Пролог.

Посреди обломков колонн разрушенного главного зала дворца лежал юноша. Его израненное тело почти не шевелилось. Из–под металлической брони то тут, то там просачивалась алая кровь, заливающая некогда белые плиты этого красивого места. Рядом находились ступени, ведущие к трону, на котором с торчащим из груди мечем, лежал главный враг этого мира. Его тело с ног до головы было закрыто черным доспехом, а шлем украшали два направленных вверх крупных рога. Попытавшись пошевелиться, юноша застонал от неимоверной боли, отдававшейся в каждой клеточке его тела.

– Нога сломана, наверно еще и несколько ребер. Вероятнее всего здесь я и умру.

Подумал он, прекратив четные попытки подняться. Перед его глазами стали проносится картины из прошлого, это ли не самый верный признак того, что находишься на пороге жизни и смерти?

Все началось пять лет назад. Первое воспоминание было тяжелым. Горящие поля его отца и армия темных, огнем и мечем прошедшаяся по родному краю. Здесь, в крестьянской деревушке на самой границе, они жили вдвоем. Мать умерла еще при родах, ее он не знал. Когда ребенок немного подрос, то смог помогать отцу в поле. Так они и жили мирной жизнью, пока на их землю не пришла война. Темные убили отца у него на глазах, когда тот бросился на защиту своих угодий. Герой вспоминал те слезы и отчаяние, которые захватили тогда его тело и душу, а так же первую встречу с архиепископом церкви пяти начал. Это был седовласый, но совсем не дряхлый еще старик с пронзительным взглядом голубых глаз и гордой осанкой, которой могли позавидовать многие монаршие особы. Он взял мальчика к себе на попечение в столицу со словами:

– Если хочешь отомстить, я помогу тебе это сделать. Научу сражаться за святой престол и побеждать темных.

И тогда отчаяние мальчика, сменилось жаждой мести. Он воспылал праведным гневом к захватчикам. Годы тренировок магическому искусству и обращению с оружием сделали из него настоящего паладина. С самого первого дня все учителя заметили необычайно высокий потенциал этого человека, назвав его избранным героем. Позже этот статус подтвердил и его приемный отец. За время обучения он познакомился со всеми членами своей будущей команды, и даже смог обрести любовь. Но все эти связи были лишь временными, ведь совсем скоро настала пора исполнить свой долг. Отправившись с группой своих товарищей на линию фронта, они смогли одержать несколько блестящих побед над превосходящими силами противника. И возглавив ударный отряд совершить диверсионный прорыв вглубь территории врага к самому замку Владыки темных. Потеряв несколько сотен человек, пятерка самых отважных паладинов смогла ворваться в святая святых, покои короля. Развернувшаяся битва с элитной стражей Владыки темных была самой напряженной. Десятки латников со своим расовым оружием, двухклинковыми модификациями глефы (с клинками на обоих концах древка), маги и трехметровые ящероподобные существа защищали покои своего повелителя не на жизнь, а на смерть.

Вот мой верный товарищ, сражавшийся бок о бок со мной еще со времен академии, ринулся в самоубийственную атаку на вражеских магов. А вот Элмириэль, с которой я мечтал после того, как все закончится прожить остаток своих дней, закрывает собой мою спину от кислоты, которую выплюнул подкарауливший момент ящер. Страшные раны тут же покрывают ее прекрасное тело, разъедая плоть до самых костей. Один за другим все мои друзья пали в этом бою, чтобы дать мне шанс сразиться с Владыкой темных.

Финальная битва не была красочна. За устрашающего вида маской владыки темных не видно было лица. Он не говорил никаких пафосных речей. Собрав в своем святом мече всю доступную мне магию, я из последних сил совершил рывок и нанес колющий удар прямо в грудь противника. Подставленный для защиты щит не смог остановить мой клинок, как не спасли владыку и его черные как безлунная ночь доспехи. Поднявшись с трона чтобы принять бой, он через мгновение упал на него обратно уже мертвой бездыханной куклой.

– Я сразил врага. Наконец–то война закончится. Спасибо вам друзья. Простите, что не смог всех вас защитить.

