4

Утром Пожиратели Гусениц снова столкнулись с проблемой: трое соплеменников, в том числе новый, хотя никем не назначенный, старейшина мужской цепи, оказались мертвы. Маленькое сообщество снова оказалось на грани истерики. Не в силах сами решить, что предпринять, степняки толпились возле чужаков.

Между тем чужаки сохраняли удивительное спокойствие: и Питти, и Элоиз чинно занялись завтраком. Как ни странно, но степняки сразу приняли такое поведение и присоединились, испуганно косясь в сторону мертвецов, которые, никем не убранные, продолжали лежать почти рядом с костром.

- Еще мяса, Питти? - спросила Элоиз, как всегда после "близко-близко" с Анзой умиротворенная и расслабленная. Совместить свое сознание с сознанием паука, наложить свои ощущения, желания, мысли на его - удивительное, ни с чем не сравнимое наслаждение. Каждая травинка вчера казалась девушке чудом.

- Не откажусь, - шаман галантно подавил зевок, все-таки спалось после ночной забавы плохо. - Я бы еще прихватил немного с собой, все равно ведь много испортится.

- С собой? - удивленно качнула головой Элоиз. - Ты уходишь? Как жаль.

- Мы натираем кусочки гусеницы специальными травами, и тогда они могут храниться, - заметила Тина. - сегодня весь день будем этим заниматься. Если ты хочешь, Питти, мы сделаем немного и для тебя.

Тина была испугана больше всех. Только-только вроде бы наступила стабильность, она утверждалась как староста женской цепи, Даг уверенно прицелился на место Турна, и вот теперь все сломано. На секунду женщине подумалось, что лучшим выходом было бы упросить обоих чужаков остаться и занять руководящие посты, но она тряхнула темными волосами, единственными в племени, и отогнала это наваждение. Чужакам нет веры, чужаки появились вместе с бедами, так пусть лучше уйдут - может быть, и все горести покинут степняков вместе с ними?

- Да, я бы с удовольствием прихватил с собой пару кусков, - кивнул Питти. - И, возможно, я пойду не один. Тогда хорошо было бы снарядить и моих спутников.

Элоиз покачала головой как во сне, но все остальные испуганно взглянули на шамана. Кого он имеет в виду? Кого еще потеряет племя? Питти не спеша проследил за полетом случайно стрекозы, потом цыкнул зубом и перевел ничего не выражающий взгляд на Эля. Тот тяжело вздохнул и взял брата за руку.

- Я думаю, надо идти. Скажи об этом Класу.

- Твой брат зовет тебя в дорогу, - послушно перевел шаман и добавил от себя: - Ты должен идти, Клас. Ты - природный шаман, и не имеешь права сгубить свой талант здесь, среди дикарей.

- Я не шаман, я охотник, - вскинул было голову юноша, но напоролся как на нож на холодный взгляд Питти.

- Да ты даже говорить не можешь на их языке. Тебе дан шанс, тебя выбрали духи. Что тебя держит? Эта девушка, Сойла? Ну возьми ее с собой. А про остальных не думай, племя обречено. Вы потеряли трех охотников от пауков, трех от моего ножа, да вы уйдете со мной... Уже слишком много, не считая всего остального.

- От твоего ножа?.. Я должен был догадаться!

- Не в этом дело, степняк, не в этом дело. Если ты хочешь спасти свое племя, ты должен найти ему другое место обитания, надежный дом, где они смогут выжить. А еще - свежей крови, чтобы рождались дети. И ты должен спешить, шаман... - ветер звякнул бубенцами, как будто соглашаясь со всем сказанным Питти.

- С одним условием! - вдруг сказал Клас, повинуясь неожиданному импульсу. - Мы возьмем этого мальчика.

Шаман уставился на Стэфи, который все это время внимательно прислушивался к разговору. Мальчик бесстрашно встретил взгляд человека-белки. Дуэль продолжалась несколько секунд, потом Питти фыркнул и громко сказал на обычном, не шаманском языке:

- Итак, мы пойдем искать для вашего племени новые угодья, безопасные и обильные. Со мной идут Клас, Эль, Сойла и этот мальчишка. Если его отпускает мать. У него есть мать?

Над костром повисла тишина, степняки переглядывались, Элоиз смотрела в костер, уронив руки на колени. Потом Тина встала и огляделась вокруг.

