- Так ты говорил с ним! - воскликнул Стефан. - То-то мне показалась зловещей твоя рожа!

- Да, - признал Важель, - мы уже вступили в войну. Можно ее продолжить, не вылезая из Джеммы, где нам нечего бояться ни своих, ни чужаков, а можно увязаться в новую, где неизбежны потери и непонятен смысл. Голосуем, высокие господа?

- Я здесь старший, - напомнил лысый атаман. - Но не спорю, давайте уж голосовать, а потом уж и обедать.

- Протестую! - поднял руку долговязый Агрис. - Мы решаем судьбу Джеммы! Для этого нас маловато, семеро из тридцати пяти.

- Это сколько же ждать, никуда не высовываясь, пока все соберутся?! - возмутился Стефан. - Даже если половину собрать... Несколько дней!

- Вот будет война с этими чивийцами, будут нас в лесу лучники встречать - тогда все здесь соберутся! - не уступил Агрис. - Я бы лучше пришлым помог, с раскоряками из Альтауна за семью посчитался на всю катушку... Хочу города жечь!

- Я тоже, - откликнулся невысокий, но очень широкоплечий, почти квадратный атаман. - Судите сами: что теряем? Зато уж погуляем по всему Темьену, а повезет - и Иткан встряхнем. Они ведь нас повезут, братья! От озера отойти боимся, но на раскоряках доберемся куда хочешь!

- Ты дурь-то из головы выбей, Вальд! - сурово попросил Важель. - Тебе бы только погулять, а надо обо всех джетах думать, о семьях наших.

- Сам говоришь - в Джемме нам бояться нечего. А я голову сложить не боюсь, живем однова. Ладья моя на озере останется, коли что - твоему сыну отойдет, при всех говорю.

- Тогда вот что, - Важель встал. - Тогда голосуем так: кто за то, чтобы решить все сейчас - подымайте нож. Кто хочет ждать Большого Совета - сидите как есть.

К радости Олафа, Агриса и Вальда поддержал еще один атаман. Лысый нахмурился, видимо, сердился, что его старшинство осталось в тени. Стефан и черноусый, с красивыми ножнами на боку человек подняли вверх ножи. Важель сморщился.

- Так я и знал... Эх, хочу я нож поднять, не нравится мне этот сотник, да не к лицу мне одному решать. Раз так, ждем Большого Совета.

Атаманы, кто повеселев, кто напротив, поднялись и разошлись так быстро, что пленники не успели даже перемолвиться словечком. Олаф решил, что такова традиция Джеммы. Остался на поляне только Важель.

- Ахрон! По прежнему ты за них головой отвечаешь. Никуда не отпускать, пусть ни к воде, ни вглубь острова не ходят, сидят здесь. Сильда их накормит, и спать пусть к ней в землянку идут. Тебе на ночь помощника дам, по очереди караулить.

- Так, может, женщин туда не пускать? - нерешительно предложил Ахрон. - Пускай одни ночуют. Или мы туда спустимся, на всякий случай.

- Нет, караулить снаружи. Высунут голову - сноси по плечи. Внутрь... Да что тебе, жалко? Захочет кто с ними ночевать - пожалуйста, - Важель негромко посмеялся. - Разве только Сильда примчится свои припасы защищать... А ты, Олаф, не пытайся сбежать. Да, я бы на твоем месте попробовал... Но озеро тебе не переплыть. Живое оно чересчур! А на ладье не пройдешь, тропы не знаешь.

- Фарватера, - поправил его Олаф с легкой усмешкой.

- Фарватерами всякими я не интересуюсь, - буркнул атаман, уходя в заросли, - а без тропы не выплыть.

2

Весь день пленники провели на поляне, отлучаясь по нужде к ближайшим кустам в сопровождении Ахрона. Тот к своим обязанностям относился чрезвычайно ответственно, и водил всех сразу, включая и тот случай, когда в кусты понадобилось ему самому. Люсьена это нервировало, и он несколько раз постарался вывести караульного из себя. Тот делал вид, что не слышит оскорблений.

- Не старайся, - тихо сказал ему Олаф. - К нам какого попало не приставят, Ахрон наверняка не из дерганых.

- Чересчур спокойный, - осклабился Люсьен. - Я ему шею в два счета сверну.

- Подожди пока...

- Чего ждать? Приплывут другие атаманы, думаешь, иначе решат?

- Я о другом. Деваться нам отсюда некуда.

- Перестань! Ты же плавал по Хлое, и Стас плавал. Хоть один, да доберется до берега.