Сознание начинало потихоньку угасать, проваливаясь в черноту бездны. Израненному телу нужны были сон и лечение. Находясь на самом краю бытия, в последнее мгновение перед переходом за грань герой услышал приближающиеся шаги.

– Точно, архиепископ же возглавлял вторую волну атаки во время прорыва.

И как будто бы по заказу, в зал вошла группа людей в рясах в сопровождении паладинов. Впереди всех шел архиепископ в золотых одеяниях. Остановившись посередине зала, он быстро осмотрел округу и спросил у епископа, стоявшего по его левую руку:

– В живых никого не осталось?

– Да, все герои погибли.

Чтобы дать пришедшим знать, что он все еще жив, из последних сил юноша постарался пошевелиться. Это вызвало еще одну сильную вспышку боли на грани потери сознания.

– Ваше преосвященство. По–моему ваш приемный сын еще жив. – Позвал архиепископа кто–то из его свиты.

Обернувшись, высший иерарх церкви пяти начал медленным шагом подошел к трону и, задрав полу вышитой золотом рясы, носком сапога пнул лежащего юношу под ребра.

– Архх. – Вырвалось у того.

Кое–как разлепив залитые кровью глаза, он постарался более–менее ясно посмотреть на склонившегося над ним иерарха, приходившегося ему приемным отцом. Архиепископ, дотронулся до его лица своей сухой угловатой ладонью и сказал.

– Так ты выжил сын мой. Отлично постарался, церковь никогда не забудет вашей жертвы.

После этого он чистой рукой достал из кармана белоснежный платок, и вытер им испачканную в крови ладонь, после бросив его на грудь умирающего юноши.

– Добейте. – Приказал он холодным, строгим голосом паладинам из свиты и пошел прочь.

Все еще не веря ни словам архиепископа, ни своему слуху, который, казалось бы, его подвел, юноша спросил:

– Почему, отец?

– Церкви не нужны герои, церкви нужны мученики. – Остановившись на миг, произнес, не оборачиваясь, архиепископ.

Это была жестокая правда, которая окончательно сломала психику юноши. Будь он в менее беспокойной обстановке, то понял бы с самого начала, что церковь его попросту использовала, как и всех его друзей. Но сейчас, на грани смерти, потеряв в одночасье все, что было ему дорого, горячая волна ярости затмила его разум. Чувствуя приближение солдат божьих, он стал собирать в себе магическую энергию, по крупице выдавливая ее из своего полумертвого, израненного тела. Магии не хватит для противостояния новому врагу, но может получиться сбежать? Он чувствовал не только восьмерых подошедших паладинов, которые уже занесли свои мечи над ним, но и едва различимое журчание воды под полом. Направив собранные крохи магии в заклинание, он разрушил мраморную плиту под собой, изменив плотность камня. Как и предполагалось, под залом на глубине нескольких десятков метров проходил акведук. Вероятно, он снабжал замок чистой водой. Юноша вместе со всеми паладинами провалился в образовавшуюся дыру и упал в эту подземную реку. Холод воды моментально обжег пострадавшее тело героя, заставляя организм впрыснуть в кровь новую порцию адреналина. Паладины, упавшие вместе с ним из–за своих тяжелых латных доспехов, тут же пошли ко дну. Но его броня была выполнена из легкого, не стеснявшего движения мифрила, который отлично проводил магию и как нельзя лучше подходил для магических мечников. На морально волевых качествах юноше удалось через какое–то время выплыть на поверхность. Поток был очень быстрым, и пятно света, сочившегося из проделанной его магией дыры, быстро скрылось из виду. Постаравшись подплыть к левому берегу, он стал пытаться зацепиться за что–нибудь, но бока акведука были слишком высоки, и это никак не удавалось ему сделать. Через минуту борьбы со стихией он понял, что силы снова стали его покидать. Кусая в кровь губы, он через боль пытался удержать себя в сознании и когда снова стало казаться что конец близок, берег вдруг изменился, открыв юноше, небольшой песчаный пляж с вытащенной на сушу лодкой. Сделав последний рывок, он смог зацепиться за ее конец, находящийся у самой воды и несколько раз подтянувшись вылезти наконец–то на берег. В этот миг силы его и покинули, отправляя неимоверно уставшее тело в объятия спасительного сна.