сказать, что я пытаюсь, если ты рассчитываешь, что я не буду мудаком и двинусь в правильно направлении. Мы немного повеселились за кулисами, и я оставил ей открытое приглашение. Это будет её решение, вернется она за большим или нет.

- Большее? Это свидание? Или секс?

- Этот выбор тоже за ней. Для меня нет проблем выйти куда-то с ней на корабле, но если всё, что она захочет, это только физическое дерьмо, я смирюсь с этим.

- Тебя волнует одно или другое?

Я выбрасываю пустую бутылку из-под воды в мусор, перед тем, как поведать ей очередную порцию правды, которая возможно ей не понравится: - Она охренительно горячая, Джина. Мой член это волнует.

Моё вознаграждение за пыточный разговор - раздраженное закатывание глаз:

- Это наименее романтичная вещь, которую ты мог сказать. Девочки хотят чувствовать себя особенными – она хочет, чтобы ты дал ей это. Не надо говорить: «давай просто повеселимся».

- Что я могу сказать? Я стопроцентный вариант, Джина. Если она хочет меня, всё, что ей нужно – это сказать об этом.

- А если она хочет больше, чем просто секс? Если она хочет быть с тобой больше, чем семь дней? Возможно, ей не привычен твой мир, но, несмотря на твое отношение, периодические запои и когда не скрываешься – ты хороший улов.