- Нет. Ни один не доберется, - вздохнул Стас. - В озере столько тварей... Не знаю, как по ночам, но днем мне смотреть страшно было. Они даже на тени от стрекоз кидаются.

- Но не сидеть же просто так, рядом с этим придурком! - не успокаивался Люсьен, зло поглядывая на стоявшего неподалеку Ахрона. - Дам ему по голове, а потом ладью захватим.

- Втроем не сдвинем с места, - опять со знанием дела заявил островитянин. - Вы же видели, какие там весла! Ладью у речников как-то раз с якоря сорвало, а на веслах только рабы остались, пятеро. Надсмотрщик нам кнутом все спины исполосовал, а все равно к берегу подгрести не смогли.

- Как же лодку остановили?

- На других ладьях догнали. Нет, не думай об этом, Люсьен, не сдюжим.

- Кроме того, нам есть фарватер, которого мы не знаем, - напомнил сотник, с удовольствием вспомнив новое слово. - Стражник, ты ведь слышал: чтобы на Джемму вернулись все или хотя бы большинство атаманов, надо ждать несколько дней. Не спеши, успеешь еще кому-нибудь голову свернуть.

- Успею, - пообещал Люсьен. - В крайнем случае прямо на Совете, Важелю. Вот только руки бы не связали... Мне воевода наш, Патер, один фокус показывал - шейка только "хрусть!", и все.

- Лучше все-таки мечом, - вздохнул Олаф. - Ну, хватит шептаться, Ахрон на нас смотрит.

- Он все время смотрит, - засмеялся Стас.

Островитянин заметно успокоился за время, прошедшее после Совета. Сильда в обед накормила его какими-то особенными десертами, и даже слегка дернула за волосы. Сотник, вполглаза наблюдавший за развитием этих отношений, расценил это как знак особого внимания. Он и сам, поздновато спохватившись, попробовал поближе сойтись с кем-нибудь из джеток, но ни шутки, ни комплименты - а и в том и в другом сотник считался специалистом - действия не возымели. Когда же чивиец призвал на помощь свои искусство подражания и очень забавно изобразил Важеля, никто не улыбнулся.

- Ты их злишь, - сказал Люсьен. - Мы ведь чужаки. Никто не поможет.

- Не спеши, - посоветовал Олаф. - И не задевай Сильду ни в коем случае. Смотри, она уже обнимает Стаса.

Сотник был не совсем прав - никто не обнимался с островитянином, просто джетка вдруг решила заняться починкой его куртки. Стас замялся, стесняясь раздеваться, и тогда Сильда стащила ее силой.

- Все равно мне пока делать нечего, - объяснила она. - Скоро стемнеет, ничего не разгляжу, а пока... Что это у тебя со спиной?!

Олаф даже завыл тихонечко от восторга. По его мнению, теперь Сильда теперь попалась, Стас сможет из нее веревки вить.

- Да так... - островитянин старался повернуться, но у Сильды были крепкие руки. - Ну, падал, всякое такое!

- Какое "такое"?! Тут же живого места нет!

Джетка ошибалась: за последние два десятка дней у Стаса на спине появились живые места. Правда, на ощупь она все равно напоминала шкуру лысой гусеницы, которую копьем не всегда с первого удара проткнешь.

- Он был рабом, - пришел на помощь Сильде сотник. - Не у смертоносцев, у людей.

- Как это так? - вокруг Стаса собралась небольшая толпа, Ахрон испуганно сжимал меч. - У каких людей?

- У речников, - промямлил островитянин. - Меня им продали наши морские путешественники. Вот и приковали меня к веслу, на их лодке, ладье по вашему. Надолго...

- Так тебя кнутом били? - догадалась Сильда. - Сколько же раз?! Я сейчас принесу тебе одну мазь, подожди.

Люсьен чуть потянул Олафа за руку.

- Я понял. Ты думаешь, она его вытащит отсюда, да? А как?

- Ей виднее, - пожал плечами сотник. - Если сбежала от восьмилапых, так наверное, найдет способ и отсюда выбраться. Но я пока ничего не думаю, стражник. И ты не думай. Просто не будем им мешать ночью.

- Ночью? Мы вот в этой землянке будем ночевать, все вместе.

- Вдруг еще кто-нибудь придет? Наше дело спать да похрапывать, и не давать Стасу советов. Сам лучше справится.

- Если бы хотя бы он выбрался, - злорадно прошептал Люсьен. - Тогда я согласен на костер. Твой Повелитель сюда доберется, уверен.