- Я его мать, и я отпускаю его с тобой. Среди вас он будет в большей безопасности чем с нами, - женщина помолчала и продолжила: - Я решила, что нам не нужны больше мужская и женская цепи. Нас слишком мало, и мы пойдем теперь все вместе, надеясь на милость богов... И пауков. Только я одна знаю степные пути, по которым мы ходим от Гусенице к Гусенице. Мы будем ждать ушедших столько, сколько сможем.

- Стоило бы и ее забрать... - чуть слышно пробормотал Питти. - Но я же не армию собираю...

Степняки молчали. Нравилось им сказанное Тиной или нет, но сами они были рады, что кто-то взял на себя ответственность. Теперь есть кого спросить, есть кого ругать, есть кому жаловаться. Скоро кончится эта Гусеница, Гусеница Класа, которую впору называт "Проклятой", и снова жизнь потечет своим чередом. Так думало племя, или не думало вовсе, что в данном случае означало одно и то же.

5

Когда в сердине ночи девушка обессилела и легла спать, Анза поохотился и наконец-то утолил голод. Степь богата на добычу, смертоносцу, даже на шести лапах, тут раздолье и без паутины. Потом паук устроился на ночлег, то есть попросту поджал под себя лапы, и наступило время раздумий.

Странные люди. Откуда мог знать обычный ученый из Ута, отправляясь в путь, что вместо диких, примитивных созданий он обнаружит в Степи очередные мутации людей? Да, гипотеза о том, что млекопитающие после долгого воздействия окружающей среды также станут чувствительны к изменениям, как и насекомые, нашла еще одно подтверждение. Точнее, сразу три.

Во-первых, юноша Клас. С ним произошли некоторые странные события, которые, по ближайщем рассмотрении пауком, не имели ценности как таковые, в отличие от результата. А произошло в итоге одно: от Класа исходят импульсы такой силы, какая и не снилась рядовому смертоносцу. Всего-навсего. Вот такой дикарь-степняк... Как все это напоминает не такую уж давнюю историю с неким человеком из пустыни, который теперь известен и уважаем во всем известном Анзе мире. Две случайности - это уже не случайность.

Во-вторых, странный человек из неизвестного восьмилапому Леса. Сначала паука удивляла странное спокойствие этого Питти, сопутствующее ему столь постоянно, что впору было принять его за какое-нибудь дерево, а не за человека. Только при изучении с близкого расстояния, с помощью Элоиз, Анза смог открыть нехитрый секрет шамана: сознание человека было как бы накрыто колпаком, состоящим из... Каких-то других сознаний? Но чьих? Питти, абсолютно неуязвимый для прямого воздействия на разум, безумно опасен для любого смертоносца.

И в-третьих, только что обнаруженный человеческий детеныш по имени Стэфи. Его сознание абсолютно прозрачно, с помощью Элоиз, обеспечившей визуальный контакт, Анза входил в него. Но там, в глубине, обнаружилось нечто совершенно необычное, прежде невиданное пауком. Как будто там спал какой-то зверь, древний и могучий, спал до поры до времени, ждал своего часа. Что станет с этим миром в момент пробуждения такого существа? Не стоит ли убить ребенка сейчас? Не будь смертоносец ученым, он бы так и поступил. Однако в Уте уже давно поняли, что уничтожение носителей мутаций приводит лишь к их усложнению и усилению в следующих поколениях. Стэфи нуждался в изучении, так же как и два первых случая.

Паук грелся в лучах утреннего солнца, прислушиваясь ушами Элоиз к разговору у костра. Они уходят... Вот и конец эксперименту. Отпустить всех троих, оставить их без присмотра - преступление. Теперь уже все равно, удалось ли "маленькой" понести, оставаться в племени больше нельзя.

"Маленькая!"

"Да, Анза, я здесь, я слушаю тебя... Любимый...""Я тоже люблю тебя. Мы должны пойти с этими людьми, маленькая. Просыпайся. Если хочешь, я понесу тебя."

"Нет, не нужно, я с удовольствием прогуляюсь... Только будь недалеко, я так боюсь скорпионов! И еще сороконожек, они противные." - у костра Элоиз выпрямилась и завертела головой на длинной сильной шее, вспоминая, где находится "колодец". "Знаешь, я и сама не хочу оставаться. Тут будет скучно - они побредут по Степи искать опять эту Гусеницу, идти день за днем под этим солнцем... Ты молодец, спасибо тебе. А куда мы их поведем? В Город?"